Федор Волков - Беглецы

– Мы двинемся через джунгли, в Налькипатку, – задумчиво протянул Александр, – только нужен проводник. А оттуда – как решили, на корабле. Встречаться с преследователями нельзя ни в коем случае.

Айса кивнула. Ее клонило в сон, медленно, но верно. Последний раз она спала тогда, в библиотеке и сейчас усталость брала свое. Александр же, наоборот, казался хорошо отдохнувшим.

– Спи пока, я послежу за ковром, – сказал юноша.

– Как хочешь, Лекс, но я пока держусь, – сонно улыбнулась Айса, сворачиваясь на ковре. – Я еще не сплю…

Глядя на тихо сопящую Айсу, Александр улыбался. Потом он закрыл глаза и заскользил вниз по планам. Привычно минуя мысли и образы, ауру и намерения, как делал уже много раз, Александр спускался в сон…

…Айса вспоминала. Воспоминания «изнутри» отличаются от снов целостностью и ясностью: нет резких переходов, нет черных пятен, смертельно опасных для сноходца. Но вот ЧТО она вспоминала…

Порча разъедала голову ракшаса. Айса в ужасе стояла на месте, не в силах пошевелиться; ужас и отчаяние переполняли ее, когда она осознала, что ее друг умер. Потом выбежал мастер Мордекай…

Вспышка! Серый туман, складывающийся в жуткие лица, черные скелеты деревьев… А вот это уже сон. Кошмар.

– Что это?! Это не реальность!

Айса упала на колени. С ее сном происходило что-то странное. Границы сновидения резко разошлись, Лекс почувствовал, что его утягивает на сон второго уровня, сон-во-сне, обычно, еще более сумбурный и фрагментарный.

…Чудовище протягивало Айсе руку. Девушка отпрянула, что вызвало хохот у второго, закутанного в цепи синего существа. Третий монстр, казалось, вплавленный в землю, покрытую кожей, схватил девушку за ноги и заплакал. Александр понял, что пора вмешаться, но как подступиться к такому кошмару, не зная причин?

Повинуясь воле сноходца, границы ужаса начали сжиматься, гася сон. Но вдруг, словно наткнувшись на невидимый барьер, сон перестал таять. Лекс усилил напор, но ничего не произошло. И тогда раздался голос:

– Найди меня. Мне знакомо твое безумие…

Сноходец попытался увидеть говорящего, но тот, кажется, очень хорошо маскировался. Чья-то воля удерживала сон второго уровня, ровно до того момента, пока говорящий не закончил. Как только голос умолк, кошмар схлопнулся, а за ним и сон первого уровня. Айса, вскрикнув, распрямилась, просыпаясь. Александр очнулся на секунду раньше, выпав из сна, обеспокоенно глядя на тяжело дышащую волшебницу, еще не пришедшую в себя.

– Лекс, я… – начала она, все еще тяжело дыша после кошмара. – Я должна тебе кое-что рассказать.

– Я видел твой сон, – тяжело сказал сноходец. – И он мне очень не понравился. Кто-то заставил тебя увидеть его, но мне сложно представить, кто способен на такое. Это не Гиптах, даже у него нет власти, чтобы удерживать сон второго уровня…

– Вату. – Айса посмотрела на Александра, в глазах ее плескался настоящий ужас. – Он позвал меня. Первый раз – тогда, в библиотеке. Я не стала говорить… ведь «эльфийское безумие» неизлечимо.

– Эльфийское безумие?! – Потрясенно переспросил сноходец. – Ты… уверена?

– Да, – склонила голову девушка. – Пока ты занимался Нергалом, я изучала болезнь. Вату зовет меня, и галлюцинации будут только хуже.

– Мы найдем выход, – твердо сказал Александр. – Но ты разрешишь мне посещать твои сны. Корень проблемы – в них.

– Хорошо, – Айса не спорила. Глубоко внутри она уже смирилась с неизбежным и слова Александра не помогали.

Беглецы замолчали. Внизу проносилась пустыня, населенная, в основном, результатами экспериментов. Огры и песчаные крадуны, камни, парочка из которых, наверняка, была троллями, племена бедуинов. Вот, из взорвавшегося песка в небо выстрелило огромное чудище, раскрывая беззубую пасть. Корморант, кит пустыни, один из немногих ее исконных обитателей…

– Лекс… – начала было Айса, но замолчала в нерешительности. Юноша вопросительно посмотрел на нее. – Ты… так и не рассказал, откуда ты. В лес ты пришел, спасаясь от технократов, да? А что было раньше?

– Я… – Александр задумался. Казалось, он оценивает, стоит ли рассказывать девушке. Наконец, он собрался. – Я родился на западном берегу Катлы, у подножия гор. Наша семья вела торговлю с подземными людьми, все так делали. Они щедро платили за еду, но в особенности – за дерево. Однажды ночью, а окумы всегда приходили ночью, к нам вновь прибыли; люди в масках, закутанные в черные балахоны, они несли факелы, источающие тьму. Это были культисты Старых богов, преследуемые технократами с особой жестокостью. Изгнанные и забытые, они спрятались в самые глубокие подземные трещины, спасаясь от расправы, и продолжая творить свои жуткие ритуалы. Набег на нашу деревню был лишь вопросом времени… – сноходец прерывисто вздохнул. – Нас угнали под горы. Не знаю, сколько времени они держали нас в темнице, скованных ржавыми цепями, в то время как вокруг, в темноте, ползали жуткие, противоестественные твари. Песнопения культистов не смолкали ни на минуту и иногда из этого мрачного хора выделялись крики пытаемых людей. Темные боги питаются болью, отчаянием и страданием, и лишь потом мясом своих жертв…

– Лекс, но богов же… – начала было Айса, но замолчала под тяжелым взглядом волшебника.

– Не существует? – сноходец страшно ухмыльнулся. – Не говори мне, что богов не существует. Я видел их, они приняли меня…

– Что?!

Девушка пыталась осмыслить то, что сказал Александр.

– Да, они приняли меня… когда пришел черед, за мной пришли. Мать и отец еще были живы, я до сих пор помню их взгляд и крики… Меня вывели в огромную пещеру, тускло освещенную зеленоватыми грибами, стены и потолок терялись в темноте. Кругом были лишь люди в балахонах, сотни, может быть, тысячи. Меня вывели к огромной расселине, в глубине которой что-то шевелилось и чавкало. Культисты оставили меня, отойдя на безопасное расстояние. Из трещины поднялось… что-то. Волосатые щупальца, с которых текла мерзкая слизь, в свете грибов казалась абсолютно черной. Прищурившись, я понял, что это кровь, которая сочится из больших пор. Вслед за щупальцами появилась… да, наверное, это была голова. Удлиненный череп, с деформированным лицом, его глаза были расположены на разных уровнях, а рот кривился от уха до подбородка, придавая чудищу насмешливый вид… Кожа существа была сухой, покрытой, кажется, струпьями, она натягивалась, пока существо оглядывало меня, кривя свою пасть. Потом оно обняло меня, опутало щупальцами, оказавшимися очень приятными на ощупь. Мальчишка перестал бояться, ему стало спокойно, будто не было жуткого хора культистов, будто не пытали рядом его односельчан…

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».