Питер Бретт - Меченый

– А ты обычно не бываешь в деревушках, – припомнил Арлен.

Раген подмигнул:

– Жонглеры хороши для деревенских, но при дворе они мешают. У герцогов и зажиточных купцов есть свои жонглеры. Их интересуют только торговля и новости, а платят они столько, что старому Хряку и не снилось.

Раген встал до рассвета. Арлен уже проснулся, и Раген одобрительно кивнул:

– Спать допоздна – непозволительная роскошь для вестников. – Он загромыхал котелками, чтобы разбудить Кирина. – Каждый луч солнца на счету.

Арлену заметно полегчало, и он сидел рядом с Кирином в телеге, катившей к едва заметным возвышенностям на горизонте – Раген называл их горами. Чтобы скоротать время, Раген рассказывал Арлену о своих странствиях и придорожных травах – какие можно есть, а какие нельзя, какие вылечат рану, а какие только сделают хуже. Он показал самые безопасные места для ночлега и объяснил, чем они хороши, предупредил насчет хищников.

– Подземники убивают самых медлительных и слабых животных. Выживают самые крупные и сильные или те, что лучше умеют прятаться. В дороге следует опасаться не только подземников.

Кирин тревожно огляделся.

– Где мы провели последние ночи? – спросил Арлен.

Раген пожал плечами:

– В доме какого-то мелкого лорда. Их сотни между нами и Милном. Древние развалины, обчищенные толпами вестников.

– Вестников?

– Ну конечно. Некоторые вестники неделями рыскают в поисках развалин. Наткнешься на нетронутые – вернешься с добычей. Золото, драгоценные камни, резные фигурки, иногда даже старые метки. На самом деле они охотятся именно за старыми боевыми метками, если они вообще существовали.

– А ты веришь, что они существовали?

Раген кивнул:

– Но я не собираюсь искать их, рискуя шкурой.

Через пару часов Раген свернул к небольшой пещере.

– Лучше устроиться на ночлег, пока есть время, – пояснил он Арлену. – Эта пещера отмечена в дневнике Грега.

Раген и Кирин разбили лагерь, накормили и напоили лошадей и перенесли припасы в пещеру. Телегу поставили в круге снаружи. Пока мужчины работали, Арлен изучал переносной круг.

– Здесь есть незнакомые метки. – Он провел по ним пальцем.

– Я тоже видел в Тиббетс-Бруке пару незнакомых меток, – признался Раген. – Срисовал их в журнал. Расскажешь вечером, как они работают?

Арлен улыбнулся. Как здорово, что он может чем-то отплатить за щедрость Рагена!

За ужином Кирин ерзал, поглядывая на темнеющее небо. Тени становились все длиннее, но Раген, похоже, не торопился.

– Пора завести мулов в пещеру, – наконец сказал Раген.

Кирин поспешил исполнить приказ.

– Вьючные животные терпеть не могут пещер, – пояснил Раген Арлену. – Приходится тянуть до последнего. Сначала мулы, потом лошадь.

– Почему ты называешь ее «лошадь»? Как ее зовут?

Раген покачал головой:

– Кличку надо заработать. Гильдия специально обучает лошадей, но не всякая лошадь выдержит ночь снаружи в переносном круге. Я даю клички только тем, кто точно не убежит и не испугается. Эту лошадь я купил в Энджирсе, когда мой пони убежал и достался демонам. Если она доберется до Милна, получит кличку.

– Доберется. – Арлен погладил шею лошади. Когда Кирин завел мулов в пещеру, мальчик взял поводья и завел кобылу следом.

Пока все устраивались, Арлен изучал вход в пещеру. Метки были высечены на стенах, но не на полу.

– Круг не завершен, – заметил мальчик.

– Ну разумеется, – подтвердил Раген. – Нельзя же рисовать на земле.

Он с любопытством посмотрел на Арлена.

– А как бы ты завершил круг? – спросил он.

Арлен изучил обстановку. Вход в пещеру не был идеально круглым – скорее похожим на букву «П». Сложнее защитить, но не слишком сложно, а метки на камне были самыми обычными. Мальчик взял прутик и нарисовал метки на земле. Их линии плавно перетекали в линии меток на стенах. Арлен трижды все проверил, отступил и взглянул на Рагена в поисках одобрения.

Вестник помолчал, изучая работу Арлена, и кивнул.

– Прекрасно, – сказал Раген, и Арлен просиял. – Ты мастерски расставил узлы. Я и сам не сплел бы более плотную сеть, а ведь ты решил все уравнения в уме.

– Э-э-э, спасибо. – Арлен понятия не имел, о чем говорит Раген.

Раген заметил, что мальчик замялся:

– Ты же решал уравнения?

– Какие уравнения? Эта линия, – Арлен указал на ближайшую метку, – ведет к той метке. – Он ткнул пальцем в стену. – Она пересекает эти линии, а они пересекаются с теми. Вот и все.

– Хочешь сказать, ты прикинул на глаз? – ужаснулся Раген.

Арлен пожал плечами, когда Раген повернулся к нему.

– Обычно люди проверяют линии палочкой, – признал он, – но я вижу и так.

– Как только Тиббетс-Брук не поглотила ночь!

Раген достал мешочек из седельной сумки, опустился на колени у входа в пещеру и стер метки Арлена.

– Метки на земле – лишний риск, даже самые верные.

Он выбрал из мешочка горсть лакированных деревянных меток. Быстро разложил их при помощи палочки с насечками и запечатал сеть.

Стемнело. Не прошло и часа, как явился огромный однорукий скальный демон. Он взревел, отшвырнул мелюзгу и потопал ко входу в пещеру, вызывая на бой. Кирин застонал и спрятался в дальнем углу.

– Он запомнил твой запах, – предупредил Раген. – И будет подстерегать тебя всю жизнь.

Арлен долго смотрел на чудовище, обдумывая слова вестника. Демон зарычал и бросился на преграду, но метки вспыхнули и отшвырнули его. Кирин захныкал. Арлен встал и подошел ко входу в пещеру. Он посмотрел в глаза демону, медленно поднял руки и резко хлопнул в ладоши, передразнивая тварь.

– Пусть караулит.

Демон завыл от бессильной злобы.

– Ему меня не достать.

Они ехали почти неделю. Раген повернул на север, в предгорья, поднимаясь все выше. Время от времени он кидал дротики в мелкую дичь.

Ночевали они в основном в убежищах Грега, но пару раз разбивали лагерь прямо на дороге. Как и всякое животное, кобыла Рагена боялась демонов, но не пыталась вырваться из пут.

– Она заслуживает кличку, – в сотый раз сказал Арлен, указывая на спокойную лошадь.

– Ладно, ладно! – наконец уступил Раген и взъерошил волосы мальчика. – Можешь дать ей кличку.

Арлен улыбнулся.

– Ночка, – сказал он.

Раген посмотрел на лошадь и кивнул.

– Хорошее имя, – согласился он.

Земля под ногами становилась все более каменистой, маленькие горбы на горизонте постепенно росли. Раген не преувеличил, когда сказал, что в одной горе поместится сто Хмельных холмов, и гряда тянулась сколько хватало глаз. По мере подъема воздух становился холодным; порывы ветра проносились по предгорьям. Арлен обернулся и увидел, что весь мир разложен перед ним, словно карта. Он вообразил, как странствует по горам и долам с одним копьем и сумкой вестника.