Алексей Войтешик - Посох Времени

К роднику ромеи чудом вышли только к ночи. В темном провале огороженного валунами выйма 34 34 Выйм – углубление, ниша. , неторопливо сбегая к стоящим поодаль кедрам, слабо поблескивала вода.

Развели костер. Скромно поужинали, запивая вяленое мясо с хлебом сладковатой на вкус водой, набранной из подземного источника. Спать расположились тут же у костра, по-походному. Усталость валила с ног, и ромеи провалились в глубокий и тяжелый сон.

Их разбудил скорый рассвет с его многоголосым птичьим хором и проголодавшимися за ночь комарами. Эти твари жалили столь остервенело, что, казалось, прокусывали даже подошвы дорогих мягких сапог, торчащих из-под войлочных пологов.

Солнце ярко золотило небо, заставляя помятого после сна Берцо щуриться. Следом и Джеронимо выглянул из-под шерстяного походного покрывала. Темно-каштановые вьющиеся волосы, сбившись за ночь в бесформенную копну, придавали его лицу какое-то трагическое выражение.

– Чшерт, – прохрипел треснувшим голосом он, – эти подлые кровопийцы не дали мне поспать.

– Скажите, пожалуйста, какие мы нежные, – криво улыбнулся в ответ Берцо и спрятал вывалившийся из-за пазухи золотой амулет в виде шестиконечной звезды. – Вам просто необходимо лучше питаться. Вот посмотрите на меня, – Ангус смачно хлопнул по провисшему к земле брюху. – Сколько бы эти сволочи из меня не высосали, во мне все равно остается достаточно. Однако, – вскинул он брови, – комары уже сыты, а мы с вами совсем оголодали в этом проклятом лесу. Давайте подниматься. Сполоснем свои распухшие физиономии и съездим к нашему месту. Что-то мне подсказывает, что сегодняшний день принесет нам мно-о-ого приятных неожиданностей.

Лонро заметил, что вчерашнее любовное наваждение заметно ослабло, хотя сердце по-прежнему ныло, едва только он вспоминал ее.

Наскоро умывшись у холодного выйма, Джеронимо почувствовал, как к нему стали возвращаться силы, и уступил место Берцо. Тот тоже, фыркая и рыча, умылся, зачерпывая ладонями ледяную воду из каменной ванной. Этого ему показалось мало, и тогда, чувствуя небывалый прилив сил, Берцо снова склонил свою лысеющею голову и щедро принялся плескать целебную воду себе на затылок.

Хрустальные капли, касаясь его редких волос и растворяя соль давно немытого тела, падали в ручей и растворялись. Ангуса просто распирало от избытка сил. Он снова нагнулся к воде и вдруг резко дернулся, чтобы поймать амулет, который снова предательски выскользнул, увернулся от его коротких пальцев и нырнул в темное зеркало воды.

Берцо знал особенность золота прятаться от людских глаз. Так что он, стараясь не упустить из виду место, куда упал амулет, потянулся было за ним, но поскользнулся и неловко кувыркнулся в каменную купель, подняв огромную волну.

Подоспевший на помощь Джеронимо, видя, как мокрый и злой Ангус, будто сам Посейдон, поднимается из пенящейся воды, только развел руками.

– Что случилось, Берцо? – участливо спросил он, улыбаясь. – Вы решили вымыться целиком? Как вам вода?

Берцо недовольно замотал головой:

– Вам смешно! Я уронил в воду свой амулет. Мне его сделал знаменитый мастер-ювелир Али Маббдах из Сирии. Сделал специально, понимаете? На успех в делах. С ним я еще ни разу не прогорел даже в самых скользких сделках. Я не могу просто оставить его здесь. Вот, – он с досадой бросил на землю покрытый илом и донными водорослями тяжелый желто-зеленый булыжник, – это пока все, что я смог достать. И такого добра там много. …Вы можете смеяться и дальше, однако я буду искать свой амулет, пока не переверну эту каменную ванну или не замерзну в ней насмерть. Что вы смотрите? Помогли бы лучше!

Джеронимо раздраженно принялся снимать с себя одежду, а Ангус, споткнувшись о брошенный им булыжник, подхватил его со злостью, чтобы зашвырнуть куда-нибудь. Но скользкая от донной глины бестия едва не вывалилась из руки. Берцо, удержав булыжник, впервые присмотрелся к его необычному цвету, наклонился, ополоснул родниковой водой… и вдруг покачнулся и плюхнулся в забурлившую под ним воду. Это не могло быть правдой.

Лонро обернулся и от удивления снова принялся натягивать рубашку. Берцо сидел в каменной ванне так, будто его окружала не ледяная вода, а пропитанный солями и притираниями «розовый чай» римской бани. Лонро трижды окликнул его, пока тот, наконец, не шевельнулся.

Торговец резко выдохнул, сдувая с кончика носа набежавшую каплю и теперь уже второй раз медленно поднял из воды гладкий, очищенный от грязи булыжник. В его дрожащих руках сиял золотой самородок весом в полторы сотни русских унций 35 35 Около 3 840 гр. .

Лонро шел к Романовым холмам, что выгибали свои покатые спины, покрытые сочной зеленью виноградников, в удалении от Вечного города. Окунувшись в спасительную тень тутовых деревьев, Джеронимо глубоко вздохнул и будто стряхнул с себя дневную духоту раскаленных каменных стен.

Прохожие встречались редко: в это засушливое лето испепеляющий зной лишал людей желания покидать без нужды затененные навесы дворов. Дороги, окрестные селения, торговые ряды оживали только в часы вечерних сумерек да от первых лучей зари и до полудня.

Лонро услышал в придорожных кустах слабое журчание воды и неторопливо спустился к бьющему у подножия холма роднику. Поросшая серым мхом каменная арка наверняка еще хранила в бездонной памяти далекие времена безумства Везувия. В центре ее свода красовалась каменная голова барана, из разинутой пасти которого в бассейн лилась струя холодной, такой желанной в этот час воды.

Лонро снял потерявшие цвет сандалии и попытался стряхнуть с них дорожную пыль. В конце концов, смирившись с тем, что обувь безнадежно испорчена, Джеронимо сунул ступни обратно и в порыве блаженства шагнул в прохладный ручей.

Успокоив ноги, он потянулся к мраморной бараньей голове.

Набирая полные ладони воды, он бросал ее себе в лицо и на грудь, после чего подставил голову под этот благодатный поток и стал жадно пить.

Вскоре он выбрался обратно на плоские камни, устилающие подступы к ручью, посмотрел по сторонам и улыбнулся своему ребячеству.

На что теперь была похожа его обувь, когда-то равная по цене конской сбруе? Или некогда дорогое платье из тончайшего дравидского 36 36 Дравидия – одно из древних названий Индии. шелка? Мокрое, оно прилипло к телу, и Джеронимо чувствовал себя голым.

Лонро вздрогнул. Он почувствовал еще чье-то присутствие и тут же выпрямился, считая неприличным встречать опасность в позе проворовавшегося рыночного торговца, загнанного толпой в угол.

Было тихо. Лонро огляделся. На гибком стебле дикого колючего куста сидел огромный ворон. Иссиня-черное оперение печальной птицы сливалось с переплетениями теней. Ее присутствие выдавал лишь леденящий душу взгляд поверх горбатого клюва, придающего этому стражу преисподней вид предвестника. Да, пожалуй, это был недобрый знак.