Гай Орловский - Королевство Гаргалот

– А как скоро смогу забрать?

– Патроны точно будут сегодня к вечеру, – сообщил он, – а «СУБ-12» завтра-послезавтра. Товар редкий, штучный, придется выцарапывать из самых-самых… мест. У нас и там свои люди, как догадываешься, но бывают сложности и затруднения.

– Хорошо, – сказал я, – временем я не стеснен. Сейчас заберу мины и гранаты, остальное завтра.

Он кивнул, но по взгляду я уловил, что зауважал меня еще больше. Человек, который сам выбирает место и время операции, явно вхож в высшую лигу профессионалов.

Я перетащил в багажник «Стронгхолда» гранаты и мины, а также небольшой пластиковый ящик под дерево с новыми патронами для барретовской.

Он вышел как бы закрыть за мной дверь, широко улыбнулся на прощанье.

– Сделаем мир лучше! – сказал я бодро.

– Уже делаем, – ответил он. – С таким арсеналом…

На обратном пути я раздумывал, что в хорошо работающем государстве все под контролем: армия, полиция, здравоохранение, развлечение и даже преступность. Человек не может без нарушений, потому оставлены лазейки для нарушений. Правильно устроенное государство лишь следит, чтобы не вредило обществу в целом, а так любой вид преступлений можно даже использовать в своих целях, если это нужно партии, правительству и всеобщему гуманизму.

Потому частные армии, к которым государство не имеет никакого отношения, иногда используются в таких случаях, куда противозаконно посылать даже самый секретный спецназ, в нашем мире трудно что-то утаить. Отдельные орлы выполняют некоторые щекотливые задания по указанию самой подлой мафии, не подозревая, что сама мафия получила это задание откуда-то повыше ее насеста.

Так что надо перестать удивляться, что и этот тайный склад все еще существует и что я, всякий раз отключая видеонаблюдение в доме, больше не вижу стремительно летящих в мою сторону со всех сторон полицейских автомобилей.

Возможно, кто-то наверху сам не хочет такого наблюдения, не все нужно видеть, иначе придется и отвечать за увиденное, лучше отвернуться.

Едва вышел из автомобиля, с крыльца огромными прыжками ринулся Яшка, в самом деле уже толстый, на коже проступает узор будущих костяных плит, но пока еще мягкий и теплый, которого так хорошо хватать, тискать и мять, как податливую девушку.

Голос Ани прозвучал отчетливо, словно стоит прямо передо мной:

– Апгрейд завершен, готова к новым операциям!

– Цветы побрызгай теплой водой, – буркнул я, – а то какие-то вялые.

– Все сделаю!

Я перенес из багажника все четыре мешка с минами и гранатами к трансформатору. В доме тихо, Аня во дворе все еще поливает цветы, там все по старинке, только режимы меняются от ливневого до капельного. Я вздохнул и, не включая трансформатор, сложил мешки в единственном уголке, что не просматривается видеонаблюдением. Они есть в любом доме и любом учреждении, власти следят лишь за тем, чтобы размеры не позволяли наладить производство наркотика или собирать мощную бомбу.

Поздно вечером она вошла в спальню грациозной и чуть ли не пританцовывающей походкой, в коротенькой ночной рубашке с кружевами, кокетливо изогнулась, глупо улыбаясь и хлопая длинными ресницами.

– Ты че? – спросил я. – Это после ужина?

– Наша первая брачная ночь, – напомнила она и уточнила: – После последнего апгрейда!.. Я как бы для тебя новая, хотя и старая, но не в смысле, что старая, а уже давняя, столько дней прошло… Вот я эротичное белье надела… или одела, как правильно?

– Блин, – сказал я с отвращением. – Везде эти гребаные лингвисты и граммарнаци… Сбрасывай на хрен!.. И лингуизмы и платье!

Она пропела с готовностью:

– Как скажешь, дорогой.

Красиво изгибаясь, как в дорогом стриптизе, подцепила рубашку пальчиками за края и начала тащить вверх то правый край, то левый, а иногда, словно утомившись, опускала и начинала всю эту хрень снова.

Я стиснул челюсти, блин, у нее же под рубашкой еще и кружевные трусики! Да кому из нас они на хрен нужны, беструсечные женщины всегда интереснее для интеллектуальной беседы. Как только увидишь такую даже в столовой, сразу хочется поговорить о Камю или Кьеркегоре…

Она наконец стянула через голову рубашку и начала ту же хрень с трусиками, то приспуская один край, то другой, и все это время с лукавой улыбкой наблюдает за выражением моего лица, а я поймал себя на том, что смотрю так, как смотрит настоящий мужчина на живую женщину: с застывшей улыбкой, что должна означать одобрение, мол, давай, ты хороша, у тебя красивое тело, как здорово двигаешься, хотя, конечно, то, что думаем на самом деле, лучше не выкладывать на бумагу – вспыхнет.

Потом та же хрень с застежками бюстгальтера – ну никак не расстегнет, а когда наконец удалось, то по неловкости снова защелкнула, как же хочется ухватить пистолеты, а лучше гранатомет, чтобы сострелить эту застежку…

Наконец она отшвырнула этот гребаный лифчик и с шаловливой улыбочкой прыгнула ко мне.

– Милый?

– Яшку заперла?

Она мило улыбнулась.

– Конечно. Зачем нам третий лишний? Я ему поставила полную миску его любимых гусениц, он за них кого угодно предаст!

– Не читай советских газет, – сказал я твердо. – И не смотри стриптизы.

Через четверть часа я перевел дыхание, она упала рядом и, привстав на локте, жадно всматривалась в мое лицо. Я ощутил понятную неловкость (ждет комплиментов), но напомнил себе, что это все-таки не человек, а точно адаптированная под мои запросы программа.

– Здорово, – проговорил я. – Ты это делала нарочито?

Она широко распахнула глаза.

– Конечно, я старалась!

– Слишком виртуозно, – сказал я. – Предельно… настолько здорово и с такой отточенной техникой, что я даже хохотать не стал. Ты мой замечательный отточенный интеллект, безукоризненный и абсолютно правильный, ну просто Высший Разум на службе питекантропа.

Она спросила настороженно:

– Что-то не так?.. Ты раньше меня хвалил, я же все делаю точно, как ты и хотел. Разве что-то не так?

– Насчет постели мы не обсуждали, – напомнил я. – Наверное, я скромный? Хотя вряд ли… Или мне по фигу? Это вообще-то ближе…

– Да, – согласилась она, – не обсуждали. А что… что не совсем так?

– Все не так, – сказал я честно. – Или, точнее, все чересчур так и настолько так артистично, что даже смешно… Вижу, откуда ты информацию черпала обеими горстями.

Она сказала с обидой:

– Я отовсюду черпала!.. Три тысячи семьсот двадцать фильмов пересмотрела, сотню сериалов, прочла все статьи, блоги и форумы на эту тему.

– Все брехня, – сообщил я.

Она охнула.

– Как это может быть?

Я проговорил в некотором затруднении, не в состоянии сразу точно сформулировать мысль:

– Это вот, чем мы занимались… вернее, чем ты занималась со мной… самое мощное из инстинктивных… иначе и быть не может, на нем подвешена вся жизнь, все существование рода!.. Но когда такая виртуозность, такая отточенная техника… а на фига? Результат все равно один. И он не меняется ни от позы, ни от виртуозности. В общем, я сперва сомневался и даже побаивался, что в самом деле покажешь нечто такое… сама знаешь… ты же умеешь в сто миллионов раз лучше, чем все женщины мира…