Питер Бретт - Меченый

– Рожер, подмети за топкой, – попросила она.

Мальчик поспешно зашуршал метелкой между топкой и стеной. Во все стороны полетела древесная пыль и кусочки коры. Мать смела мусор в аккуратную кучку.

Дверь распахнулась, и вошел отец Рожера с охапкой поленьев. Он прошел через комнату, оставляя за собой кусочки коры и грязь.

– Джессум! – крикнула мать Рожера. – Я только что подмела!

– Я помогал! – громко доложил Рожер.

– Верно, – согласилась мать, – а твой отец устраивает беспорядок.

– Хочешь остаться без дров среди ночи, с герцогом и его свитой наверху? – спросил Джессум.

– Его светлость прибудет не раньше чем через неделю!

– Калли, лучше покончить с работой, пока тихо, – рассудительно заметил Джессум. – Кто знает, сколько придворных герцог захватит с собой? Будут гонять нас взад и вперед, как у себя в Энджирсе!

– Если хочешь сделать что-нибудь полезное, то наружные метки совсем облупились.

Джессум кивнул.

– Я видел, – сказал он. – Дерево покоробилось после заморозков.

– Мастер Питер должен был нарисовать их заново еще неделю назад.

– Я говорил с ним вчера. Он бросил все силы на мост, но обещает исправить метки к приезду герцога.

– Какое мне дело до герцога? – возмутилась Калли. – Питер хочет одного – произвести на него впечатление и получить высочайший заказ, но у меня есть заботы поважнее. Например, чтобы демоны не сожрали мою семью.

– Ладно, ладно, – вскинул руки Джессум. – Я поговорю с ним еще раз.

– И чего Питер так суетится? – не унималась Калли. – Райнбек даже не наш герцог.

– Зато он успеет прийти на помощь в случае чего, – возразил Джессум. – Юкору плевать на Ривербридж, лишь бы мы привечали вестников да вовремя отправляли налоги.

– Головой подумай! Райнбек явно не в гости собрался. Не успеем оглянуться, как будем платить обоим герцогам.

– А что ты предлагаешь? Разозлить герцога, до которого день езды, ради герцога в двух неделях к северу?

– Я не предлагаю плевать ему в глаза, – пошла на попятную Калли. – Просто не понимаю, почему произвести на него впечатление важнее, чем защитить наши дома.

– Я же сказал, что схожу.

– Так сходи! Уже за полдень. И возьми с собой Рожера. Он напомнит тебе, что́ по-настоящему важно.

Джессум прикусил язык и сел на корточки рядом с сыном.

– Рожер, хочешь посмотреть на мост? – спросил он.

– Рыбалка? – уточнил Рожер. Он любил рыбачить с отцом с моста.

Джессум засмеялся и сгреб его в охапку.

– Не сегодня, – сказал он. – Мама хочет, чтобы мы поговорили с Питером.

Он посадил Рожера на плечи.

– Держись крепче, – велел он.

Рожер вцепился в голову отца. Джессум пригнулся и вышел за порог. Его щеки были колючими от щетины.

До моста было недалеко. Ривербридж был невелик даже для деревушки – несколько домов и мастерских, бараки сборщиков налогов да трактир родителей Рожера. Мальчик помахал сторожам, когда они проходили мимо заставы, и те помахали в ответ.

Мост был перекинут через Рубежную реку в самом узком месте. Его построили много поколений назад. Две арки тянулись на три сотни футов, а ширины хватало, чтобы проехала большая телега и еще по лошади с каждой стороны. Милнские инженеры неустанно следили за канатами и опорами. Путь вестников – единственная дорога – тянулся в обе стороны до самого горизонта.

Мастер Питер отдавал приказы у перил на дальней стороне. Рожер проследил за его взглядом и увидел, что ученики Питера висят в люльках и покрывают метками нижнюю часть моста.

– Питер! – окликнул Джессум на середине.

– Привет, Джессум! – ответил метчик.

Тот опустил Рожера и пожал Питеру руку.

– Мост выглядит отлично, – заметил Джессум.

Питер заменил большинство простых нарисованных меток изящными резными завитками, покрытыми лаком и отполированными.

Питер улыбнулся.

– Герцог наложит в штаны при виде моих меток, – заявил он.

Джессум засмеялся:

– А Калли сейчас драит трактир.

– Угодишь герцогу – считай, твое будущее обеспечено, – заметил Питер. – Доброе слово в нужные уши, и мы сможем вести дела в Энджирсе, а не в этом болоте.

– Это «болото» – мой дом, – нахмурился Джессум. – Мой дед родился в Ривербридже, и мои внуки родятся здесь, насколько это от меня зависит.

Питер кивнул.

– Без обид, – попросил он. – Просто я скучаю по Энджирсу.

– Так возвращайся, – предложил Джессум. – Дорога открыта, а одну ночь в пути метчик как-нибудь переживет. Зачем тебе герцог?

Питер покачал головой:

– В Энджирсе полно метчиков. Я буду каплей в море. Но если удастся заручиться благоволением герцога, к моей двери выстроится очередь.

– Кстати, о двери, – вставил Джессум. – Метки совсем облупились, и Калли боится, что они подведут. Загляни посмотри.

Питер шумно выдохнул.

– Я же сказал тебе вчера… – начал он, но Джессум его оборвал:

– Я помню, Питер, но говорю тебе, что этого недостаточно. Мой сын не станет спать за слабыми метками, только чтобы ты получше украсил мост. Подлатай их хотя бы на ночь.

Питер сплюнул:

– Джессум, давай сам. Просто подмалюй линии. Я дам тебе краску.

– Так не пойдет. Даже Рожер рисует метки лучше меня. Я все испорчу, и Калли меня убьет, даже если подземники не тронут.

Питер нахмурился. Он собрался ответить, когда с дороги донесся крик:

– Привет, Ривербридж!

– Джерал! – крикнул Джессум.

Глаза Рожера блеснули, он узнал широкоплечего вестника. Рот мальчика наполнился слюной. Джерал всегда угощал малыша сластями.

Рядом с вестником ехал незнакомец, но мальчик мгновенно успокоился при виде его пестрого наряда. Он вспомнил, как предыдущий жонглер пел, танцевал и ходил на руках, и запрыгал от возбуждения. Рожер любил жонглеров больше всего на свете.

– Крошка Рожер подрос еще на шесть дюймов! – завопил Джерал, придержал коня, соскочил на землю и подхватил Рожера на руки.

Вестник был высокий и пузатый, как бочка, с круглым лицом и седой бородой. Раньше Рожер боялся Джерала из-за металлической кольчуги и шрама через нижнюю губу, от которого его лицо казалось злым. Но это было давно. Вестник пощекотал его, и мальчик засмеялся.

– В каком кармане? – спросил Джерал, держа Рожера на вытянутых руках.

Рожер не замедлил с ответом. Джерал всегда хранил сладкое в одном и том же кармане. Великан засмеялся и вынул райзонский сахар, завернутый в лист кукурузного початка. Рожер возликовал и плюхнулся на траву, разворачивая угощение.

– Какими судьбами? – спросил Джессум вестника.

Жонглер шагнул вперед, откинул плащ и поклонился. Он был высоким, с длинными, вызолоченными солнцем волосами и каштановой бородой. У него была безупречно квадратная челюсть и бронзовая от загара кожа. Поверх лоскутного наряда на нем был элегантный табард, [2] Табард – одеяние средневековых герольдов, накидка с короткими рукавами или без рукавов, может быть украшена гербом сеньора. украшенный пучком зеленых листьев на коричневом поле.