Романна Милонен - Эйка. Чужая

– Ноо… мне позвонил Ермак и сказал, что с тобой что-то случилось…. Я еду к нему… – я не успела договорить, как откуда-то появилась большая чёрная машина, и я на полном ходу в неё влетела: мотоцикл в одну сторону, я в другую. В трубке раздаётся крик:

– Эйка, ЭЙКА-А-А!!

Темнота.

– Знаешь, что такое «точка невозврата»?

– Нет

– «Критический рубеж при переходе, через который уже невозможно вернуться к исходному состоянию. То есть итог становится необратимым», – прочитал я, посмотрев на Баки.

Он сидел напротив на стуле, задумчиво уставившись в пол. Я резко закрыл книгу, чем заставил обратить на себя внимание, положив её рядом.

– М-да…. Не знал, конечно, что так всё обернётся. Извини!

– Что уж сейчас говорить об этом. Ей жизненно важно вернуться в тот мир, понимаешь?

– Ребята сказали, что могут попробовать достать её из твоего тела, чтобы разделить вас… ну… со второй Эйкой, – он посмотрел с какой-то надеждой.

– И что? Что ей здесь делать?! Лучше бы они вернули её туда, – он устал и был опечален, что нельзя было ни не заметить.

– Может обратиться к Инди? Мне кажется, у него должны быть связи с таким, как Ермак?

При упоминании этого имени внутри всё заклокотало от негодования:

– Даже не вздумай! – это прозвучало резко.

– Ладно, ладно. Я же хочу помочь тебе… вам обоим….

– Мы будем искать выход сами…. Кстати, через три дня мы должны с ним встретиться. Ты помнишь об этом?

Баки как-то обречённо вздохнул:

– Может, всё-таки простишь? Он поступил так, как должен был поступить. А если исполнишь задуманное, лишишь тех, кто его любит, возможности быть с ним….

– Не надо. Не начинай опять одну и ту же песню. Если ты готов простить предателя – дело твоё. Не нужно навязывать мне своего мнения и желания, – он не дал ему договорить. Для него уже всё было решено, и дороги назад не было. Это та самая точка невозврата, о которой он говорил совсем недавно.

Эйка вышел на улицу. Было одно место, которое нам нравилось: деревянный мост и водопад. Можно было часами стоять на мосту, облокотившись о перила, и смотреть, как откуда-то сверху падает вода, образуя бесконечную реку. Мы стояли, смотрели и слушали, как шумит вокруг лес, вода, и казалось, что всё так и должно идти. На какое-то мгновение внутри появилась спокойствие.

– Я тебя вытащу… – вдруг проговорил он.

В своём мире я была в коме. Шансы на возвращение приближались к нулю и по каким-то причинам, убежищем стало тело этого парня. Я видела жизнь его глазами. Не могла говорить. Ощущала все эмоции и только лишь иногда делилась мыслями, которые он слышал и отвечал.

«Спасибо… извини, что потревожила тебя ранее…»

– Не извиняйся. Это был не твой план, но раз так получилось, прими это как должное.

«Сложно воспринимать всё произошедшее со мной как что-то адекватное и реальное. Я до сих пор не понимаю, где я, кто вы и что вообще происходит вокруг?» – я была растеряна и печальна. Он это чувствовал.

– Я представляю, каково тебе сейчас и даю слово, что вопреки всему, верну в твой мир!

«Ооо, буду очень признательна…. Как там мой Ив, мой любимый и дорогой Ив…»

– Если он и правда любит тебя так же, как и ты его сделает всё, чтобы увидеть твою улыбку и почувствовать твои объятия снова….

«Любит, безумно любит» – проговорила я.

– Значит, не волнуйся, он там, я здесь – мы вытащим тебя! – это прозвучало уверенно и твёрдо.

– Эйка! Скорее иди сюда! – Баки улыбался и был очень взволнован.

Зайдя в дом, мы увидели довольные лица Кирукаты и Катотоки.

– Мы нашли решение. Выход для девушки из твоего тела, – сказал Кирукато.

– Каким образом?

– Хранитель + единичник, – не дала сказать другу Катотока.

– Что? Нет, ребята это не вариант! Вы что!

– Это самый что ни на есть лучший вариант! – проговорил Кирукато.

– Вы вообще знаете, что представляет собой эта процедура? – он был слегка обеспокоен. Я пока не понимала причины беспокойства.

– Конечно. Она болезненная, но только так мы сможем помочь вам, – проговорил Кирукато. Это было сказано с какой-то болью.

«Он через неё проходил. Поговори с ним, пожалуйста, наедине…»

«Я заметил»

– Ребята, я бы хотел поговорить с Кирукато наедине, – Эйка оглядел вопросительно окружающих.

– Да, без проблем, – Катотока тут же удалилась без лишних вопросов.

Баки понимающе кивнул и вышел следом. Кирукато сел на стул, а мы остались стоять, облокотившись о тумбочку.

– Я знаю, о чём хочешь спросить…. Да, я проходил через эту процедуру. Это было давно… лет 30 назад, но в памяти до сих пор свежи ощущения, и они очень неприятны. Поэтому сразу говорю: будь готов к боли точнее, будьте готовы к этой боли оба! – он стал тревожным и мрачным.

«30 лет назад? Пожалуйста, Эйка, расспроси его об этом подробней» – возможно, это было совпадением, но я вспомнила случай «болезни» в нашем городе. Это тоже было 30 лет назад. Жертвой был парень, и в студии Ермака я видела именно Кирукато.

– Я тебя понял. Есть ещё один вопрос, но уже не от меня… – с какой-то осторожностью проговорил он. Эйка знал, точнее, видел, насколько неприятно для Кирукато было вспоминать это снова, но по какой-то причине прислушался ко мне. Возможно, хотел во всём разобраться, а я нашла ниточку, которая давала ответы на часть вопросов.

Он как-то тяжело вздохнул и проговорил:

– Лучше я сейчас расскажу, чем потом снова придётся вспоминать всё. Рано или поздно это пришлось бы сделать. Я понимаю твою подругу…

Эйка хотел возразить, что никакая я ему не подруга, но промолчал.

– … у меня тоже было много вопросов, когда доставали из тела такого же… неважно…. Я, как и она, жил в том мире. Долгая жизнь. И счастья было много, и разочарований хватало, но я старался быть оптимистом и за всем видеть предназначение и урок. С позволения упущу некоторые детали жизни. Скажу одно, что когда любишь, готов на всё, чтобы только быть рядом. Так и получилось. После гибели подруги не находил себе место. Мало что интересовало, и с каждым годом, жизнь становилась мрачной, серой и невыносимой. Вы скажите, что время лечит, ничего подобного! Оно только растягивает это «удовольствие» на неопределённое число лет. Беспокойство родственников – очевидное дело, и я видел эту боль и печаль, которую они носили собой, но ничем помочь не мог. Единственной радостью стал сон, где сначала изредка, а потом чуть ли не каждую ночь видел любимую и драгоценную. Хотел спать 24 часа в сутки, чтобы быть рядом. Работал на износ, специально доводил себя до состояния, полного не стояния, чтобы приходить, падать на кровать и видеть её. Потом перешёл на снотворные и на тот момент был настолько окутан горечью утраты и печали, что не обратил внимания, как сон становился реальностью. В каждом сне видел продолжение, чувствовал её прикосновения, запахи вокруг, щурился от яркого солнца, чувствовал капли воды на теле и даже порезавшись, испытывал неприятную лёгкую боль! Я был уверен, что сошёл с ума и жажда увидеть её, сыграли с подсознание злую шутку. Сами понимаете, к чему привёл такой образ жизни и эти бесконечные таблетки. Сначала меня не могли разбудить, но каким-то чудом доставали из этого плена. Пару раз реанимировали, а потом всё… долгий и продолжительный сон, переросший в точку не возврата. Родственники решили помочь и сделали то, что сделали. Нет! На них не сержусь. Скорей… благодарю, потому что оказался в теле того, кто подарил возможность быть рядом с ней всю жизнь.