Дмитрий Казаков - Аллоды. Игра в чертогах смерти

На вышке, как вскоре стало ясно, располагался наблюдатель, частокол был из толстенных, в обхват, бревен, вкопанных так, чтобы выдержать даже удар тарана, а ворота напоминали крепостные.

У них гостей встретил, судя по важному виду и дорогой одежде, хозяин.

– Добро пожаловать, – сказал дородный красноносый мужик с голубыми глазками, лежащими на подушках покрытых щетиной щек. – Мы рады всем, кроме гоблинов, ха-ха. Так что заезжайте, располагайтесь…

– А чем вам они не угодили? – поинтересовался Головешка, покидая седло.

Над дверью постоялого двора красовалась вывеска с надписью «Приют Старателя», а рядом с крыльцом торчали три пики, и на каждой имелась отрубленная гоблинская башка, одна совсем свежая, еще кровоточащая, другая настолько прогнившая, что плоти на черепе почти не осталось.

Третья по степени свежести располагалась где-то посередине между ними.

– Сразу видно, что ты не местный, хотя это и без того заметно, – хозяин хохотнул, щелкнул пальцами, и на пороге пристроенной к частоколу конюшни появился белобрысый юнец лет семнадцати. – Войтех, займешься животными… Не бойтесь, он дело знает, и со львом справится, с носорогом… у нас на ком только гости не приезжают. Разве что на мамонте никого не было, ха-ха.

Головешка подозрительным взглядом проследил за парнишкой, взявшим под уздцы Валуна… ну да, держит без боязни, и даже со львом обращается уверенно, не должен напортачить.

– Так, комнаты свободные у нас есть, – продолжил хозяин. – Баню можем истопить. Пока она готовится, можете перекусить… мясо, рыба, овощи, все что пожелаете…

– А почем? – осведомилась Ульфа.

– Ну надо же, если ты смотришь в будущее, то можешь заглянуть и в настоящее… Дешево тут, среди плато Коба, быть не может, зато получаете вы только самое лучшее! Ужин, завтрак и постой на одну ночь обойдется по пятьдесят динаров с человека.

Цена была высокой, очень высокой.

Но заночевать на голой земле, когда тебе предлагают кровать с одеялом и периной, жевать сушеное мясо, если есть возможность отведать горячего и выпить горячительного…

– Тенсес покарает тебя за жадность, – прокряхтел Велигор. – Но мы согласны.

Головешка кивнул, а Свен ввернул обычное «ага».

Хозяин осклабился во всю толстую небритую физиономию, и повел гостей к крыльцу. Ноздри пощекотал аромат мертвечины, открылась и закрылась входная дверь, и вот уж за ней обоняния коснулись намного более приятные запахи – шкварок, жареной рыбы и даже вина, причем не какой-нибудь дешевой сивухи, а настоящего белого из виноградников Умойра.

Дальние концы просторного зала терялись в полумраке, в очаге, где уместился бы бык на вертеле, потрескивал огонь – для уюта, не для тепла, поскольку на улице вовсе не царил мороз.

– Располагайтесь, гости дорогие, места полно, – предложил хозяин, взмахнув похожей на окорок рукой. – Сейчас принесем вам поесть, и комнату заодно приготовим.

Заняты были лишь три или четыре столика, и сидевшие за ними люди выглядели словно братья – жилистые, быстроглазые, с обветренными загорелыми лицами и неторопливыми движениями.

У стойки зевал вышибала ростом едва не под потолок, принадлежавший к племени синих троллей, обитателей заснеженных лесов Сиверии. Головешка как-то видел такого, разве что поменьше, на рынке в Молотовке, когда явился туда за ингредиентами для магических опытов.

На новых гостей вроде бы никто внимания не обратил, но эльф почуял, что их внимательно изучили, заглянули во внутренности, проверили содержимое карманов и заплечных мешков.

– Благоволение Света дому сему, – объявил Велигор, прежде чем сесть, и лавка скрипнула под его могучей тушей.

– Ну это уж мы хотя бы завтра посмотрим, благоволение или проклятие, – пробормотал Головешка, усаживаясь напротив храмовника: местным ничего не стоит убить чужаков или для развлечения ограбить, а затем без одежды, еды, воды и оружия выгнать на тот же Стол Великана.

Кто об этом узнает?

Разве что гоблины, что найдут среди холмов свежие трупы.

– Вот, прошу, отведайте, – хозяин брякнул на стол здоровенный кувшин. – Настойка, я сам ее готовлю по рецепту, что достался мне от дедушки, а ему от его дедушки… Называется «Снос башки», для начала рекомендую маленький стаканчик…

И два дюжих молодца, повинуясь его жесту, принялись расставлять посуду.

Рядом с казаном тушеной рыбы возникло блюдо с задравшей лапы кверху жареной курицей, большую миску супа потеснили испускающие пар горшочки с чем-то невероятно ароматным.

– Яда там нет, – сказала Ульфа, когда хозяин отошел. – Истинно.

– Ну тогда попробуем, – Велигор поднял кувшин и осторожно наклонил над первым из стаканов: через край хлынула сиреневая густая жидкость, в которой плавали то ли лепестки, то ли чешуйки.

Когда Головешка понюхал свою порцию, то горло перехватило, а глаза наполнились слезами.

– Будем! – скомандовал храмовник, и выпил залпом.

Гибберлинги дружно отхлебнули, Свен и Тронд в унисон засипели, открыв рты. Глаза у Ульфы стали в два раза больше обычного, и братья принялись хлопать ее по спине.

– Будем, – подтвердил Головешка, предвкушая потеху, и опрокинул фиолетовую жидкость в глотку.

За долгую жизнь он пивал всякую дрянь, но никогда не пробовал глотать нечто столь похожее на расплавленную лаву. По горлу прокатился огненный шар, волна жара ударила в ноги, со лба заструился пот, соленые капли закапали с носа.

– Хороша, – сказал Велигор, торопливо отрывая ножку от жареной курицы.

– Но опасна… – добавил эльф.

Это не самогон из свеклы, это намного крепче, и если выпить несколько стаканов, то вечер наверняка закончится плясками на столе, оскорбительными замечаниями в адрес любого, кто попадется на глаза, и неизбежным мордобоем.

А народ здесь, на плато Коба, не такой мирный, как в Быстрице, могут и ножом в пузо ткнуть.

– Давай быстренько по второй, – сказал Головешка, чувствуя, как по жилам течет приятное тепло.

– Главное – еще один кувшин не заказывать, – вмешалась Ульфа.

Голос ее звучал обеспокоенно, гибберлингка вертела ушастой головой, словно высматривала опасность. Свен казался довольным жизнью, жрал так, что за ухом трещало, а Тронд жевал вяло и уныло разглядывал стол перед собой, не поднимая глаз.

Они выпили по второй, и в башке у Головешки зашумело.

– Теперь можно и пожрать, – заявил он, вытащил нож и потянулся к тушеной рыбе.

Но рука остановилась на полпути, когда рядом с их столом бесшумно возник тощий, низкорослый тип.

– Должен ответственно сказать, что таким гадам, как вы, здесь вовсе не рады, – заявил он, мрачно поблескивая светлыми глазами. – Проваливайте обратно, покуда целы. Иначе рискуете отправиться туда, откуда приходят ваши мерзкие хозяева.