Дарья Фэйр - Погоня за чёрным колдуном

Эбайдин незаметно улыбнулся.

– Что ты намерена делать?

Натор спешил за моим размашистым шагом, будто ноги у него короче моих. Беспокоится. Я видела, что Эбайдин сам хотел пойти за мной, когда я ушла из-за стола, никого ни о чём не предупредив, да ещё и с таким лицом, что можно было подумать, что я вешаться собираюсь, но белый был ближе к выходу. Тепло на душе от этой заботы. И пусть что только из-за того, что я теперь богиня, но зато меня принимают такой, какая есть, увидели меня – дуру.

Впрочем, сейчас его забота была всё же лишней, нужно столько всего ещё уложить в голове по полочкам, а для этого стоит побыть одной.

– Послушаю землю, как ты сказал. Думаю – у меня получится.

После ментального прорыва тогда на горе я стала по-другому видеть мир. Всё никак не могла привыкнуть, даже не знала, что я умею? А теперь ещё и синяя вся стала, после этого вообще всё с ног на голову перевернулось. Но чутьё – это хорошо. Интуитивно научусь. Раз учителя больше нет…

Белый лавировал между ящиков и мешков какого-то склада на окраине города, стараясь поспеть за мной, уже пробиравшейся по тропинке между стен низеньких сараюшек.

– Можно мне с тобой?

– Я была бы рада, но если честно, хочу побыть одна, – всё же смогла сказать я и прибавила: – Не обижайся, пожалуйста. Мне нужно время, чтобы сосредоточится.

– Хорошо, – Натор кивнул и, остановившись возле крайнего дома, ещё несколько минут провожал меня обеспокоенным взглядом.

Боги, как же хорошо, наконец, размять ноги! Так, чтобы идти босиком по траве и идти. И чтобы никто не увязался, чтобы можно было подумать и отдохнуть от всех. Милые мои любимые друзья, я вас так люблю! Без вас я бы уже давно лежала высушенной бабочкой где-нибудь под кустом. Но боги видят, как вы мне надоели! Я хочу побыть одна, и это восхитительно! Шаги даются легко, ведь в моём теле мощь сотен и тысяч тигров. Приятно жадно вдыхать воздух, поднимаясь в гору, среди редкого леска. Сидиен за спиной, к нему уже тянутся липкие лапки сумерек. Последние усталые лучики солнца ещё цепляются за вершины скал, но туда я не доберусь сегодня – слишком далеко.

Камешки выскальзывали из-под ног, шелестя по пути вниз. Ветер, свежий чудный душистый ветер в лицо. Играй с моими волосами, тебе я рада сейчас. Эстэриол показал мне тебя. Ты такой же молчаливый и прохладный, как я. Мы созданы с тобой из одной стихии, из одного божественного желания. Молчи как я, шепчи что-то незаметно, если хочешь. Не успокаивай, не горюй, не смейся. Просто играй со мной, а я поиграю с тобой. Вот уже совсем близко вершина, куда я отправила своё ленивое тело, сейчас ещё чуть-чуть, и я откроюсь тебе со всех сторон, чтобы ты обнял меня вместе с ушками, хвостиком и грязными когтями. Да, вот она. Я вся твоя, на – бери меня.

Я стояла на краю невысокой скалы, возвышающейся стражем над долиной Сидиена. Весь город, как дитя в колыбели, свернулся калачиком передо мной, периодически попискивая голосами готовящихся ко сну жителей. Какой у меня замечательный слух теперь! Если я чуть-чуть прислушаюсь, я смогу разобрать, что шепчет малыш своей маме на ушко в тёмном уголке хижины на окраине, или спор двух разгильдяев на бревне возле ручья, и приглушённые ругательства растяпы, разбившего добротное глиняное блюдо. Маленький мирок под моим чутким присмотром. Что же случилось с тобой? Что за гадкая хворь поразила тебя? Почему вы гибните, сами не видя, как тело вашего народа поразила проказа? Может, это какой-то злой дух чинит тут своё тёмное дело? Нет, белые тигры нашли бы его, если бы всё было так просто. Так в чём же причина? Я хочу понять, хочу помочь.

Хм, а ведь я тоже часть этого народа. Я средоточие всех его сил, а значит, чтобы понять его, я могу прислушаться к себе. Там, внутри собственной души я смогу найти все ответы, мне не нужно для этого ни ритуалов, ни долгих расследований. Всё тут, прямо сейчас, прямо здесь. Как хорошо это понимать. Нет, не понимать – чувствовать. Никто не учил меня этому, не показывал примера, именно поэтому я точно знала, что делать!

Я села на холодный камень, скрестив ноги, и закрыла глаза. Плавно не то ветер окутал меня, не то я окутала порыв воздуха собой. Как же быстро я могу заглянуть в себя, подобно книге: сняла с полки, сдула пыль и открыла. Вот он, весь мир вокруг меня. А я часть его. Или это он часть меня? Уже не разберёшь, такой огромной я стала. Я – Вселенная. Вселенная, скажи, что не так? Что случилось с тобой?

Глаза застилал пушистый белый свет. Где мои руки? Где ноги? Я не чувствую даже собственных пальцев, это так здорово. Кто ты? Ответь мне.

– Это я.

– Кто «я»?

– Я, это ты, а ты это я.

Прямо в лицо мне улыбнулись глубокие синие глаза. Чудесное божественное создание, возникшее из этого света, игриво повело хвостом и отстранилось. Это что-то удивительно прекрасное. Но у неё моё лицо, моё тело, мои движения. Это я? Неужели я тоже могу быть настолько прекрасной?

– Да, можешь. Потому что ты, это я, а я есть – любовь. И гнев, и страх, и боль, и счастье. Я твоя душа. Спрашивай.

– Я буду спрашивать у самой себя?

– Да.

– И я смогу ответить сама себе на вопросы, ответы на которые не знаю?

– Да. Потому что ты знаешь ответы.

И сразу, не успев даже подумать:

– Где Эстэриол?

– Его больше нет. Он ушёл.

О боги, нет! Я же знала! Как глупо задавать самой себе вопрос, когда знаешь, что получишь честный ответ…

– Я увижу его когда-нибудь ещё?

– Нет.

– Он любил меня?

– Да, больше жизни. Больше собственной магии.

Немного помедлила. Надо что-то делать.

– Что мне сделать, чтобы боль ушла?

– Отпустить его.

Так просто? Хочется смеяться и рвать свою плоть на части. Так просто! Да знаю я!

– Я не могу. Хочу, но не могу. Я думала, что отпустила его на похоронах, но теперь понимаю, что боль всё ещё тут. Не выгнать, не вымарать!

– Я знаю. Но это всего лишь человеческие эмоции, – красивые синие глаза с вертикальными зрачками потемнели, она скорбела вместе со мной. Ну да, это ведь я и есть. – Ты дала ему всё, что он должен был получить, а он дал тебе столько же. Ваша жизнь закончена, теперь началась твоя. Не думай о том, что могло бы быть, не думай о том, что ты потеряла. Помни его любовь. Она согреет твоё сердце и исцелит твои раны. Она всегда с тобой, и эта любовь не приносит боли.

– Спасибо…

– Спрашивай.

По коже прошёлся холодок и я оскалилась:

– Где Вортам?

– Не здесь.

– А где? А если он прямо сейчас откуда-нибудь…

– Нет.

– Почему?

– Он оставил тебя «развлекаться».

– Тварь!

Она-я не ответила, усмехнулась грустно сама себе. Да, не до него сейчас, у меня есть обязанности, личное подождёт. Оставлю на сладкое.

– Правильно.

Да, пожалуй, я способна перейти к делу, эта беззащитность и ранимость выводит меня из себя. Пора что-то делать или я с ума сойду!