Андрей Васильев - Архипелаг. Шестеро в пиратских широтах

– Жив, – отметил Рэй. – Давай ему ее не отдадим?

– Ты дурак, – прошептал ему Макс и для на-глядности повертел пальцем у виска. – А что дальше?

– И то, – согласился Рэй, подбежал к капитану и сунул ему обрывок. – Вот, кэп, вот она. Отобрал, сберег!

Макс сжал зубы – он отобрал! Он сберег!

– Спасибо, парень, – слабо прошептал капитан. – Не за… кххх… буду.

– О, репутацию дали, – заулыбался Рэй, повернулся к Максу и подмигнул ему. – Не зря день прошел!

– Ну да, в самом деле, – саркастически ответил ему Макс. – Что бы он без тебя делал?

– Да ладно тебе, не злись, – уловил недобрые нотки в голосе напарника Рэй. – Ну что такого?

– Да ничего. – Макс подошел к телу Поля, которое еще не исчезло, и склонился над ним, верный своей привычке обирать тела любого противника из тех, что он убил. – Ты молодец.

Макс, по своей сути, был парень не злопамятный, но такие вещи он не прощал и не забывал. Одно дело – раздолбайство, это вещь нормальная и обычная, но тут уже было не оно. Тут Рэй откровенно скрысятничал.

Поль оказался небогатым парнем – кисет с табаком, пара медных монет, вот и все его имущество. И если бы не сабля, которая тоже оказалась в луте, можно было бы сказать, что даже некоторые животные приносили Максу больше прибыли.

Но сабля, которую Поль выронил в бою, тоже досталась Максу, и она одна дорогого стоила.

Клинок капитана Картаха.

Сабля, верой и правдой служившая одному из легендарных капитанов Архипелага. Незадолго до того, как он нашел вечный покой под волнами, он оставил ее своему недавно рожденному сыну.

+ 43 к силе;

+ 38 к выносливости;

+ 12 % к вероятности нанесения критического удара в абордажном бою;

+ 9 % к вероятности нанесения противнику кровоточащей раны;

+ 6 % к шансу увернуться от удара.

Прочность 564 из 800.

Минимальный уровень для использования – 60.

Всем хорош клинок, жаль, уровень пока у Макса подкачал. Но это ладно, всему свое время.

– Ой, какая славная сабелька! – Рэй углядел в руках приятеля оружие и уставился на него, как сорока на блестящий предмет. – Дай поглядеть?

– Фиг, – коротко ответил Макс. – Отныне – что ко мне в руки попало, то мое. Нет тебе больше веры.

– Что ты за человек? – возмутился Рэй. – Вот мне для тебя ничего не жалко.

– Это потому, что у тебя ничего нет, – резонно заметил Макс. – В том числе нет ни стыда, ни совести. Что там с капитаном?

– Плох, – ответил Рэй, похоже, ни капельки не обидевшийся на слова Макса. – Эх, сюда бы хилера или зелье какое!

– Кабы у бабушки были причиндалы, то ты знаешь, кем бы она была. – Макс тоже подошел к Ле Фрону. – Надо его на корабль нести.

– Верно, салага. – Оказывается, капитан был в сознании. – И не вздумайте кинжал у меня из брюха вынимать. Если это сделать, то мне точно конец.

– Да это ясно, – успокоил его Макс. – Понесли! Я его за ноги держу, ты за руки.

– Не донесем, – констатировал Рэй, но тем не менее схватил руки капитана. – У него жизнь вон на самом минимуме.

– Но хотя бы попробуем. – Макс прихватил ноги Ле Фрона под мышки и двинулся вперед, плюнув на соблазн обыскать хижину. Да и что там могло быть? Покойный Поль явно был сторонником аскезы.

– А знаешь, – подал голос Рэй, – странная штука жизнь. Еще час назад я был уверен, что меня вытурят, а теперь… А теперь я думаю, что я выиграю. Ну, то есть мы!

«Поглядим еще», – подумал Макс, но вслух этого не сказал. У него были дела поважнее – ему надо донести капитана Ле Фрона до берега, а потом переправить на корабль. И надо сделать это так, чтобы тот непременно остался жив. Непременно!

Джули рубанула мачете по стеблю сахарного тростника. И почему она считала, что ей в трюме корабля или на помосте рынка рабов было плохо? Да в лицо плюнуть тому, кто такое скажет! Там хотя бы не приходилось заниматься этой нудной работой, к тому же еще и бессмысленной, поскольку считать чем-то серьезным единственное полученное за последнее время достижение с многозначительным названием «Рабский труд» невозможно.

Вами открыто деяние «Рабский труд» первого уровня.

Для его получения вам необходимо проработать на купившего вас хозяина не менее ста игровых часов.

Награды:

титул «Горемыка многострадальный»;

+ 1 единица к силе;

+ 1 единица к выносливости.

Подробные комментарии можно посмотреть в окне характеристик в разделе «Деяния».

Внимание!

В случае получения деяний «Звеня кандалами» и «Замучен в тяжелой неволе» и прокачки каждого из них до третьего уровня гарантируется получение элитного деяния «Раб в законе».

И тут еще это нововведение с выбором лучшего из худшего. Ну да, пусть, конечно, доля ей доставалась неказистая, она все больше по трюмам да каторгам отирается, но это совершенно не означает, что ей Архипелаг не по душе и у нее есть желание его покидать. Ведь где-то и корабли наличествуют с белыми парусами, и звон сабель раздается, и красавец корсар-капитан, черноволосый, с ямочками на щеках и в шляпе с пером, так и мается без нее на своем мостике. Просто ей пока не везет, вот и все.

Удар-хруст – стебель валится на землю. Удар-хруст – стебель валится на землю. И вот так час за часом, день за днем. Скучно до невозможности. И ничего не сделаешь. Ничегошеньки. Бежать – некуда, она уже попробовала, на следующий же день как сюда привезли. Плюнула на голос разума, который ей твердил, что, не зная дороги, через джунгли она никуда не доберется, и рванула с плантации в сторону, противоположную той, откуда прибыла. Там, откуда прибыла, делать нечего, там ее ловить будут. Рабство на Брабадосе поставлено на широкую ногу, здесь беглых ловят, клеймят и снова продают, даже не возвращая хозяину.

Кончилось все быстро и экзотично – Джули потревожила рой москитов, которые за тридцать минут и истощили ее до смерти. Спасением от них были бы огонь в виде факела или вода в виде водоема, но ни того ни другого у нее не имелось, и она очутилась там же, откуда совсем недавно сбежала. Там ее уже ждали очень злые надсмотрщики, заметившие отсутствие одной из вновь прибывших рабынь.

Результатов у ее поступка оказалось несколько. Наиболее приятным из них стало получение деяния «Живая природа Архипелага», все остальные куда менее радужные. Ее перевели на самый тяжелый участок работ, за ней на пару дней установили персональный присмотр, и вдобавок ей пришлось одни сутки отходить без одежды, исключительно в исподнем, которое полагалось каждому игроку в виде постоянного неснимаемого облачения. «Радеон» был прогрессивной игровой корпорацией, он беспокоился о чувствах своих геймеров и не стремился шокировать окружающих чьей-то наготой, поэтому какой-то минимальный набор одежды им выдавал, но он был жутко унизительный… Тем более что и выбора у Джули не было – вещи ее остались на месте смерти, сходить за ними она не могла, а новые ей выдавать пока не стали, в воспитательных целях. Собственно, и к тому, что потом ей вручили, какое-либо другое слово, кроме как «тряпье», подобрать было сложно.