Даниил Корнаков - Слёзы Осени. Часть I

– Мамуля! – послышался звонкий голосок дочери.

Висея была в семье особенной девочкой. В отличие от бледной кожи, присущей всем райданцам, ее была розовая, как летний рассвет. Длинные рыжие волосы ярко выделялись среди множества ослепительно белых в этой каюте. От зрачков зеленых глаз не исходил дымок, но если вглядеться, то в глубине их радужки можно было увидеть огромную энергию. Хайде знала, что говорила, поскольку всматривалась в них бесчисленное количество раз с тех пор, как нашла ее еще совсем малышкой, плывущей в корзинке посреди Вечного Океана. Еще тогда она знала, что Висею ждет великое будущее, даже несмотря на то, что она принадлежала к народу силуитов.

Дочь подбежала к ней и быстро поцеловала в щеку. В этот момент Хайде заметила, что Ведагор отвел взгляд, отступив на шаг в сторону. Подобный жест она наблюдала вот уже семнадцать лет, с тех пор как Висея впервые оказалась в ее объятиях. За все годы муж так и не смог примириться с присутствием силуитки в семье.

Из-за угла показался сын, Инбер. Надевая кожаную жилетку, он лишь махнул ей и улыбнулся. Хайде знала, что все мысли сына заняты предстоящей свадьбой с царевной силуитов. Этот вынужденный брак служил своего рода крепкой сургучной печатью мирного договора между двумя прежде враждовавшими народами. Казалось, что за время плавания он смирился с предстоящей помолвкой с чужестранкой, но Хайде знала, что это не так. Сердце матери не обманешь, и она отчетливо ощущала в свою сторону горькую обиду родного сына. Ей и самой было трудно смириться с тем, что ее отпрыск играет роль разменной монеты, но, увы, войне, длившийся уже так долго, нужно было положить конец, и на такую жертву она готова пойти.

Был у Хайде и еще один сын, старший, – Ивар. Он, по ее просьбе, остался в Йорстваре в качестве временного правителя, где охранял захваченного им в плен сына царя силуитов. Именно пленение цесаревича и разгром его флота стали причиной того, что правитель Айге, царь Делан, был вынужден пойти на попятную, предложив мирный договор, способный спасти жизни десяткам тысяч райданцев.

– Я собиралась подняться на палубу и приготовить нам завтрак. – Висея взяла с пола маленькую угольную печь. – Хотела спросить, где я могу найти кресало, чтобы разжечь огонь?

– Возможно…

– Пусть этим занимается Бергун, – холодно ответил Ведагор, перебив супругу. – Он отвечает за провизию на этом корабле.

– Я знаю, просто хотела…

– Делай, что я говорю. Положи печь на место, – чуть тверже произнес отец.

Он смотрел на нее свысока, как бы говоря, что вопрос на этом закрыт, пока не вмешалась Хайде:

– Если тебе так хочется приготовить завтрак, я уверена, что Бергун поможет тебе найти кресало, доченька. – Она сердито посмотрела на мужа. – Он наверняка уже проснулся.

– Я помогу, сестренка, – вмешался Инбер и взял из рук Висеи тяжелую печь. – Все равно хотел пройтись подышать воздухом.

– Спасибо, – тихо прошептала девушка, боясь взглянуть в глаза отчима.

Когда шаги детей затихли, Хайде строго посмотрела на мужа и сказала:

– Сколько раз мы обсуждали это, Ведагор. Ты можешь не любить ее… – Он отвернулся, тяжело вздохнув. В такие моменты ее муж превращался в непослушного мальчишку, выслушивающего очередной материнский упрек в свой адрес. – Но будь с ней хотя бы иногда добр. Пускай она и силуитка, но у нее тоже есть…

– Я тебя понял, Хайде. Просто…

Он резко замолчал, словно осекся, явно не желая продолжать. Однако Хайде давно знала истинную причину его неприязни к Висее. И то было не принадлежность к враждебному народу силуитов. Все на самом деле было куда проще:

«Я всегда хотел иметь родную дочь. Пока жив, наблюдать, как она продолжает наш славный род, распространяет нашу подлинную кровь среди будущих потомков. Наблюдая за этой девочкой, будь она даже райданкой, я не чувствую этого. Это не моя кровь».

Хайде и сама не скрывала этого. Иметь дочь из собственного чрева было ее давней мечтой. Но, к великому сожалению, Свайр позволил ей родить лишь двух детей от плоти и крови ее – Инбера и Ивара. И сколько бы раз они ни пытались пойти против воли ледяного бога, порой целыми днями проводя друг с другом в постели, итог оставался одним и тем же.

– Мы уже обсуждали это много раз… – прервал возникшее между ними молчание Ведагор.

– Да, обсуждали, и даже после стольких раз ты никак не поймешь, что она всего лишь маленькое, беззащитное дитя, способное любить и бояться ничуть не хуже нас, райданцев.

Она отвернулась от него и принялась заправлять кровать за мужем и сыном. Висея, как и всегда, заправила одеяло, едва встав на ноги.

– Это Бейнер, да? – сменил тему муж. Вот уж что-что, а увиливать от важного разговора он умел и делал это хоть и топорно, но всегда в яблочко. – Он связывался с тобой?

Хайде поправила одеяло и устало оперлась руками на кровать. По телу вновь пробежался неприятный холодок волнения. Руки сильно сжали наволочку, и она почувствовала, как Ведагор нежно коснулся ее плеча. Не оборачиваясь, она в двух словах рассказала ему про не выходящее из головы предупреждение Бейнера о некоей опасности, что она смогла услышать.

– Не проходит и дня, чтобы я не корила себя за то, что была так слепа и не замечала, как родной брат строит козни против меня.

– Твой брат всегда умел убеждать людей. Языком он владеет не хуже меча, – подхватил Ведагор.

– Нужно было запереть его еще тогда, когда он начал ходить по окрестностям и собирать союзников для этого самоубийственного похода, – сказала Хайде. – Я недооценила его, Ведагор, недооценила своего брата. Мне казалось, что никто не решится на эту глупую авантюру, что среди представителей нашего народа не найдется тех, кто отчается настолько, что умышленно пойдет на поиски легенды…

– Возможно, оно и к лучшему, что Йорген увел их подальше. – Ведагор сел подле нее на кровать. – Этим глупцам не место в Йорстваре. Даже я, презирающий силуитов всей душой, понимаю, как нам необходим этот союз…

– Нас и так осталось мало, Ведагор. – Она посмотрела на него сверкающими от слез голубыми огоньками глаз. – Эта многолетняя война унесла жизни сотни тысяч райданцев. Если не остановить ее сейчас, мы как народ и вовсе исчезнем… – Конунг тыльной стороной ладони вытерла глаза от выступившей влаги. Суровая жизнь в Нордхале и обучение стойкости научили ее не поддаваться эмоциям. – Минувшая битва за Сверкающие острова стоила нам тысячи жизней, Ведагор, тысячи! Да, мы победили, но какой ценой? Сколько еще битв должно пройти, прежде чем во всем мире не останется ни одного райданца? Я пыталась донести это до брата, пыталась показать ему, как мое сердце разрывается при одной только мысли, что наш народ затухает как свеча. Но он такой же упёртый, как и Драгия. Боюсь, что он закончит так же, как и она, – погибнет и утащит за собой много жизней. Поэтому я должна спасти их, Ведагор. Остановить брата, пока он не совершил той же ошибки, что когда-то наша сестра.