Евгений Щепетнов - Перекресток судеб

Нед снял с шеи амулет, похожий на крупную жемчужину, наподобие тех, что когда-то извлекал из раковин на берегу моря. Впрочем, это и была розовая жемчужина, напитанная магической энергией, – теперь Нед знал, как можно применить эти красивые розовые шарики, что с ними можно делать, кроме как украшать ими прелестные женские шеи.

Нажав на него определенным образом и сказав несколько слов, Нед бросил жемчужину позади себя, отвернулся к стене и закрыл глаза руками.

Вспышка ошеломила его. Даже сквозь одежду Нед почувствовал жар, а его глаза, плотно закрытые, увидели свет – яркий, такой яркий, что казалось, будто Нед вышел на солнечный пригорок. Запахло чем-то сладким, будто цветами, потом возник резкий запах серы, раскаленного железа, снова волна запахов, металлический звук, как если бы ударил колокол. Затем свечение начало стихать, стемнело, и, выждав еще секунд пять, Нед открыл глаза.

Комната будто почернела после магической атаки. Свет редких масляных фонарей с трудом пробивался сквозь темноту, в воздухе плавал серый дым, заставляющий сжиматься горло Неда, рвущий грудь кашлем.

– Получилось? – неуверенно спросил Харалд, оглядываясь назад, на Неда, мучительно отхаркивающего горькую слюну.

– Я откуда знаю? Может, и получилось. А может, нет! – сварливо буркнул Нед и тут же сменил тон: – Извини, что-то я не очень хорошо себя чувствую. Болит нога, сука! Сейчас проверю.

Нед несколько секунд произносил заклинание, и прямо на глазах решетка, закрывающая выход, начала краснеть, нагреваться, раскалилась добела и стекла крупными каплями, открыв проход в половину человеческого роста. Затем Нед вернулся к стальной плите, закрывшей вход, – тут пришлось повозиться подольше, одним заклинанием не обошлось. Плита оказалась толстой, тугоплавкой, и пока она расплавлялась, Неду пришлось попотеть в прямом и переносном смысле слова – жар от заслонки исходил, как от раскаленной печи.

Наконец и дверь сдалась, овальное отверстие было достаточным, чтобы в него пролезть даже с грузом… В том, что придется идти с грузом, Нед не сомневался. Не бросать же Ису на полу в чужом доме?

– Пусть остывает. – Нед кивнул на красную, покрывшуюся каплями металла, дверь и осторожно выбрался из клетки. – Посмотрим на лабораторию этого маньяка?

– Нет, – отказался Харалд. – Ты иди, я сейчас поищу, во что завернуть Ису. Потом посмотрим… если время будет.

Нед медленно кивнул, глядя на то, как Харалд встал на колени возле тела Исы и наклонился, чтобы убрать прядь волос со лба брата. Потом протянул руку и, медленно проведя по лицу Исы, закрыл ему глаза, застыл, низко наклонив голову.

– Мы с ним никогда не дрались. Он был отзывчивым, хорошим пареньком! Он за своих готов был хоть в пропасть! Ты прости его, что он не послушался, подвел тебя… – тихо проговорил Харалд.

– Я не виню его, – с горечью в голосе сказал Нед, чувствуя, как у него жжет глаза, – я все понимаю. И я любил его… как брата. И ты для меня как брат. И мне тоже тяжело…

Харалд кивнул и снова застыл над Исой, а Нед, хромая на раненую ногу, пошел туда, откуда Эстрог вывел мертвое тело Исы.

Он толкнул створку двери, и тут же в нос бросился неприятный запах – разложения и чего-то едкого. Это был тот запах, который Нед ощутил еще наверху, – острый, резкий, ни на что не похожий.

В комнате было темно. Один масляный фонарь, освещавший вход, не мог отбросить тьму больше чем на пару шагов, помещение же занимало пространство примерно сто на пятьдесят шагов – это Нед увидел, когда зажег над плечом большой магический шар-светильник.

И он увидел то, от чего у него заледенела душа: вдоль стен стояли клетки с мелкой металлической ячеей, в которых лежали люди, – покрытые зловонными нарывами, мужчины и женщины, старые и молодые. Они были мертвы, а на их телах копошились десятки, сотни крыс, обгрызая конечности, лица, ныряя во внутренности. В некоторых клетках крыс еще не было, и стало видно, что голые тела покрыты черными, слегка поблескивающими чумными нарывами. Юрагор видел людей, умерших от чумы, и его память подсказала Неду – сомнений нет, это чума!

Нед замер, попятился назад – умом он понимал, что его организму не страшна чума, что болезнь не сможет одолеть полудемона, но настолько в нем был силен страх перед самой страшной болезнью в мире, что ноги сами собой тащили его прочь. Уже в дверях Нед опомнился и, когда Харалд попытался заглянуть через его плечо, заинтересовавшись, чем же демонолог озабочен и даже напуган, остановил его, оттолкнув назад:

– Не входи! Там чума! Похоже, наш приятель готовил городу интересное событие – много поминок. Вот откуда в Шусард пришла чума! Корабельщики зацепили ее здесь, в столице. Вырвалась какая-нибудь крыса, и всё, готово дело!

Харалд испуганно отшатнулся, даже не спрашивая, что и как, – чума страшнее всего на свете. А если к этому слову еще приплюсовать имя «Эстрог» – результат должен получиться особенно ужасным.

– Он не только на Совет работал. А может, и вообще на Совет не работал! Исфир? Наверное, – пробормотал Нед. – Одно не пойму, как он сам не заразился? Как сумел уберечься от чумы?

– Теперь мы этого не узнаем. Если, конечно, ты не сумеешь вызвать дух Эстрога с того света. Хм… не сумеешь?

– Не сумею, – резко ответил Нед.

– Ффухх… я уж было подумал… от тебя чего угодно можно ожидать, – выдохнул Харалд. – А что будем делать с этим рассадником заразы?

– Неси Ису наружу. А я… похороню людей. Пусть на небесах их приветят боги…

Харалд медленно кивнул, сделал жест поклонения богам, повернулся и пошел к телу Исы, затем понес мертвого брата к выходу. Нед подождал, когда стихнут шаги друга, выждал еще пять минут и начал творить колдовство.

Слова падали медленно, тяжело, как медные грузила в чугунный котел. Они звенели, поднимались ввысь и снова опускались, скатываясь почти до шепота. Наконец последнее слово сказано, рука выбросила вперед ладонь, и… в помещении, превращенном маньяком в склеп, пыточную и комнату развлечений, запылало такое жаркое пламя, что в нем не могла уцелеть не только чума, но даже сами камни, из которых был сложен дом.

Нед быстро подался назад, перебрался через решетку, перешел за дверь, в коридор, и там снова задействовал заклинание. Жаркое пламя охватило комнату, стирая все следы существования сумасшедшего мага.

Теперь все тайные помещения Эстрога были уничтожены напрочь, выжжены до расплавленного камня. Нед выплеснул такой заряд магии, что с ним не могли бы сейчас сравниться и несколько десятков, а то и сотен магов. В нем кипели ярость, горечь и гнев, усилившие его и так немалые силы.

– Когда пойдем убивать Совет? – Харалд прищурился, глядя на то, как Жересар щипцами выдирает из бедра Неда застрявший арбалетный болт. – Или что вначале сделаем? Пойдем откапывать Санду и Хеверада?