Александр Булаев - Всадник

Не понимая, о чем с ними говорит монах, Мазсе лишь смотрел на них, сощурившись, пытаясь разгадать смысл разговора по их лицам и жестам.

– Говорите. – Успокоив толпу, обратился к Мазсе Эдвин.

– Кто у вас главный? – Спросил Мазсе.

После того как монах перевел его речь, из толпы вышел не бритый, круглолицый мужчина, он был почти на голову выше Мазсе, но весьма тучный. Двигался не торопливо, в глазах его было недоверие, но посмотрев на старика, кузнец прекратил хмурить брови и произнес:

– Брэди, Ваше величество.

Мазсе протянул ему свою стрелу с узким, массивным, шиловидным наконечником.

– Мне нужно как можно больше таких стрел. Я хочу, чтобы вы целыми днями делали только их.

После перевода его слов, Брэди ещё раз посмотрел на стрелу, покрутил её своими массивными пальцами.

– Отче мы выкуем столько, сколько сможем, но передайте, что ещё нужно изготовить подковы, инвентарь, плуги. Нужно собрать урожай, а у крестьян даже кос не будет. Почти все забрали сератае. Да и металла осталось не так много, сератае разграбили склады, и все увезли в степь. Вот доспехи переплавим, на инструмент хватит, а вот на наконечники не знаю.

Старик перевел все сказанное кузнецом для Мазсе. Мальчик нахмурил лоб, и к числу его обременительных дум добавилась ещё одна.

– Пусть кует только наконечники. Для инвентаря я добуду ему металл позже.

Кузнец не стал спорить, а только пожал плечами и согласился.

– Спроси у него, где они раньше брали металл для кузни? – Обратился к Эдвину Мазсе.

– В горах. – Ответил кузнец и показал рукой на север.

– Всю руду привозили с севера, там трудилось больше тысячи горняков, возможно сератае не добрались до них. Стоит отправить отряд, и выяснить, кто остался в живых, и восстановить добычу. – Посоветовал Эдвин.

– Так и сделаем. Отправь туда кого-нибудь из горожан.

Мазсе не торопился, внимательно осматривая свой город. Величественные стены, красивые здания, местами уцелевшие статуи. По обеим сторонам центральной улицы города росли различные деревья. Но опустевший Антерол уже не производил того великолепия, которым блистал для Мазсе, когда он смотрел на него с вершины холма.

Он мог пройти целую улицу и не встретить ни одной души. Лишь в ремесленных и жилых кварталах теплилась жизнь. Люди отмывали от крови брусчатку, меняли разбитые стекла. Женщины и дети разносили еду.

Маленький мальчик в сандалиях подбежал к Мазсе со спины и начал дергать его за рукав. Мазсе удивленно обернулся и уставился на мальчугана, тот не менее удивленно смотрел на него, потом протянул ему ломоть белого хлеба.

Только Мазсе взял протянутую ему еду, как подбежала женщина, молодая на лицо, но с седыми прядями в волосах. Она схватила сына, накричала на него, а потом обернулась к Мазсе, что-то лепеча, делая раскаивающейся вид.

– По-видимому, она просит извинения за своего сына. – Догадался он.

Мазсе спокойно кивнул головой, улыбнулся им обоим и продолжил идти в сторону храма.

Добравшись до места, мальчик сам достал книгу о сератайских племенах и принялся её читать, он остановился на описании жизни и быта древних сератаев, и обнаружил, что за тысячу лет, в большинстве своем, ничего и не поменялось.

Кочевой образ жизни, палатки и шатры в качестве жилья. Глиняная либо деревянная посуда. Мастеров по железу не было, поэтому доспехи и оружие были лишь трофейными.

Уже практически все слова в книги для него были понятны, а те, что он не знал, выписывал на листок, чтобы потом показать Эдвину. Ему уже хотелось дочитать эту книгу и приступить к другим, о которых ему все уши прожужжал монах.

– «Монетное дело» – научит Вас делать золото из воздуха. «Приказ» – поможет привить выучку и дисциплину вашим воинам. И ещё много других книг, названия которых Мазсе не запомнил.

– Как ваши успехи, милорд? – Подкравшись сзади, спросил Эдвин.

– Я почти дочитал эту книгу, на этот раз всего двадцать три слова. – С улыбкой, показывая старику бумажку, сказал Мазсе.

– Вы очень быстро учитесь, я приятно удивлен. – Взяв листок, произнес Эдвин.

– Если каждый сератай такой же одаренный, как и Вы, то я даже рад, что они грамоте не обучены, иначе бы весь мир был бы под их пятой. – Серьезным голосом произнес Эдвин.

Мазсе поерзал на неудобном деревянном стуле, откинулся на спинку и, прищурив глаза, произнес:

– Я хочу изучить ваш язык. Ты обещал, что научишь меня.

– Но вы ещё свой-то плохо знаете, даже переписываете с ошибками. – Эдвин ткнул морщинистым пальцем в бумажку.

– Я хочу знать, о чем ты разговариваешь с горожанами, о чем они сами ведут речь. Я хочу понимать их.

Эдвин молча улыбнулся, недолго постояв у книжной полки, достал большую книгу толщиной с кулак. Он с грохотом уронил её на стол перед Мазсе.

– Это история Восточных королевств со дня разлома и до правления Теобальта Третьего в Живом городе.

Мазсе очень заинтересовала эта книга, но размеры её несколько пугали, а буквы имели какие-то прямые строгие очертания, в отличие от наклонных сератайских.

Эдвин вздохнул, присел на стул рядом и принялся рассказывать мальчику о правилах писания, о буквах, о произношении, указывая на слова в книге. Мазсе внимал каждому слову монаха, старательно выводя символы на бумаге. Мальчик сильно увлекся историей своих врагов, описанной таким ярким языком. Эта книга заинтересовала его больше той, что была написана на его родном сератайском языке.

Сидя за книгой, он провел весь обед, а теперь и отужинал с ней в руках. Язык Восточных королевств давался ему гораздо проще сератайского. Он был более плавным, более мелодичным и приятным на слух, а букв было раза в два меньше.

Сегодня он узнал, что самым древним и великим городом является Живой город. Город – королевство, основанный богами задолго до разлома. Прочитав про него, Мазсе сразу захотел его посетить. Он считал, что нет ничего более величественного, чем Антерол, но одно только предложение про семь стен, окружающих город, и что каждая последующая выше предыдущей, внушили в Мазсе некий детский трепет.

Но везде, какую бы главу не открыл Мазсе, все упиралось сначала в богов, а потом в одного единственного всевидящего и всезнающего, вездесущего бога. Во всем был его замысел, была его воля.

– Эдвин. – Отодвинув книгу, обратился к сидящему рядом монаху Мазсе.

– Кто вами правит? Кроли или боги?

– Правят короли, но с позволения божьего. – Не раздумывая, произнес монах.

– Но волю вашего бога, до людей доносишь ты, правильно?

– Начал размышлять Мазсе. Он уставился на монаха, как маленький ребенок, ожидая похвалы за правильный ответ.

– В каждом королевстве есть свой епископ, а всеми епископами руководит Архиепископ. Он, подобно сератайскому царю, правит епископами, его вождями.