Игорь Конычев - Оковы судьбы

– Потому что вы внушили им это! – Алан сразу вспомнил случай на острове Веселья. Шаманам удалось нейтрализовать магию жрецов. Значит, Освальд Кушрэн все знал?

– Браво! – захлопал в ладоши Мортимер. – Всему виной наука! Даже оставшиеся маги подвластны нашим чарам, пусть и не настолько, чтобы пойти против единственного монарха. А вот влияние жрецов на обычных людей значительно ослабло, мы должны были подстраховать себя. Мы ведь шли к нашему величию сотни лет! Благодаря бессмертию Аластрия мы расширились настолько, что стали единственной признанной религией на территории всей страны! Теперь, когда наши последователи везде – нам больше не нужен король, и он это понимает! Однако мы хотели подождать еще немного, чтобы сильнее укрепиться в стране, пусть нас и много, но приверженцев короля не меньше. Наше молчаливое противостояние почти достигло апогея, но тут появляется еще синдикат Осьминога! У этого человека оказалось немало союзников, разбросанных по всей Аластрии, а теперь ему стало не хватать власти, и он принял решение – обезглавить страну, а дальше – подмять все под себя! Какой любопытный треугольник, не правда ли?

Жрец замолчал, выжидающе глядя на Алана своими бездонными глазницами, но все же продолжил:

– Думаете, король просто так холил и лелеял вас? Вы не задавались вопросом, почему постоянно находились те, кто жаждал вашей смерти, вы думали, что их нанимали те, кто имеет на вас зуб? Униженные чиновники или озлобившиеся маги? Нет! Просто Аластрий хотел как можно быстрее вскормить вас, напитать чужими жизнями, чтобы вы стали сильнее, смогли защитить его и дать ему то, чего он так жаждет! Не так-то просто расстаться с вечной жизнью, когда под боком есть тот, кто может тебе помочь. Кстати, он еще не спрашивал вас об этом? Нет? Значит, его время еще не пришло, но мы это исправим. Культ всегда переигрывал Аластрия! Как же удобно управлять людьми! Взять хотя бы вашего деда… кстати, может, перейдем на «ты»? Мы ведь уже давно знакомы, а светские условности нам ни к чему. Не против? Ну конечно же, ты не против! Так о чем это я? – Мортимер взглянул на Алана так, будто хотел услышать от него подсказку, но тот молчал.

Лорд Тэрис неспешно качнулся сначала вправо, а затем влево.

– Вспомнил! – обрадовался владыка залов Безысходности. – Я говорил о вашем… прости, твоем деде! Что есть признание грехов перед Близнецами самим Рэвенделом, если не знак свыше? Знаешь, что чувствовали люди, когда видели, как, пусть и негласно, считавшийся черным магом Рэвендел приходит в храм Близнецов на службу? Они чувствовали прилив веры! Они верили нам, а когда люди верят нам, управлять ими становится намного легче.

– Это бред…

– Отнюдь! Это – чудо! – Мортимер широко раскинул руки. – Только вот Аластрию необязательно об этом знать так же, как всем остальным, пусть лучше верят в сказки про демонов. Мы, конечно, давно могли бы убить не нужного нам короля, но это подорвало бы доверие народа к нам. Люди еще не готовы пойти против монархии. Пусть даже под знаменем веры. Что поделать, обстоятельства меняются, и наконец пришло время действовать. Аластрий обязательно явится за тобой! Он просто не может отдать тебя нам, точно так же, как твоих родителей и деда! Наивный глупец, до сих пор не понял, что мы дурили ему голову все это время!

– Я не верю тебе, – Алан помотал головой, чувствуя, как рушится его внутренний мир. – Не верю!

– Во имя Близнецов, Рэвендел, ты же взрослый, образованный человек. Прекрати вести себя столь неподобающе! Это же, как говорят Механики, – нелогично! Аластрий не мог позволить нам забрать у него единственный, по его мнению, источник вечной жизни, и мы подыграли ему, чтобы выманить из дворца, где он окружен верными последователями. Ты отлично играл свою роль, вот только этот твой последний образ… я сделаю вид, что не видел этого недавнего отвратительного обличия. Как только ты его придумал? Кстати, вот еще одно доказательство того, что я говорю правду, ты сейчас выглядишь, как совершенно обычный человек и…

– Заткнись!

– А стоит ли? Разве не хочешь узнать о таинственных убийствах? Знаешь, кто за ними…

– ТЫ!

– Я, – не стал отрицать жрец. – Ты же понимаешь, что мы не можем позволить науке и магии расширяться на нашей земле. К тому же части марионеток и магов нужны были нам для поддержания…

– Замолчи!

– Хочешь, чтобы я замолчал? Тогда заставь.

Стиснув зубы, Алан впился глазами в замерший напротив него череп. Злоба и ненависть, бушующие в душе Рэвендела, с каждым ударом сердца возвращали ему силу. Тени под ногами Алана зашевелились. Миг – и тугие жгуты, сотканные из тьмы, метнулись к жрецу, но тот легко отбил их рукой, превратив в клочья черного тумана. Рэвендел до боли прокусил губу, вновь и вновь атакуя Мортимера, но так и не смог достичь цели. Он пробовал разбить свои оковы, но едва коснувшись кандалов, тени распадались черным пеплом, растворяясь в воздухе.

– Неплохо! Боевые заклинания всегда удавались Рэвенделам, – одобрительно произнес Мортимер. – Кстати, именно я придумал вашим заклинаниям такое отображение, ненавязчиво подкинул идею Альберту. Как видишь – моя задумка вполне прижилась.

– Винсент! – в отчаянии выкрикнул Алан имя своего слуги.

Тень Рэвендела зашевелилась, и из нее вырос его дворецкий, с неизменной улыбкой смотрящий на своего господина поверх очков.

– Винсент! – обрадованно воскликнул Алан и, тут же, оскалившись, приказал: – Убей! Убей его!

– Как прикажете, мой господин, – дворецкий изящно поклонился и бросился на жреца. Едва Винсент коснулся лорда Мортимера Тэриса, как начал таять на глазах, сливаясь с тенью пораженного Алана.

– Фантомы, – Мортимер отряхнул руки одну о другую, словно стряхивая с них пыль, – высшая форма иллюзии. Не более, чем твоя собственная тень, правда, ты единственный из своего рода, кто наделил своих фантомов характерами, даже я был удивлен! Так искусно создать несколько личностей, столь похожих на настоящие… тебе, наверное, действительно было очень одиноко? – Голос в голове Алана звучал издевательски. – Говорят, что маленькие одинокие дети иногда выдумывают себе друзей, ты из их числа? Право, мне было даже жаль тебя, когда ты решил защищать Кристину. Это не входило в мои планы, но твой внезапный порыв был столь благороден, что я не стал тебя отговаривать.

– Это… это правда? – с трудом спросил Алан. – Все, что ты говоришь – правда?

– Прислушайся к себе, разве ты чувствуешь, что я лгу?

– Жрецы навязывали свою волю всему моему роду на протяжении его существования, по-твоему, если бы я мог отличить правду ото лжи, я бы сейчас оказался здесь? – Каждое слово Рэвендела пропитывала горечь. Его мир, ненавистный, но привычный, был почти разрушен.