Саба Тахир - Небо после бури

– …Означает поражение на поле боя. – Я улыбаюсь Лайе. Начиная обучать ее стрельбе из лука, я была уверена, что она сдастся, когда поймет, насколько сложно овладеть этим искусством.

И я ошиблась. И когда я реагировала слишком резко, Лайя только удваивала усилия. Иногда по ночам я видела ее на стрельбище у казарм Черной Гвардии. Конечно, ей далеко до Маски, но она способна убить человека с тридцати шагов.

– Ты права. Возможно, Керис желает нам смерти, но я пока не спешу на Земли Ожидания. Надеюсь, ты тоже.

Лицо Лайи становится каменным. Я слишком поздно понимаю, что сказала.

– Я… э… прости.

– Ничего страшного, – вздыхает Лайя. – Мужчины не стоят наших нервов и потраченного времени.

– Чушь все это, – соглашаюсь я.

– Совершенно бесполезные создания, – ухмыляется она.

Я фыркаю, потом мой взгляд невольно устремляется в сторону Харпера, который никак не выберется из этой толчеи. Лайя догадывается, на кого я смотрю.

– Кровавый Сорокопут, но все это не о нем.

– Мы почти на месте.

Я не настроена обсуждать Харпера, ни сейчас, ни потом. Но Лайя качает головой.

– Бедняга Авитас, – говорит она. – У него нет ни малейшего шанса, верно? Клянусь всеми богами, он окончательно потеряет голову, когда увидит тебя в этой коже.

Уязвленная, я чувствую, как кровь приливает к щекам. Я не ожидала от Лайи удара в спину.

– Можно было обойтись и без издевок, – бросаю я. – Я прекрасно знаю, что я не такая, как… – Я делаю неопределенный жест в ее сторону. У нее соблазнительная, женственная фигура.

Лайя в ответ лишь приподнимает брови.

– Я вовсе не издевалась над тобой, Сорокопут, – серьезно говорит она. – Ты очень красивая. Неудивительно, что он не может отвести от тебя глаз.

Меня переполняет странное тепло, как будто я только что выиграла битву или выпила с полдюжины кружек эля.

– Ты…

«Ты действительно так считаешь?» – хочется сказать мне. Если бы Фарис, Декс или даже Элиас вздумал бы даже заикнуться об этом, сразу получил бы кулаком в зубы.

– Ты говоришь это просто потому, что ты мой… мой…

– Друг? Неужели это так трудно признать? – Лайя демонстративно закатывает глаза. – Книжница из Сопротивления и Кровавый Сорокопут Империи Меченосцев стали друзьями, и небо не упало на землю. Что же нам теперь делать?

– Для начала постараемся выбраться отсюда живыми, – откликаюсь я. – Иначе мне придется заводить себе новых друзей в загробном мире, а мы обе знаем, чем это закончится.

Наконец-то нас догоняет Харпер и ловко перепрыгивает в нашу лодку, пуская в свободное плавание ту, на которой приплыл. Он оказывается так близко, что я чувствую тепло его тела и опускаю веки, чтобы сосредоточиться на этих ощущениях. Когда я снова открываю глаза, первое, что я вижу, это как он смотрит на мои губы. Светло-зеленые глаза горят, взгляд блуждает по моему телу. Мне следует приказать ему выбрать другой объект. Я Кровавый Сорокопут, в конце концов! И Лайя сидит рядом. Все это совершенно неприлично.

Но я позволяю ему разглядывать себя еще пару секунд.

– Ах… Сорокопут. – Он трясет головой. – Прошу прощения…

– Забудь, Харпер. Докладывай! – рявкаю я и сама злюсь на себя за этот тон. Но я знаю, что так надо.

– Солдаты, Сорокопут.

– Это, по-твоему, донесение?..

Я не успеваю договорить – Харпер толкает меня в сторону, и стрела вонзается в мачту рядом со мной. Из-за рыночного шума я не слышала ее свиста. Авитас хватается за весло, но Лайя громко кричит:

– Сорокопут!

Ее взгляд мечется то в одну, то в другую сторону, и я сразу же замечаю легионеров. Они умело замаскировались под торговцев и теперь гребут к нашей посудине на полной скорости.

Мы окружены.

Вот я смотрю на воинов-Меченосцев, которые окружают нас со всех сторон. У них больше дюжины плоскодонок.

В следующее мгновение легионеры уже запрыгивают в нашу лодку. Я едва успеваю криком предупредить своих, когда мускулистая рука в боевой перчатке сдавливает мне горло.

Наша посудина яростно раскачивается, пока Харпер и Сорокопут пытаются отразить атаку. Я тоже отбиваюсь, мне удается попасть ногой в колено воину, который меня схватил. Он стонет, а потом случается это: я не чувствую собственного веса.

Ледяная волна ударяет меня в лоб, словно кулак – это солдат сбросил меня в воду.

И тут я вспоминанию о нашем разговоре с Элиасом в Серре, когда я призналась, что не умею плавать. «Напомни мне потом научить тебя».

Я бестолково бью руками по воде. Тело быстро коченеет, ноги не слушаются. Намокшая одежда, точно огромные руки, тянет меня вниз, в морские глубины.

«Смирись, – думаю я. – Смирись, и пусть другие закончат эту войну. Ты снова увидишь свою семью. Ты снова встретишь Элиаса. Не сопротивляйся».

Передо мной в толще воды вспыхивает золотая фигура, и голову заполняют воспоминания. Комната в Адисе. Колдуньи-йадуна. Жестокая боль, когда существо покинуло мое тело. Йадуна называли его по имени.

Рехмат – незнакомое имя. Йадуна не сказали, что оно означает. Но теперь это уже неважно. Жизнь покидает меня.

– Привет тебе, Лайя, слушай меня внимательно. – Слова Рехмат действуют на меня, подобно удару кнута, и мое тело содрогается. – Ты не сдашься сейчас. Сражайся, дитя.

Кем бы ни было это создание, Рехмат, оно требует повиновения. Я размахиваю руками, колочу ногами, пытаясь всплыть навстречу слабому свечению фонарей плавучего рынка. Я извиваюсь всем телом, гребу, как сумасшедшая, пока моя голова не оказывается над водой.

Вода плещет мне в рот, я едва не захлебываюсь.

– Вон она! – раздается неподалеку чей-то голос, и через пару минут бледная рука затаскивает меня на нашу плоскодонку.

– Тысяча чертей, Книжница, – бранится Кровавый Сорокопут. – Ты что, не умеешь плавать?

У меня нет возможности ответить. Харпер показывает на набережную: взвод Меченосцев рассаживается по шлюпкам.

– Еще солдаты, Сорокопут, – говорит он. – Надо выбираться отсюда.

Я слышу негромкий писк и успеваю заметить вспышку крохотных крыльев, а на колени Кровавому Сорокопуту падает свиток.

– Муса и Дарин ждут нас к северо-западу отсюда, – говорит она, прочитав сообщение. – Сразу за плавучим рынком.

– Держитесь.

Авитас направляет наше судно прямо в самую многолюдную часть рынка, и мы врезаемся в скопление торговых лодок. Во все стороны летят корзины, рыба, свернутые канаты, люди тоже отправляются в полет. Нам вслед несутся проклятия и вопли, а Меченосцы осыпают рынок пылающими стрелами, не заботясь о том, в кого попадут.

– Давай за нами, Лайя!

Авитас и Сорокопут проворно перепрыгивают на соседнюю лодку, потом на следующую: они уверенно продвигаются вперед, как будто бегут по твердой земле.