Стелла Геммел - Город

Долу стало даже жаль предводителя синекожих. Он не мог с уверенностью сказать, какой выбор сделал бы на его месте. Сдался на возможные пытки и верную смерть, в слабенькой надежде спасти своих подчиненных? Или остался погибать вместе с ними? В последнем случае все выглядело бы так, что страх перед пытками – а кто их не боится! – перевесил заботу об их жизнях.

– Не хотите обсудить мое предложение между собой? – подсказал Марцелл. – Может, проголосуете? Я слышал, в вашей стране многие вопросы решаются народным голосованием.

Дол видел: Марцелл от души веселился.

Райядо что-то сказал воину рядом. Потом проковылял вперед и неловко перелез через завал из человеческой плоти.

– Кто выдал нас? – спросил он.

– Вообще-то, это называется разведкой. Вы, похоже, такого и слова-то не знаете.

– Тогда мне не о чем больше с тобой разговаривать.

– Да ладно, мы оба знаем, что это не так, – жизнерадостно проговорил Марцелл и похлопал его по спине. – К исходу сегодняшнего дня ты будешь вываливать все, что когда-либо знал, всякому, кто удосужится слушать.

– Я хочу кое о чем попросить тебя.

– Валяй.

– Пусть мне будет позволено встретиться с императором.

– Это мы можем устроить. Бессмертный и сам захочет на тебя посмотреть. Сегодня у него выдался хлопотный день, но он все равно не откажется пообщаться.

И он велел Леоне с небольшим отрядом увести пленника.

Дол Салида гадал про себя, сдержит ли Марцелл данное слово, но выяснить это ему было не суждено. В этот момент Раф Винцер заметил его на пороге зала и кивнул, как бы признавая его роль в событиях дня, потом мотнул головой в сторону выхода. Дол послушно повернулся и захромал прочь, держа путь в западное крыло, где веселились во имя Рараты. Вскоре его обогнали воины, возвращавшиеся из зала. Надо думать, синих, оставшихся без вожака, перебили – быстро и уже без особых потерь.

Вода поднималась на удивление быстро. Индаро даже не думала, что такое возможно. Они вчетвером спешили угрюмыми тоннелями, забирая все время на восток. Наконец-то Индаро начинала узнавать знакомые ориентиры! Где угол стены, где верх лестницы… Мимо, мимо! Она бежала вперед, проскакивая очередное место, а узнавание приходило потом. Про себя Индаро только диву давалась: каким образом Элайджа настолько уверенно знал, куда им идти?

Вскоре они уже вновь шлепали по щиколотку в воде.

– Эй! – окликнула она юношу. – Чертог Назирающих на этом уровне или как?

– Одним ниже. – Он покачал головой.

Потом покосился на ее лицо, на котором, как видно, отразилось сомнение в успехе задуманного, потому что он добавил:

– Помнишь, как неравномерно поднималась вода на нижних уровнях? Я думаю, здесь так же. Может статься, мы еще проникнем туда!

Они выбрались в сухой коридор. С высоких пьедесталов вдоль стен их недобрыми взглядами провожали забытые статуи. В дальнем конце обнаружилась лестница вниз. Элайджа быстро побежал по ступенькам. Индаро последовала за ним. Внизу воды оказалось по колено – и было видно, как она поднималась. Без малейших сомнений Элайджа устремился вперед по темному тоннелю – где вброд, а где и вплавь. Индаро подняла светильник над головой, пытаясь рассмотреть конец тоннеля, но напрасно. Помедлив, с колотящимся сердцем все-таки двинулась за Элайджей. После всего пережитого она хотела бы умереть с мечом в руке, а не утонуть, точно крыса в трубе.

Гаррет с Ловчим переглянулись, однако особого выбора не было. Если уж они доверились Элайдже с самого начала, надо было в таком же духе и продолжать.

Свод становился все ниже, пол ощутимо уходил из-под ног. Индаро поплыла. Удерживать фонарик над водой было непросто, а она еще и пыталась не слишком отставать от Элайджи, чтобы мальчик хоть видел, куда движется.

«А зачем ему видеть? – подумалось ей затем. – У него с этими катакомбами особая связь».

Наконец Элайджа был вынужден остановиться. Вода здесь достигала потолка. Индаро ощутила подступившую панику. Руки тряслись – то ли от холода, то ли от страха. Она подняла фонарик и невольно осветила Ловчего. Лицо у него было осунувшееся и измученное, под скулами залегли тени.

– Надо проплыть под аркой, – заявил Элайджа. – Возможно, там есть тоннель.

– Возможно, – эхом повторил Ловчий.

– Должна же эта арка куда-то вести! – гнул свое Элайджа. – Надо только продолжать ощупывать потолок, и мы рано или поздно выплывем в место повыше, в какой-нибудь зал или на лестницу. Света у нас, конечно, не будет, но теперь я доведу и вслепую!

В его голосе звучала такая уверенность, что Индаро невольно начала успокаиваться. Потом припомнила, что на самом-то деле Элайджа в чертоге Назирающих никогда не бывал. И замотала головой, силясь выкинуть из нее столь опасную мысль.

Элайджа кивнул ей, и она заметила лихорадочный блеск его глаз. А потом он нырнул в черную воду и пропал, лишь всплыло несколько маслянистых пузырей. Индаро передала светильник Гаррету и, прекратив о чем-либо думать, нырнула под затопленную арку. Все тело охватил ледяной холод. Она чувствовала над собой шершавый свод и, исполнившись слепой веры, забила ногами, следуя за Элайджей и надеясь, что тоннель окажется прямым и она не заблудится где-нибудь в боковых ходах. Она плыла и плыла, выставив одну руку вперед и держа другую над головой. В какой-то момент вытянутая рука ощутила рядом движение; оставалось надеяться, что это была ступня уплывающего вперед Элайджи. Индаро заставила себя припомнить, что в прошлый раз, когда она с таким же слепым доверием последовала за ним сквозь трещину в скале, им тоже было жутко, но в итоге они спаслись. Да, но там и свет был, и воздух… В груди начало невыносимо жечь, голова раскалывалась от боли, руки и ноги быстро слабели… появилось желание широко раскрыть рот и вдохнуть холодную воду… а с нею – спокойствие… умиротворение…

Ее схватили за руку. Она в последний раз кое-как взбрыкнула ногами, голова пробила поверхность. Индаро задышала – жадно, с болью, кашляя и отплевываясь. Элайджа продолжал тянуть ее за руку:

– Пропусти остальных!

Она неуклюже вскарабкалась на отлогий каменный уступ. Повернулась и зашарила в воде. Наткнулась на человеческую руку – и подле нее, задыхаясь, вынырнул Гаррет. Осталось выплыть еще одному.

– Ловчий? – окликнула она в темноту.

Ответа не было. Они стали ждать… Молча досчитав до ста, Индаро повернулась к Элайдже и приказала:

– Веди.

Держась за руки, они двинулись вперед в кромешной черноте. Будто слепцы, идущие за мальчиком-поводырем. В груди теснило. Невзирая на хромоту, Ловчий следовал за ней всюду, куда бы она ни позвала. Индаро знала: северяне не гнали своих женщин на войну. Она подозревала, что Ловчий с презрением относился к женщинам-солдатам. И все равно шел ведь за ней, и не жаловался, и дрался, точно демон, и под землю зарывался, как червь… чтобы наконец поплыть навстречу смерти в затопленных сточных тоннелях Города.