Анджей Сапковский - Цири (сборник)

– После смерти Йеннифэр – да. Знаешь, король, что Йеннифэр скончалась? Погибла в последний день августа при загадочных обстоятельствах на пресловутой Седниной Бездне между Островами Скеллиге и полуостровом Пейкс де Мар.

– Йеннифэр из Венгерберга, – медленно проговорил Эстерад, – не была предательницей. Она не была сообщницей Вильгефорца. Если хочешь, я представлю тебе доказательства.

– Не хочу, – после недолгого молчания ответил Дийкстра. – А может, захочу, но не теперь. Сейчас мне удобнее видеть в ней предательницу.

– Понимаю. Не доверяй чародейкам, Дийкстра. Особенно Филиппе.

– Я никогда ей не доверял. Но мы вынуждены сотрудничать. Без нее Редания погрязнет в хаосе и погибнет.

– Это верно. Но если позволишь тебе посоветовать – отпусти немного поводья. Ты знаешь, о чем я. Эшафоты и пыточные дома по всей стране, изуверства, чинимые на эльфах… И этот страшный форт Дракенборг. Я знаю, тобою руководит чувство патриотизма. Но ты оставляешь после себя скверную легенду, в которой выглядишь оборотнем, лакающим невинно пролитую кровь.

– Кто-то должен это делать.

– И на ком-то это должно отыграться. Я знаю, ты пытаешься быть справедливым, но ведь ошибок не избежать, ибо избежать их невозможно. Невозможно также остаться чистым, валяясь в крови. Знаю, ты ни разу не обидел никого ради собственного удовольствия, но кто в это поверит? В тот день, когда удача от тебя отвернется, тебе припишут небескорыстное умерщвление невинных. А ложь липнет к человеку как смола.

– Знаю.

– Тебе не дадут возможности защищаться. Таким, как ты, никогда не дают шансов обелиться. Тебя вываляют в смоле… позже. Постфактум. Стерегись, Дийкстра.

– Стерегусь. Они меня не получат.

– Они получили твоего короля, Визимира. Я слышал – стилет в бок по самую гарду…

– В короля легче попасть, чем в шпиона. Меня не достанут. Никогда не достанут меня.

– И не должны. А знаешь почему, Дийкстра? Потому что должна же быть, язви ее, хоть какая-то справедливость на этом свете.

И пришел день, когда они вспомнили этот разговор. Оба. Король и шпион. Дийкстра вспомнил слова Эстерада в Третогоре, когда прислушивался к шагам убийц, приближающихся со всех сторон, по всем коридорам замка. Эстерад вспомнил слова Дийкстры на широких ступенях мраморной лестницы, ведущей из Энсенады к Большому Каналу.

– Он мог бороться. – Затуманившиеся, невидящие глаза Гвискара Вермуллена глядели в бездну воспоминаний. – Убийц было только трое, дедушка был мужчиной сильным. Он мог бороться, защищаться до того момента, пока не подоспела бы стража. Он мог просто-напросто убежать. Но там была бабушка Зулейка. Дедушка прикрывал и защищал Зулейку, только Зулейку, о себе он не думал. Когда наконец подоспела помощь, на Зулейке не было даже царапины. Эстерад получил больше двадцати ударов. Он умер через три часа, не приходя в сознание.

– Ты когда-нибудь читал Хорошую Книгу, Дийкстра?

– Нет, ваше королевское величество. Но знаю, что в ней написано.

– Представь себе, я вчера наугад раскрыл ее. И натолкнулся на такую вот фразу: «На пути к вечности каждый будет идти по своим собственным ступеням, неся свое собственное бремя». Что ты об этом думаешь?

– Мне пора, король Эстерад. Пришел час нести собственное бремя.

– Ну что ж, будь здоров, шпион.

– Будь здоров, король.

– Плывут! Плывут!

Йеннифэр, обеими руками придерживая волосы, которые трепал насыщенный влагой ветер, остановилась у перил лестницы, отстранив с пути сбегающих на набережную женщин. Прибой, которому вдобавок помогал западный ветер, с грохотом разбивал о берег волны, из расщелин между скалами то и дело взметались белые султаны пены.

– Плывут! Плывут!

С верхних террас цитадели Каэр Трольда, главной твердыни Ард Скеллиге, был виден почти весь архипелаг. Прямо за тесниной лежала Ан Скеллиг, плоская и низкая с южной стороны, обрывистая и изрезанная фиордами с невидимой северной. Далеко слева острыми клыками рифов разрезала волны высокая и зеленая Спикероога, горы и вершины которой тонули в облаках. Справа были видны крутые обрывы острова Ундвик, кишащие чайками, глупышами, бакланами и олушами. Из-за Ундвика выглядывал лесистый конус Хиндарсфьялла, самого маленького островка архипелага. Если же подняться на вершину одной из башен Каэр Трольда и посмотреть на юг, то можно было увидеть одинокий, как бы отброшенный от остальных остров Фаро, торчащий из воды словно спина огромной рыбины, для которой океан слишком мелок.

Йеннифэр спустилась террасой ниже и остановилась около группы женщин, которым гордость и общественное положение не позволяли со всех ног помчаться на набережную и смешаться с взбудораженной толпой. Внизу, под террасой, раскинулся портовый город, черный и бесформенный, будто выброшенное волнами на берег огромное морское ракообразное.

Из теснины между Ан Скеллиг и Спикероогой один за другим выплывали драккары. Паруса загорелись на солнце белым и красным, засверкали бронзой умбоны висящих по бортам щитов.

– «Рингхорн» идет первым, – сказала одна из женщин. – За ним «Фенрис»…

– «Тригля», – возбужденно выкрикнула другая. – Следом «Драк»… Позади них «Хавфруя»…