Дмитрий Субботин - Бродяги. Отмеченные Зоной (сборник)

Выбрав направление наугад, молодой сталкер двинулся вдоль стены дома и, завернув за угол, вышел к длинной задней стене. На уровне земли, почти скрытая травой, виднелась забитая листом фанеры дыра. Преграда на проверку оказалась еще смехотворнее, чем он думал.

Полной неожиданностью стало прикосновение к затылку железа.

– Оружие на землю, – прошипел голос.

Терем подчинился и положил руки на стену. Хотя он угрожавшего не видел, голос свидетельствовал, что тот растерян не меньше, чем Терем.

Обладатель голоса чуть наклонился, чтобы поднять брошенный автомат, и Терем поступил по методу Хмыря: резко развернувшись, ближайшей рукой отбил ствол и сразу же лягнул в пах. Поворачиваясь, он уже внутренне смирился, что противник окажется расторопнее и утяжелит его голову свинцом. Но сегодня Зона благоволила к Терему, и неожиданный соперник бессильно распластался, а Терем выхватил пистолет.

– Достаточно! – прозвучал окрик. Терем убирать пистолет не собирался.

– Терем, спокойно, опусти ствол! – раздался голос Хмыря.

Терем увидел Хмыря и сталкера со знаками «Левого пути». Спокойствие Хмыря заставило спрятать пистолет. Терем поднял автомат и нехорошо посмотрел на стонущего в траве сталкера, который тоже носил «левые» цвета.

– В чем дело?

– Да мразь эта…

– Опять Микола опасно шутит, – сплюнул анархист, – пошли, сталкер, нечего под дождем стоять.

Они прошли на другой край фермы в небольшой амбар. У жарко пылающего огня сбились четверо из «Левого пути» и один вольный сталкер.

– Хлопцы, это – Хмырь да Терем, – представили прибывших, – у них тут тоже дела есть. А вот это – Нож, только что с Рубежа.

– Нож? – удивился Терем. – А ты что тут делаешь?

– На огонек зашел, – ответствовал тот мрачно, указывая на перебинтованную ногу перебинтованной же рукой. – На орясин в тоннеле нарвались – напарник там остался, а я ушел.

– Чего тебя вообще сюда занесло?

– Михалыч к Васильеву отправил.

– Где, кстати, этот Васильев, а, Батька Хведь? – поинтересовался Хмырь у старшего над «зелеными», протягивая к пламени озябшие руки.

– Хороший, сталкер, вопрос, – нехорошо усмехнулся Батька Хведь. – Нет Васильева. Ни Васильева, ни его группы. Даже следов.

– Когда они снялись с лагеря? – допытывался Хмырь.

– Без понятия, мы утром подошли – уже никого не было.

– Следы боя? Сообщения в эфире?

– Ничего.

– Михалыч с ними тоже связаться не мог, – сделал вклад в казну загадок Нож, – вот меня и отправил разведать, что к чему. Лагерь на Рубеже, в низине, уничтожен. Был бой – никто не уцелел.

– Как давно? – Хмырь тут же заинтересовался.

– Сегодня ранним утром, я их и обнаружил. Ни звуков боя, ни сообщений.

Терем безошибочно определил по лицам присутствующих, что им происходящее не нравится в первую очередь абсолютной неясностью. Еще больше заражал пессимизмом Хмырь.

Решив не тратить времени даром, Терем взялся чистить автомат. Разговор у костра не клеился – место не располагало. Но, не взирая на атмосферу, Терем предпочитал сидеть под крышей, а близость огня напоминала, что пришло время поесть.

– Батька Хведь, – начал Хмырь задумчиво, – ты пока по Хмурому долу ходил, ничего странного не встретил? Я хочу сказать, такого странного, чтобы это даже тебя удивило.

– Да как тебе сказать, Хмырь, – веско промолвил анархист после небольшого раздумья, – я тут всегда что-то странное встречаю… Но этой ночью я видел свечение на северо-востоке.

– Откуда примерно светило? – Хмырь тут же сунул ему ПДА.

– Где-то оттуда свет шел…

– Ясно, спасибо тебе, Батька Хведь. – Хмырь вскочил и повернулся к почти закончившему чистку напарнику: – Пятиминутная готовность, выдвигаемся.

Чертыхнувшийся Терем уложился в названный срок и побрел за Хмырем прочь от тепла. Тот вывел на старую дорогу и двинулся ровно на север.

– Что у тебя на уме, Хмырь?

– Убраться подальше, – бросил тот.

Терем парировал недоуменным взглядом.

– Ты что, ничего там не почувствовал? – настал Хмырю черед удивляться. – Видно, один только я… Странно, что Батька Хведь вообще там привал устроил, с его-то опытом и чутьем…

– Объясни, наконец!

– Плохое там место, Терем, это даже в воздухе висит. А я, уж поверь мне, дурные места за три версты чую. Что бы на ферме ни побывало, задерживаться там не стоит.

– Почему ты не предупредил остальных?

– Остальные не поверят, если не подтвердит Хведь. А уж он мой уход без внимания не оставит.

Он остановился за мостом через почти засохшее радиоактивное озерцо:

– Давай подумаем: откуда мог этот свет идти? Со стороны фабрики не могло – Батька был в другой стороне. Откуда тогда? Что тут может быть еще приметное? Пойдем посмотрим около Земляного грота – как раз в той стороне. Только не надо забывать об орясинах и псах.

Чутье Хмыря всегда казалось Терему чем-то метафизическим, но приходилось ему доверять – подводило оно редко. Сам он не ощущал ничего странного.

Они держались старой дороги; один только раз свернули в заросли – Хмырь предпочел обойти по широкой дуге вызывавший опасения участок. Из тумана возникла старая фабрика, чуть позже по другую сторону на миг показалась железнодорожная станция. Здесь дорога заканчивалась.

Хмырь осторожно вошел в высокую траву, в руке появился болт.

– Держись ровно за мной.

Как Терем и предполагал, Хмырю пришлось опустошить карманы: буйные травы таили «Молнии» и «Аттракционы». По-прежнему удивляло отсутствие живности. Словно они и отряд «Левого пути» – единственные живые существа. Все словно вымерло… Или поспешило убраться – кольнула догадка.

Аномальное поле простиралось до конечной точки. Подземный грот встретил призывно распахнутым жерлом. Вопросы, то ли это место, что они ищут, остались невостребованными – из темноты грота лился яркий свет, туман для него словно не существовал. Подчиняясь инстинкту, сталкер припал до земли.

– Ты уверен, что нам следует туда лезть? – осведомился Терем.

– Я как раз тоже об этом думал… Ты можешь оставаться…

Решив ошибок не повторять, Терем поспешил догнать темное пятно на полотне абсолютного света.

По мере приближения к созданному аномалиями гроту Терем обнаружил еще одну деталь: независимо от силы странного света он абсолютно не резал глаза. Когда они оказались в гроте, Терем отметил две вещи: затрещавший тихо, но настойчиво счетчик Гейгера и источник свечения.

В глубине возвышался кристалл, по форме претендовавший на правильную вытянутую призму. Убедившиеся в отсутствии кого-то враждебного, напарники подошли ближе. Треск счетчика усилился, и Терем начал отсчет тех нескольких минут, после которых следовало убираться независимо от обстоятельств.