Владимир Мясоедов - Те, кого испугаются твари

Но просто так депутат не дался. Разъяренный таким отношением к себе, он решил сорвать злость на подошедшем к нему дружиннике. И съездил тому в челюсть. Вернее, попытался. Кулак депутата замер в нескольких сантиметрах от лица отшатнувшегося дружинника. Точнее, дружинницы. Из-под нахлобученного шлема, сделанного из кастрюли, в лицо народному избраннику уставились обрамленные длинными ресницами глаза. Если бы не трофейный защитный амулет, под одним из них мог бы появиться фингал.

— Ах ты мразь! — аж задохнулся от гнева Клюев и рванулся к депутату. И такая реакция была продиктована не только тем, что дружинница была его женой.

— Спокойно, Женя, — дружинница сопроводила взглядом упавшее к ее ногам тело. Причиной такого эффекта послужила небольшая дубинка с желтым металлическим шаром на конце, которой она ткнула депутата в живот. Этот трофейный артефакт, как пояснил Ликтор, использовался хозяином дракона в качестве магического аналога хлыста. Он был способен впечатлить болевым импульсом даже бронированного ящера. Но никаких повреждений не наносил. — Девочки! Помогите утащить этого забияку.

К ней поспешили стоявшие у двери четыре представительницы прекрасного пола, возрастом от шестнадцати до восемнадцати лет. Совокупными усилиями они подняли на ноги уже начавшее приходить в себя тело и выволокли из кабинета.

— А мне показалось или у твоей жены какой-то очень уж качественный магический щит? — спросил Андрей, разглядывая небольшую пластинку с неизвестным символом, которую он вынул из нагрудного кармана. Жрец бога войны выполнил свое обещание и приспособил захваченные в бою волшебные штучки к новым владельцам. Правда, теперь они, по словам Ликтора, при больших нагрузках пили жизненные силы владельца. Как и чародейское оружие. Взять его в руки рисковали лишь люди с уже проснувшимся даром, способные поработать батарейкой. Однако на защитные амулеты все равно нашлись желающие. По их мнению, лучше уж умереть от старости на месяц раньше, чем потерять голову в расцвете лет, поймав стрелу в лицо или клинок в живот. Защитных артефактов было не очень много, и они имели разную мощность. Слабейшие едва могли затормозить тот же удар кулаком и лишь чуть-чуть ослабляли выпады мечом. А вот парочка сильнейших являлась аналогом полного готического доспеха. — Он какой-то… плотный. Не знаю, как это объяснить, ведь внешне все они одинаковые. Просто чувствуется эта штука иначе.

— Хорошо, что ты смог это ощутить, — улыбнулся Бронштейн. — Возможно, Катаклизм не так пагубно повлиял на твои способности к обычной магии, как мне казалось. Во всяком случае, сенсорные способности атрофировались не полностью. Действительно, у госпожи Клюевой самый мощный щит из всех, которые имеются в Бродах. Ранее он принадлежал предводителю отряда налетчиков. А сейчас красуется на изящной шейке Ирины.

— Да, у нее самая мощная защита, — с вызовом сказал лейтенант полиции. — Даже лучше, чем у меня. И что, это преступление?

— Отнюдь, — улыбнулся старый египтолог. — Такая забота о супруге заслуживает только похвалы.

— Очень надеюсь, что дальше нас такие сведения не пойдут, — пробурчал Клюев. — Лишних разговоров мне не надо. И так есть что обсуждать. Например, бандитов этих. Мало нам чужаков, так еще и свои мерзавцы объявились…

— Согласен, — кивнул Бронштейн. — И у меня есть по этому поводу одна информация. Узнал сегодня утром. Хотел сразу рассказать, да тут этот депутат нагрянул.

Все уже знали, что в районе свирепствуют бандиты. Они грабили беженцев, насиловали девочек и женщин. Тех, кто пытался сопротивляться, убивали, а кое-кого забирали с собой — то ли на мясо, то ли как прислугу.

— Что за информация? — спросил Клюев.

— Одна пленница сумела угостить насильника камнем по голове и удрала от них. Сегодня пришла к нам, в Броды. Кто-то у нее тут живет из родни. Девчонка, судя по всему, боевая. И страшные вещи рассказала. За те три дня, что она была у бандитов, те успели прикончить троих ее подруг по несчастью, прогневивших новых хозяев. И не просто прикончить, а после страшных истязаний. А еще палками забили до смерти две группы беженцев, не щадя и детей.

— Давить гадов нужно, — Андрей сжал кулаки.

— Что она о бандитах рассказала, Лев Николаевич? — нетерпеливо спросил Клюев.

— Говорит, их около двух десятков. Преимущественно выходцы с окраин России, то ли казахи, то ли таджики. Между собой общаются на смеси блатной фени, мата и русского языка. Верховодит ими тип по прозвищу Кацо. Наверное, грузин. Он крайне жесток, большинство убийств происходят по его приказу. А еще он весьма талантливый маг-геомант. Во всяком случае, на своем теле как доспех носит слой гравия. А одного своего подельника, чем-то перед ним провинившегося, утопил в земле как в зыбучем песке, только медленно. Давал ему погрузиться в почву и заставлял землю выплюнуть добычу. Дожидался, пока тот отдышится, и начинал заново. Плюс он как-то, вероятно, по сотрясению почвы, может определить, есть ли кто-то поблизости. Охват его сенсорных способностей составляет не меньше двух километров. В радиусе которых от внимания Кацо не укроется даже мышь.

Клюев присвистнул. Андрей его понимал: такую банду уничтожить трудно.

— Вот бы его к нам! — мысли Евгения, как оказалось, двигались совсем в другом направлении. — Часовым! Одним на все село! Это ж какая экономия сил и средств! Больше никаких внезапных нападений, и не страшны невидимки. Лев Николаевич, а может…

— Даже и не думай! — вскинулся старый историк. — Это уже не человек, а зверь! Какие бы условия ему ни обещали, он все равно постарается прорваться в вожаки и превратит деревню в логово таких, как он сам. Ты этого хочешь, да?!

— Ну, можно по-другому сделать, — примирительным тоном сказал Клюев. — Руки-ноги ему отрубить и работать заставить. Пусть искупает свою вину, сидя в каком-нибудь карцере повышенной комфортности. Ему регулярный уход и кормежка, нам детектор опасностей.

— Не получится, — отмел предложение Бронштейн. — Хотя идея интересная, признаю. Аморальная, но многообещающая. Однако мы говорим не о простом бандите, а о маге земли. Полагаю, при достаточном желании он от нас и на животе уползет, просто собранную со всех углов пыль себя нести заставит. Или слепит из нее же себе протезы, управляемые не нервными импульсами, а волшебством. Наличие конечностей или языка вовсе не обязательно. Сей таинственной энергией мы управляем не телом, а волей и душой. Все остальное лишь инструменты и подпорки для разума. А держать его в откачивающей энергию печати не выход. Там он ничем не будет отличаться от простого человека и свою сверхчувствительность утеряет.

— То есть огонь я могу не только из рук выпускать? — спросил Андрей. — Но пробовал ведь. Не получилось.