Антон Корнилов - Урожденный дворянин

– Так какие у тебя проблемы-то? – настойчиво повторил Тимоха, шлепком ладони по пышной заднице проводив жену. – Ты давай без этих самых… без церемоний… Если я чем помочь могу, обязательно помогу. Мы ж с тобой не чужие люди…

– Да какие проблемы… – промямлил Леха, – никаких проблем. Все нормально у меня. Нормальная жизнь. Нормальная такая… собачья жизнь.

– О! – удивленно воскликнул Тимоха. – Да что с тобой?

– Да ничего, – сказал Монахов. – Чтоб долго не рассусоливать… Вот на одну эту штуковину, – он хлопнул по кожаным подушкам дивана, на котором сидел, – мне полгода работать. Это если не есть, не пить и не курить. Понял?

Тимоха сощурился, потер ладонью лоб.

– Ты так и не сказал, ты кем работаешь-то?

Леха ответил – кем.

– У-у… – протянул Тимофеев. – Сержант патрульно-постовой… Теперь все понятно. Ну что, если я обещал тебе помочь, значит – помогу. Но сначала давай-ка…

Они выпили еще.

– Ко мне в отдел пойдешь? – запросто осведомился Тимоха, жуя икру.

Монахов вздрогнул:

– Серьезно, что ли?

– А то… Шутки я шутить буду… Серьезно, братан. Опыт работы в органах у тебя есть. Парень ты умный, язык у тебя подвешен, жизнь знаешь, соображаешь, что к чему… Сначала, конечно, должностишка у тебя неважная будет, но это только сначала…

Леха слушал своего бывшего одногруппника, боясь дышать и шевелиться – вдруг каким-нибудь неосторожным словом и действием разрушит невесомо хрупкий еще фундамент своего будущего сказочного благополучия? Возникла в голове Монахова мысль: «А может, это он только по пьяне языком треплет, крутым себя показать хочет, а поутряне и думать обо мне забудет?..» – возникла и рассосалась сама собой. Тимоха говорил разумно и обстоятельно. Даже слишком разумно и обстоятельно. Будто он каждый день только тем и занимался, что подбирал на улице приятелей и устраивал их на хлебные должности.

– Время пройдет, звание тебе подымем, – продолжал тем временем Тимоха, – но, конечно, отучиться надо заочно. Без высшего образования теперь никуда. У меня у самого уже два высших. Третье получаю… А бояться, что не справишься, не надо. Чего бояться-то? Главное: делай, что велено, и соображай быстро. И все дела… Я лично над тобой шефство возьму.

– Я и не боюсь, – быстро ответил Леха. – Я… готов. Я не подведу, Тимо… Серега, я тебя не подведу.

– Конечно, не подведешь. Давай-ка еще по одной и уже более конкретно разотрем все…

Опрокинув очередную стопку, Тимофеев смачно рыгнул и спросил у гостя:

– Так в каком отделении, говоришь, работаешь?

Получив ответ, он хмыкнул, отвел глаза в сторону, потер ладонью лоб… и проговорил, поднимаясь из-за стола:

– Поскучай-ка пару минут, мне позвонить кое-куда надо.

Оставшись один, Монахов огляделся по сторонам и неуверенно, нервно рассмеялся. Надо же, как неожиданно свалилось на него счастье! Бах – и все. Так просто…

«Чересчур просто», – толкнулось где-то на дне его сознания мутное подозрение.

Вошел Тимоха, на ходу убирая в карман мобильный телефон.

– Ну, что, Монах? – произнес он. – Вот и первое поручение у меня для тебя появилось. Справишься?

– А то, – с готовностью согласился Леха, чувствуя, однако, как крепнет и поднимается в нем предчувствие чего-то… нехорошего.

– У вас там в отделении, в камере, наркоша один местный парится. Как его?.. Андрюша Левин. Он же – Карабас.

– Ага, знаю, – кивнул Монахов. – С двумя дозняками «хмурого» [2]прихватили. Распространение – как пить дать… Не отвертится.

– Во. Сколько он у вас уже? Сутки?

– Да, – ответил Леха, которому почему-то очень не понравилась такая осведомленность.

– Кумарит парня, видать, не по-детски, – хмыкнул Тимоха. – Плохо ему. Так?

– Ну… да…

– Так чего же парню не помочь по-малому? Все равно ему ближайшие несколько лет ничего хорошего не светит…

Леха сглотнул. Он никак не мог взять в толк, что хочет от него Тимоха, и даже немного испугался. Но, вспомнив об обещанном теплом местечке, сержант Монахов несколько приободрился.

– Не темни, – хрипло проговорил Леха. – Говори толком, что от меня требуется? Что я, маленький, что ли?

– Это – деловой разговор, – одобрил его Тимофеев. – Значит так, передашь Карабасу пару «колес», сможешь?

– Без проблем. А… зачем?

– А за надом. Он-то, как ты, лишних вопросов задавать не будет. Склюет птичкой и еще попросит. То есть, нет. Не попросит.

И Сергей Тимофеев посмотрел своему однокашнику прямо в глаза. Очень серьезно посмотрел.

«А дело Левина Никитосу ведь сунули…», – вспомнил вдруг Монахов.

И моментально все понял. И как-то ему даже… легко стало. Он почувствовал себя здесь, в этом шикарном особняке… как равный.

– Фу ты… – тряхнул рыжей головой Леха и, набухав себе в стопку коньяка, свободно откинулся со стопкой в руках на спинку дивана. – Ну, ты артист, Тимоха. Чего ради всю эту комедию развел-то?

И Тимофеев тоже улыбнулся, облегченно и с пониманием:

– Какая ж это комедия? В отдел ко мне хочешь? Это я тебе могу устроить. Без дураков.

– А что за таблеточки-то?

– А это уже не твое дело. Вопросов лишних никогда не надо задавать, понял? Твое дело – передать «колеса» задержанному. Труда тебе это не составит никакого. Ну и еще… если спросят, сообразишь сказать, что, мол, в личном разговоре тот самый Ломов выказывал намерение подкупить наркошу «колесами», чтобы он безо всякой возни чистосердечное написал и подельников сдал побольше… Сделаешь – можешь считать, что я тебе должен. А долг я сквитаю, слово даю. Каким образом сквитаю, ты уже знаешь. Ну как?

– Долго ты меня караулил? – спросил еще Леха, разглядывая коньяк в стопке на свет. – Ё-мое, неожиданную встречу-то как разыграл…

– Насчет лишних вопросов я, кажется, предупреждал.

– Ну ладно, все-все, – посерьезнел Монахов, почувствовав, что малость перегнул палку.

Он выпил коньяк, не почувствовав вкуса, как воду. «Да нет, – подумал Леха, – все четко Тимоха сделал. Все правильно. Подъехал бы он ко мне ни с того ни с сего с таким разговором, я бы… не знаю, как повел бы себя. А так – мягонько все прошло…»

– Дело нешуточное, – проговорил Леха Монахов негромко.

– Да, – согласился Тимофеев.

– А… как-то полегче… разве нельзя было? Ну… чтобы там кое-кто заяву свою забрал.

Тимофеев страдальчески поморщился:

– Ты опять за свое? Мне по барабану: как можно было, как нельзя было… Значит, нельзя было полегче. Значит, только так можно. Мне сказали – я сделал. Безо всяких вопросов. И тебе советую поступать точно так же. И все у тебя в жизни будет хорошо.

Он разлил остатки коньяка по стопкам.

– Ну… – провозгласил сержант Леха Монахов, поднимая свою стопку. – Как говорится, за новую жизнь!

Где-то глубоко внутри его царапнул страх. Но Леха решительно залил его коньяком.