Глен Кук - Тирания Ночи

А потом стали доходить обрывки новостей о приключившейся в Коннеке беде. Поначалу Элс думал, что новости сильно преувеличены, но через день в монастырь прискакал гонец из Брота с приказом от самого патриарха. Скоро должна собраться коллегия. Они решат, как церковь ответит на учиненную коннектенцами резню. Эти еретики не только плюнули в душу всем честным чалдарянам, но и перебили многочисленных членов влиятельных арнгендских семейств.

Бронт Донето собрал свой небольшой отряд.

– Мы еще не готовы к путешествию, но должны пуститься в путь. Безнаказанно разгуливают по земле Орудия Ночи. Меня призывает его святейшество. Как только коллегия примет решение, он доверит мне карающий меч правосудия.

Элс удивился. По словам гонца, Донето нужен был Безупречному для голосования в коллегии. Слишком часто ее члены перечили патриарху, путали его планы и напоминали, что даже гласу божьему на земле не все дозволено.

– Что-то такое Бронт услышал в этом послании, – сказал Элс Пинкусу, – прочитал между строк.

– Он видит то, что ему хочется видеть.

– Что будет, когда мы доставим его домой, Пайп? – поинтересовался Бо. – В смысле, с нами?

– Не знаю. Мне уже все равно. Главное – доберусь до Брота. Я ведь именно туда шел, когда наткнулся на вас.

Да, пришлось сделать на этом пути несколько неожиданных поворотов, но все к лучшему. Он столько нового узнал о западных нравах, затерялся среди здешних людей, а теперь снова направляется в центр паутины.

– Прекрасно, – кивнул Горт. – Я и сам шел в Брот, когда вдруг мечты о богатстве временно сбили меня с пути истинного.

– Ну что ж, – подытожил Элс, – пусть мечтам этим суждено будет сбыться в сердце Древней Империи.

Донето пустился в путь на следующий же день. К тому времени до монастыря дошли новые слухи, в красках расписывающие кровавую трагедию у Черной горы. Из войска арнгендцев мало кто уцелел. Погибло необычайно много знати и духовенства, а ведь они обычно остаются в живых даже после крупного поражения, и, даже если попадают в плен, их всегда выкупают.

Коннекские события потрясут весь мир и изменят будущее. Конечно же, после такого Безупречный забросит свои священные походы на восток и устремит все внимание на Коннек.

Бронт Донето чувствовал себя лучше, но передвигались они по-прежнему очень медленно. С того дня, как отряд покинул монастырь Денсайт, минула целая неделя, а они все еще шагали по Ормьендену.

Всем было немного не по себе: после наступления темноты без видимой на то причины заметно оживлялись создания Ночи, а значит, и созданиям дня следовало держать ушки на макушке.

Тихо ворча себе под нос, Элс шагал позади остальных рядом с Просто Джо и Чушкой. Последним тащился Бо Бьогна. Из них всех самым полезным членом отряда оказался именно мул.

Голос Пинкуса гремел где-то впереди: Горт шел в авангарде и то и дело выкрикивал предупреждения о притаившихся в тумане призраках.

Было холодно. Так мерзнуть Тейджу еще никогда не приходилось, даже в Дринджере. Из-за влажности ночь казалась еще более промозглой. Туман надежно скрывал притаившихся созданий темноты.

Просто Джо подкалывал Элса и утверждал, что тот совсем размяк на юге.

Ведь вымышленный Пайпер Хект был родом из краев, где зимой свирепствовали лютые морозы, а летом все ближе надвигались льды.

Элс не отвечал на подколки – он следил за епископом Серифсом и Осой и спрашивал себя, насколько же глубока его собственная вера и преданность отчизне. Вряд ли он сумел бы пройти то, через что пришлось пройти мальчишке.

Вполне возможно, Серифс сделался таким несносным из-за нашептываний юного Стила.

Погода все ухудшалась. Холодный плотный туман и не думал пропадать. Из-за него притуплялось внимание, копилась усталость. Местные жители относились к отряду недружелюбно, хоть и не лезли в драку. Да еще в полумгле неустанно копошились создания Ночи, их можно было почувствовать даже днем, они роились на самой границе видимости.

«Вот он – упадок больного разума», – думал Элс. Именно так он раньше и представлял себе запад.

В тумане мелькали тени, кто-то перешептывался.

Ормьенден оказался вовсе не лишенным волшебства краем, как утверждали многие.

Хотя так дело обстояло и во многих других местах. Просто кое-где Орудиям Ночи удавалось лучше спрятаться.

В голове колонны поднялся шум.

Спустя всего пару мгновений Элса окружили солдаты в незнакомой форме.

Значит, Орудия Ночи слетелись сюда, потому что какой-то волшебник хотел спрятать с их помощью свой отряд.

Сопротивляться было бесполезно.

Это понимали все, кроме Серифса, – он продолжал с тупым упрямством выкрикивать приказы и чего-то требовать от солдат, которые на него плевать хотели.

Епископа хорошенько поколотили, а когда он снова открыл рот, поколотили еще раз, и притом весьма охотно. Никто не помог ему подняться с земли. Какой-то сержант предупредил, что, если он отстанет от отряда, его убьют.

Элс сделал все возможное, чтобы его подчиненные не провоцировали неизвестных захватчиков. Ведь перебить пленных им ничего не стоило.

Тейдж помолился про себя и вверил богу свою судьбу.

– Горт, ты знаешь, кто эти люди?

– Солдаты императора. Браунскнехты из его личной гвардии. Может, явились из Вискесмента.

Ормьенден относили к Новой Бротской Империи, хотя входящие в него графства и владения зачастую подчинялись сеньору из другой страны. Вискесмент располагался в Ормьендене на самой границе с Коннеком, возле реки Дешар. Между тем жители Вискесмента говорили на коннектенском диалекте арнгендского, и все соседи считали, что город этот принадлежит Коннеку.

От того места, где отряд Элса попал в засаду, до Вискесмента было около девяноста миль.

Браунскнехты явно не собирались учинять зверств. У предводителя был строгий приказ не перегибать палку. Броту довольно будет и того, что в плен попал член коллегии.

– Но мы же явно не в Вискесмент едем, – удивился Элс. – Это в другой стороне.

– Пайп, не вешай нос, – хмыкнул Горт. – Глядишь, доведется с самим императором встретиться.

– Не понимаю я этого малого, – проворчал Бо Бьогна, – все-то у него с ног на голову, родился, видать, ногами вперед.

– В смысле? – не понял Элс, который все еще пытался уразуметь, почему же господь постоянно уводит его прочь от Брота.

– Пайп, ну сам подумай: когда все идет как надо, Горт только и делает, что брюзжит. Но стоит нам по уши вляпаться в дерьмо, он весь цветет, словно только из постели с девицей.

– Это потому, Бо, – важно ответствовал Пинкус, – что я сразу понимаю: с этим миром все в порядке. Мир макает Пинкуса Горта носом в дерьмо – обычная история. Я давно привык. Мне так спокойнее. Справлюсь. Макни меня в дерьмо и увидишь: я улыбнусь как ни в чем не бывало.