Наталья Болдырева - Два сердца Дио

Флегонт ждал его снаружи. Дио скользнул по нему взглядом и обернулся посмотреть на платформу, но та уже была пуста. На грунтовой дороге, полускрытая длинным деревянным сараем, стояла всего одна машина – странная помесь легковушки и грузовика, собранная из подручного хлама в мастерских Слова.

Флегонт издал какой-то звук, и Дио вновь обернулся к нему. Лицо схармата побагровело. Было видно, что тот ищет и не находит слов, задыхаясь от возмущения. Пальцы его тискали округлые бока колбы, оставляя на той мутные разводы.

– Смотри не разбей, – сказал Дио, усмехнувшись криво. – Я гляжу, ты прям сроднился с нею.

– Поговори мне еще. – Флегонту с трудом удалось совладать с собой. Его ответ прозвучал глухо. – Вперед! – Он качнул колбой по направлению к машине.

Дио развернулся и пошел. Он не хотел испытывать терпение схармата, доподлинно зная, как ограничены его запасы, но собирался держать этого человека в постоянном, непрерывном напряжении, надеясь, что так тот скорее допустит ошибку. Еще во время операции Дио понял: страх развязывает схармату язык и тот начинает болтать, совершенно не контролируя себя. Однажды тот сам расскажет ему, как работает эта чертова колба…

Человек с автоматом пробежал мимо, придерживая болтающееся оружие, и распахнул дверку кузова. Другой человек, дожидавшийся их у машины, шагнул навстречу, поднимая руку в приветствии.

– Флегонт, друг мой! Наконец-то! – Он улыбался широко, но глаза его оставались холодны. – Вот уж не думал, что Лек отпустит вас от себя.

Дио сглотнул улыбку. Схармата не жаловали здесь, и Дио только что стал свидетелем первого пробного удара, нанесенного осторожным противником. «Ты вернулся без своего покровителя. Почему же он отослал тебя прочь?» – говорили глаза встречающего, и Флегонт запаниковал.

– Я привез ключ к Лабиринту! – ответил он тоном, преисполненным превосходства. – Близок час, когда Великий Схарм покинет свою темницу, чтобы встать во главе армии бессмертных воинов!

– Неужели? – Встречающий впервые скользнул взглядом по Дио, и тот понял, кого здесь следует по-настоящему опасаться. Человек этот совсем не жаждал выпускать из темницы своего божественного повелителя. Текущее положение вещей – когда Схарм томится в своем загадочном заточении, а Лек пытается покорить далекий Город – устраивало его больше.

– Да! – Флегонт был, как всегда, слеп. – Я первый буду приветствовать возвращение Великого Схарма!

Ничего не ответив, человек шагнул к машине и достал из кабины клетку с голубем.

– Сообщу Леку, что вы благополучно добрались, – пояснил он, вынимая птицу.

Конвойный, томившийся у распахнутой дверки кузова, очевидно, устал ждать и робко подтолкнул Дио в спину дулом автомата. Тот не стронулся с места, во все глаза глядя, как человек поддевает ногтем и открывает грудину птицы, словно какую-нибудь шкатулку с секретом, обнажая работающие мехосы внутри. Голубь в руках человека тоже был мертвой лековой тварью. Дио стоял, ошарашенный внезапным озарением. Он понял наконец, как схарматы отслеживали все, творящееся в Городе, и откуда они узнали про третьего волка.

Человек вложил в грудь птицы свернутую бумажку и подкинул вверх тельце твари. Голубь забил крыльями, поднимаясь выше. Дио проследил взглядом его путь.

Птица улетела в противоположную от Города сторону.

Его привезли в Монастырь Спасителя.

Пока машина шла, подскакивая на колдобинах, и Дио трясся на пару с конвойным в темном, пропахшем сеном и мышиным пометом кузове, в кабине текла неспешная беседа. Флегонт благоразумно молчал о том, что случилось с Леком, но не мог удержаться и не похвастать порученным ему заданием. Дио сидел, придерживая дребезжащую канистру, и прислушивался, боясь упустить хоть слово. Сам мехос работал достаточно тихо, но, собранный впопыхах и кое-как не самым умелым из мастеров, он страшно гремел на тряской дороге, заглушая голоса собеседников. Дио мало что понял из услышанного. Узнал только, что человека, который встречал их, зовут Вилор.

Зато конвойный освоился и разглядывал Дио уже без страха, но с плохо скрываемым любопытством. Он, казалось, забыл об автомате в своих руках, и Дио прикинул, что при желании разоружить его будет проще простого. Если в Городе схарматы еще демонстрировали какие-то боевые навыки и действительно напоминали армию, то этот человек, очевидно, вообще не умел драться и обращаться с оружием. Это сквозило во всем: осанке, взгляде, движениях, том, как он положил автомат на колени… Дио смотрел украдкой и пытался представить себе, каково это: расти там, где твоей жизни ничто не угрожает. На это его воображения явно не хватало.

А парень маялся. Дио держался предельно спокойно, не совершал резких движений и избегал смотреть конвоиру прямо в глаза, зная, что подобное будет воспринято как вызов, и тот уверился, что пленник не так уж опасен, как думалось поначалу. А любопытство мучило все сильней.

– Спрашивай, – сказал Дио дружелюбно, когда парень в очередной раз вздохнул и передвинул явно мешавший ему автомат.

– Ты и вправду мертвяк? – спросил парень, нагнувшись ближе и понизив голос до сиплого шепота. Глаза его сверкали от возбуждения, язык облизывал пересохшие губы.

Дио не был готов к подобному. Ему показалось, что новое сердце его пропустило такт, а в ушах зашумело и кровь бросилась к лицу, обдав жаром.

– Нет, – ответил он, с трудом совладав с собой, и почувствовал, какой длинной вышла пауза. – Кто тебе такое сказал?

– Флегонт. – Парень откинулся назад, явно разочарованный. Интерес его к Дио заметно угас.

– Разве я похож на мертвяка? – спросил Дио, боясь ответа.

Парень окинул его оценивающим взглядом, и Дио испытал очень неприятное ощущение. Никто и никогда не смотрел на него так.

– Не-а, – ответил наконец парень. – Но люди брешут, будто бы Лек наловчился мастерить мертвецов, неотличимых от живого человека.

– Я не тварь, – отрезал Дио. Слова его прозвучали глухо.

Дио вглядывался в лицо парня, едва различимое в полутьме кузова, и пытался понять, поверил ли тот ему. Стоило труда сдержаться и не начать оправдываться, доказывать то, в чем Дио и сам все еще не был вполне уверен.

– Что это за место? – спросил Дио, чтобы сменить тему, хоть на минуту забыть о том, что за сердце гонит теперь кровь по его жилам.

– Город, – ответил парень, пожав плечами. – Раньше его называли «спасенным». Но после того как Монастырь Спасителя разгромили, его стали звать «освобожденным». А сейчас это просто город.

– Есть только один Город, – сказал Дио, пытаясь себе представить, как можно называть городом это жалкое скопище деревянных домишек, что он наблюдал из окна вагона.