Ник Перумов - Земля без радости

В дело пришлось вступить Аргнисту. Хоботяр отогнали, мелочь перебили, а тут и Защитник подоспел.

К утру Орда уползла обратно в лес, как всегда, не признав себя побеждённой. Туши разделывали при первых рассветных лучах низкого и слабого зимнего солнышка. Торопись, братие, студёные дни коротки, а в лес недальний можете выходить только до темноты. Пока солнце не сядет, самые крупные и опасные твари не показываются, а уж от мелких сумей сам отбиться.

Так начался новый день, и от предшествовавших он отличался только тем, что после полудня хоронили Вартага, молодого парня, разорванного сегодня ночью хоботярой. Бабы повыли, попричитали по погибшему, но не слишком долго. Время дневное дорого.

Как бы ни была трудна и страшна гибельная зима, рано или поздно она тоже кончается. Солнце поднимается всё выше и выше над Чёрным Лесом, всё длиннее день, и Орда утрачивает зимнюю свою оголтелость. Летом же она и вовсе почти никак себя не проявляет, зато вовсю принимается лютовать пересидевшая холода по берлогам Нежить с Нелюдью. Это враги старые, куда более древние, чем Орда. Когда-то вся эта земля принадлежала именно Нелюди да Нежити, и Рыцарский Рубеж проходил тогда много южнее. Но людей в благодатном Галене становилось всё больше и больше, земли же, разумеется, не прибавлялось. И мало-помалу самый отчаянный, дерзкий и лихой народ потихонечку, полегонечку, семья за семьёй, род за родом двинулся на север. Там, за нехожеными холмами и не качавшими человеческие лодьи реками, лежали пустые, свободные земли, где ни тебе королей, ни алчных баронов, ни собирающих десятину храмов, ни злобных колдунов, только и думающих о том, как бы навредить роду человеческому. Только Нежить и Нелюдь. Гоблины, тролли, гарриды, хеды, арры, морматы, гурры – всех и не перечислить. Это Нелюдь. Правда, в её число входят и более приятные создания, гномы например. Горные – всем известные мастера и умельцы, несравненные кузнецы; лесные – ростом куда меньше, шаловливые, непоседливые, всё толкующие о том, что неплохо было бы избрать наконец короля и перестать прозябать в анархии, на посмешище всем прочим уважающим себя народам, но так и не перешедшие от слов к делу. Есть ещё гномы песчаные – совсем крошки, по колено взрослому человеку. Все они, и лесные, и песчаные, и горные, – человеку если и не добрые друзья, то, по крайней мере, не лютые враги. А ещё есть феи – и тоже очень разные. Есть крошечные, обитающие в венчиках цветков, их владычица – Царица Маб. Сама она обитает в Западном Хьёрварде, но частенько облетает все свои владения на стремительном кораблике, скользящем по серебристой лунной дорожке. Сам он из лёгкого кленового листка, а снастями служат тонкие нити легчайшей паутины… В прошлом, сказывают, Боги Ушедшие превратили её в человека, в страшную лесную колдунью, но после того, как воцарились Боги Новые, Хедин и Ракот, Царица Маб вновь стала сама собой…

Кроме фей и гномов, не враждебны людям и кобольды. Правда, об этой сумрачной расе подземных строителей известно совсем мало.

А ещё где-то в северной земле до сих пор бродят странствующие эльфы с альвами, своими вечными спутниками. Но увидеть их куда как нелегко смертному… Однако случается ещё так, что осенью или весной у твоего порога постучится высокий тонкий странник с золотистыми волосами, облачённый в изумрудный и травяной цвета, с серебряным луком за плечами и длинным, тонким мечом у пояса, с изукрашенным рунами рогом. Не оттолкни такого. Проведи в дом, усади в красный угол, угости всем, чем богат; если захочешь узнать будущее, заплати щедро, не скупясь, и оно тебе откроется. Эльфы никогда не ошибаются. И если остался доволен твоим гостеприимством странник, долго ещё дом твой не расстанется с удачей, а беды станут трусливо обходить его стороной… Но ни о чём не расспрашивай гостя! Он не ответит, лишь оскорбится. Это древний закон. Бессмертные говорят со Смертными только о Смертных.

Есть и древесные великаны, видом схожие с ожившими, получившими возможность шагать деревьями. Эти бывают и добрые, и злые – как повезёт, с каким встретишься.

Это что касательно Нелюди.

Но полно в северных землях ещё и отвратной Нежити. Добрых среди них нет. И помощи у них чистому сердцем искать напрасно. Одни мрачные колдуны бродят по старым курганам да заброшенным кладбищам, где застыли, воздев руки к небу, древние изваяния странных богов. Нежить – это и упыри-кровососы, и призраки, и духи, отродье Лишённых Тел, и ведьмы, в своё время убитые поселянами, но неправильно или не до конца (ведьмы, как всем известно, живучее крыс), лесные страхи-оборотни, из коих людям больше всего известны волколаки… Когда-то все эти твари владели Северным Хьёрвардом. Строили тут свои твердыни и чёрные колдуны, коим частенько удавалось заклясть немало Нежити и тем самым поставить её себе на службу.

Как только Орда с приходом весны уползает на полуночь, в свои тайные укрывища, что неведомы даже чародеям, ей на смену приходят злобные силы Нежити, да и Нелюдь не отстаёт. В последнее время, сообразив, что лучшей защиты, чем Орда, не придумаешь, потянулись в северные леса бежавшие было из них служащие Злу чародеи. Их Орда почему-то не трогала. Так что и летом затишье бывает весьма кратким. Не успеешь тушу рогача зарыть – из оврага гоблин лезет, с ветки гурр из лука целится, а над амбаром призрак-кровопийца вечерами виться начинает.

И всё же дважды в год выпадает примерно по месяцу, когда людям действительно живётся поспокойней. Это ростепель весной и златолист осенью. Весной, в ростепель, Орда уже начинает откочёвывать на север, а Нежить с Нелюдью ещё не продрали как следует глаза после зимней спячки (кстати, попадись Орде тот же орк или хед – разорвут в клочья); в златолист же наоборот – Орда ещё не явилась в полной силе, а летние людские супротивники уже о зимовке думать начинают. В златолист играются свадьбы, хуторяне ездят друг к другу в гости – не поодиночке, конечно, а так, по трое-четверо. Весной же человек опытный и бывалый может забрести глубоко в лес, даже будучи один.

Подточенный талыми водами, снег рухнул в один день. Осев лишь на самую малость, ещё вчера повсюду горделиво высились голубоватые сугробы, а теперь, куда ни глянь, шкуру привольно разлёгшегося Зимнего Зверя испятнали чёрные прогалины, да и сама шкура истончилась едва ли не наполовину. Полуденные склоны взлобков, обращённые на юг речные берега и вовсе очистились, жадно впитав в себя прозрачную кровь снегов. Открылась земля, вся в буром плаще полусгнивших прошлогодних листьев. Лес ещё не пробудился, не лопнула ни одна почка, не распустился ни один цветок, но ласковое солнце властно растолкало жирные тучи-лежебоки и пригревало вовсю, а в глубине дремлющих стволов уже начинали всегдашний свой бег весенние соки.