Владимир Василенко - Смертный 2. Легат

Именно здесь Красный Легион заложил свою главную цитадель. Мы как раз пролетали над ней.

Окружали крепость толстые стены из светлого камня – с квадратными зубцами поверху, с массивными башнями по всему периметру, с полукруглыми воротами, зияющими, как гигантская пасть, ощерившаяся железными зубами поднятой решетки. Сверху было видно, что очертаниями внешняя стена напоминает полумесяц, развернутый выпуклым краем в сторону реки. Те, кто решится штурмовать главные ворота, попадают в своего рода клещи – защитники могут обстреливать их не только спереди, но и с флангов.

Внутри периметра располагается с десяток приземистых строений, соединенных переходами. В центре – просторная пустая площадка. Видимо, что-то вроде плаца.

И на нем кипит сражение.

– Смотри!

Мы летели слишком быстро, чтобы успеть разглядеть бой в подробностях. Но было видно, что внутренний двор крепости кишит людьми. До нас донеслись отдаленные и слегка приглушенные магическим полем тенептицы крики десятков глоток, лязг оружия. Там, внизу, сошлись в схватке не меньше двух-трех сотен человек. Основная часть боев шла внутри крепости, лишь несколько отколовшихся от основной массы групп сражались рядом с раскрытыми воротами. Баллист, таранов и других осадных орудий видно не было – похоже, штурм провели внезапно, забросив десант в самое сердце крепости.

Я едва шею себе не свернул, пытаясь разглядеть подробности, но тенептица пронесла нас мимо и плавно опустила на вершину башни. Отсюда до Крепости Красного орла было больше километра.

– Вы видели?! – вскричал Макс, едва мы выскользнули из мягких объятий тенептицы. Мы с Никой прибыли на место последними – весь наш отряд уже столпился на смотровой площадке башни, возбужденно переговариваясь и пытаясь разглядеть, что происходит на поле боя.

– Видел, видел, – буркнул я. – Кто там бьётся-то? Неужели какая-то из гильдий осмелилась напасть на Легион?

– Сейчас, после смерти Крушителя – всё может быть, – пожал плечами Макс. – Я не особо-то слежу за клановыми войнами.

– Я и вовсе этим никогда не интересовался. Но кто это может быть? Рейнджеры?

– Те – вряд ли. Им не хватает организованности. Им и крепость-то ни к чему. Вроде бы Стальные псы давно на Легион зубы точат. Серьезные ребята, но их слишком мало для настоящего штурма. Да и это российский клан, большинство игроков там в другое время в онлайне. Ну, или, как вариант – Корсары решили под шумок отжать контроль над этим регионом. Их база – южнее, на побережье. И легионеры частенько их грабили. Вроде как даже данью обложили.

– Ладно, чего болтать. Увидим своими глазами.

– Что, сунемся прямо в бой? И на чьей стороне?

– Сориентируемся по ситуации. Думаю, логичнее будет принять сторону победителя. Поможем отбить или захватить крепость – и как минимум получим повод напроситься в хранилище. Это программа минимум. Ну, а заодно – поглядим, кто там сейчас на коне. И можно ли с ним договориться.

– Да ты стратег! – улыбнулся Макс. – Ну, окей, все готовы?

Остальные члены команды нестройно закивали.

– Что ж, нас всего семеро, и половина из нас – несчастные нубы. Но зато у нас есть Эрик, есть Дракенбольт и есть пусть бывший, но Призрак. Неплохие козыри! Возможно, нам даже удастся переломить ход сражения. Эрик, только не забудь съемку запустить. У тебя еще три бесплатных часа осталось. Надо их использовать.

– Да, да, – отмахнулся я.

Макс до сих пор мне простить не может, что я забыл про видео в ту памятную для нас всех игровую сессию. Ему самому удалось заснять некоторые ключевые моменты – и во время битвы с ликанами в лагере Ксилаев, и битву Красного Легиона с Имиром. Из этих кадров мы и склепали первые свои сюжеты. Но, если бы снимали с двух аккаунтов – материала было бы больше.

Записывать на видео происходящее в виртуальных мирах Эйдоса – в том числе в Артаре – задача довольно сложная с технической точки зрения. В эпоху 2D-мониторов все было куда проще – вся «картинка» в играх создавалась с помощью компьютерной графики, и сводилась к изменению цвета и яркости пикселей на мониторе. Всю эту информацию легко было считывать, записывать, обрабатывать.

Виртуальная реальность Эйдоса – и в этом секрет её реалистичности – формируется при непосредственном участии головного мозга. Сам мозг играет роль компьютера. И обработкой визуальной информации тут дело не ограничивается – Эйдос имитирует сигналы, поступающие от всех органов чувств.

Чтобы вести запись из виртуальных миров, есть специальная программа, которая, по сути, создает имитацию настоящих видеокамер внутри вирта. Эти камеры записывают 2D-картинку, которую затем передают на компьютер в виде привычных видеофайлов. Конечно, просматривая это видео, не ощутишь и десятой доли того, что на самом деле испытывают игроки. Но это – хоть какой-то глазок в мир Эйдоса для тех, кто не имеет возможности сам погружаться в виртуальные миры.

Вот только цена на эту программу кусается. Чтобы приобрести полную версию – надо постараться, чтобы уже первые наши выложенные в сеть ролики нашли достойный отклик у зрителей. Пока что мы с Максом стараемся на полную использовать возможности бесплатных пробных версий. Свои три бесплатных часа съемки он потратил. Осталось еще три моих.

– Ах, да, еще вот что. Чуть не забыл, – спохватился я и активировал инвентарь. – Возьми, Стелла. Спасибо, но я уже привык к своему клинку.

Стелла с легким поклоном приняла обратно свою катану.

– Ну, вперед, ребят. А то пропустим всё веселье!

Башня тенептиц стояла чуть ниже по течению реки, и нам предстояло преодолеть километра полтора вдоль берега, чтобы подобраться к крепости со стороны главных ворот.

По пути я поймал себя на мысли, что мне здорово не хватало всего этого. Вроде бы всего пару дней пропустил, но истосковался по этим ощущениям. Ножны с мечом привычно оттягивают пояс и хлопают по бедру при ходьбе. Поскрипывает кожаная броня. Дыхание ветра приносит с полей запахи трав. Рядом – верные союзники…

Говорят, к хорошему быстро привыкаешь. Наверное, Артар чертовски хорош, если уж человек, выросший в середине двадцать первого века, уже через полтора года игры уютнее и органичнее себя чувствует, отправляясь на штурм крепости с мечом в руках, чем просыпаясь в своей квартире на окраине Лондона.

Да что там говорить. Мы все с такой радостью сбегаем из реальности – хотя бы на время, хотя бы в иллюзорный мир. И началось это задолго до изобретения Эйдоса.

– Что-то я ни черта не пойму. Кто с кем дерётся-то? – пробормотал Макс, когда мы были уже перед главными воротами в крепость.

Хороший вопрос. Помню, в детстве, когда смотрел всякие исторические фильмы про средневековые сражения – всегда удивлялся, как бойцы во всей этой мясорубке различают, кто свой, а кто чужой. Хорошо, если это столкновение регулярных армий, у которых свои знаки отличия – шевроны, гербы, да хотя бы экипировка конкретных цветов. А до введения военной формы? Когда все одевались в бой, кто во что горазд?