Игорь Конычев - Оковы судьбы

– Почему вы считаете, что Осьминог, если он вообще решил устроить переворот, нападет в ближайшее время? – подал голос Винсент, рыщущий взглядом между баками и отыскивающий между ними путь.

– Сейчас вера жителей Нэрфиса в короля и культ Близнецов – сильно пошатнулась. Ни те, ни другие неспособны защитить людей от убийцы, держащего в страхе весь город. К тому же если убийца охотится исключительно за Кукловодами, магами и иногда жрецами, то заблудшие предпочитают обычных людей. Не удивлюсь, узнав, что их нападения на менее защищенные районы Нэрфиса происходят с подачи Осьминога, ему это выгодно. При помощи кровожадных жителей подземелий он еще сильнее разожжет недовольство властью у жителей города, пошатнув их веру в культ, а потом предложит им альтернативу, и многие, если не все, последуют за ним.

– Возможно, именно Осьминог стоит за всеми убийствами? Подумайте, ему же выгодно сначала запугать Кукловодов, а потом предложить им защиту, переманив на свою сторону, – предположила Джессика.

– Все может быть, – Алан не стал отметать подобную догадку, уже приходящую ему в голову ранее. – Так или иначе, нам необходимо действовать быстрее!

– Вы желаете предупредить короля о грядущем бунте? – Обернувшись, Винсент посмотрел на своего господина, и тот хрипло рассмеялся.

– Мне нет дела до короля и власти, Винсент. Я поддержу того, кто сможет мне гарантировать безопасность Кристины, однако даже Осьминогу я доверяю больше, чем жрецам культа. Сначала следует все выяснить, а уже потом размышлять над тем или иным решением. Кстати, вот третий бак. – Алан указал тростью на большую, покрытую ржавчиной и клочьями слезающей краски емкость. – Джессика, ты точно сможешь провести нас, или лучше воспользоваться проходом, что скрыт под островом Осьминога? Советую хорошо подумать, когда мы спустимся – пути назад может и не быть.

– Лучше спустимся здесь. Пусть эти катакомбы мне и незнакомы, но теперь, когда человеческого во мне остается все меньше, я найду путь, – она потянула носом воздух, и ее глаза тускло сверкнули. – Здесь я чувствую знакомые запахи… это так необычно, они стали настолько яркими и насыщенными, даже не думала, что они могут быть такими.

– Сможешь найти путь? – Рэвендел двинулся следом за Винсентом, уверенно шагающим вперед.

– Смогу, – решительно кивнула девушка.

– Кажется, мы пришли, – внезапно остановившийся дворецкий опустился на корточки, зашарив руками в куче прелого хлама.

Воздух сразу же наполнился неприятным запахом, а спустя мгновение дворецкий брезгливо отбросил в сторону истлевший трупик крысы, держа его за кончик облезлого хвоста. Винсент вновь опустил руки под завалы, и его губы растянулись в победной усмешке. Резко выпрямившись, дворецкий рванул что-то на себя. Округлая крышка люка, разбрасывая мусор в стороны, сместилась, открывая черное око тоннеля, бессмысленно пялящееся в мрачное небо. Джессика отчетливо ощутила, что от пути, ведущего в катакомбы под Нэрфисом, повеяло смертью.

Скользкая металлическая лестница опускалась вертикально вниз. Ее ржавые, изъеденные коррозией скобы вонзались в каменные стенки круглого колодца, ведущего в канализационные стоки под городом. Винсент, вместо того чтобы воспользоваться лестницей, конец которой скрывал непроницаемый мрак, просто сложил руки на груди и, придерживая очки, спрыгнул вниз. Спустя несколько мгновений раздался тихий всплеск, после чего из колодца донесся голос дворецкого:

– Можете спускаться. Господин, пропустите леди вперед, если вы, конечно, не собираетесь заглядывать ей под юбку.

– Дамы вперед? – Вскинув бровь, Алан улыбнулся и, несмотря на свои слова, отстранил Джессику от люка.

– Нет, – девушка решительно шагнула к темному провалу, – я пойду. – Она изящно наклонилась и, с треском разорвав ткань, укоротила свою юбку почти наполовину. Избавившись от неудобной обуви, Джессика выпрямилась, придирчиво разглядывая свой изменившийся наряд.

Бледные щеки Алана едва заметно покраснели, и он торопливо отвел взгляд.

– Я думала, что после ночи нам нечего стесняться, – девушка улыбнулась. – Насчет дворецкого – не переживайте, он меня и подавно не смущает, ведь он даже не человек.

– Все равно молодые девушки должны придерживаться определенных правил этикета и норм приличия, если они заботятся о своем статусе и положении в обществе, – механическим голосом отчеканил Алан слова, которые он неоднократно слышал от старшей наставницы во время своего обучения. Шарлотта Фроне часто отчитывала молодых учениц школы Магии, и поводом для этого могла послужить даже одна неровная складочка на одежде.

– Взгляните на меня, – в голосе Джессики проступила нескрываемая грусть, и Алан поднял на нее взгляд, сразу же отметив, что глаза девушки стали более яркими, словно налились кровью, а выступающие из-под губ клыки заметно удлинились, приняв хищный изгиб. – О каком статусе и приличии вы говорите?

– Прости, – Алан вновь потупился, внезапно почувствовав свою вину перед девушкой. Она рассказала ему обо всем, отдала самое дорогое, решив посвятить ему последние дни своей человеческой жизни, а он по-прежнему думает лишь о том, как ее использовать. Воистину ирония судьбы: пытаясь спасти Кристину от чудовища, он и не заметил, как сам стал бездушным монстром.

– Ничего, – Джессика ободряюще улыбнулась и, подойдя к Рэвенделу, взяла его за руку. Ладони девушки были мягкими и очень горячими. – Я чувствую, – тихо произнесла Джессика, – что сегодняшний день и, возможно, ночь – это все время, которое у меня осталось. Не корите себя за то, что происходит, ведь я решилась на все по доброй воле, и мне ничего не нужно взамен, теперь уже ничего. Один ваш взгляд, преисполненный печали, наполняет мое сердце радостью от того, что я жила не напрасно и пусть даже перед смертью, но смогла помочь тому, кого люблю. – Она приложила палец к губам Алана. – Только не говорите мне, что я ничего не смыслю в чувствах. Пусть вы и не понимаете, но я словно знаю вас всю жизнь, пусть во сне, но я всегда была с вами, и пусть наши чувства невзаимны, мне достаточно того, что я могу любить вас и открыто сказать об этом. – Она нежно поцеловала Рэвендела в щеку и отстранилась от него, выпустив его ладонь. – И еще, когда все закончится, пообещайте мне, что еще раз подумаете, возможно, вам удастся найти выход, который позволит вам жить дальше с той, кого вы любите. Отпустите свою тьму вместе со мной и живите дальше или хотя бы попытайтесь.

– Я обещаю, – хрипло произнес Алан. Его разум впервые за долгие годы стали терзать сомнения. Возможно, Джессика действительно права и та Кристина, которую он так любил раньше, теперь совершенно изменилась. Когда он смотрит на нее, то видит перед собой лишь испуганную маленькую девочку, образ, оставшийся далеко в прошлом. В то же время, находясь рядом с Джессикой, он ощущает, как его тянет к ней. Девушка, появившаяся в его жизни совсем недавно, но знающая его много лет, одна из немногих, кто понимает его, кто может открыто общаться с ним и принимает Алана Рэвендела таким, какой он есть – эта девушка вскоре пропадет навсегда. Тьма ли это в его сердце, тянущаяся к ее отравленной крови, или же что-то другое, но Рэвендел чувствовал, что эта девушка дорога ему и, когда она обратится, ему будет не хватать ее. Стиснув зубы, Алан напомнил себе о данном Джессике обещании. Обещании, которое он не сможет нарушить: когда девушка окончательно потеряет рассудок и жажда крови уничтожит последнюю частицу человечности, оставшуюся в ее сердце, он убьет ее. Пусть это уже не будет та Джессика Арно, которая была с ним эти дни, Алан не хотел отнимать ее жизнь. Не хотел, но знал, что обязан это сделать. Если он не может ее спасти, то хотя бы избавит от мучений.