Дэниэл Фостер - Кровавый век. Дух воина

– Когда фэрл озвучил свои планы, мнения Совета разделились: одни выразили Айтулу полную поддержку, увидев в нем спасителя от всех бед, а другие попытались образумить, ведь фэрл предлагал отринуть вековые традиции и преступить нерушимые заветы Предков. Он поклонился чужим богам, пищей для которых были человеческие муки и жизни. К тому времени обретенное могущество уже ослепило Айтула: он давно принял решение и пришел лишь затем, чтобы объявить о своей воле и о великом плане – предназначении, о котором шептал ему бог из камня. Да… Айтул говорил о нем с такой страстью, глаза его горели такой чистой верой, что я и сам едва не пошел за фэрлом…

– Что еще за план? Айтул вполне ясно дал мне понять, чего хочет: вернуть аркалам свободу, независимость от трона Скаймонда. О чем же он умолчал?

– О многом, – угрюмо ответил старик. – Намерения фэрла искренни, и он не отступит от своих замыслов. Но его главная цель… Цель, которой Айтул одержим, заключается совсем в другом.

Люди в пещере притихли. Лишь слабый треск костра нарушал тишину подземных сводов. Вьёрд перестал громко чавкать кониной, а Брудвар невольно поддался вперед, желая скорее услышать зловещую правду.

– Айтул хочет разбить оковы темных богов и освободить их, получив в награду небывалое могущество для себя и всех аркалов. Один из них, дух или бог, называющий себя Сакготом, которого фэрл и нашел на дне пещеры, с самого первого дня просит его немедля отплыть к берегам Империи и покончить с их пленом.

– И как же Айтул хочет выполнить эту просьбу?

– Ему нужно доставить камень в одно место, известное лишь фэрлу, посланное ему в видениях. Он говорил о древнем храме, погребенном под землей, суждено которому возродиться вместе с истинными богами.

– И почему же он все еще на Севере? Боюсь даже представить, какими силами мог бы обладать Айтул, окажись все правдой. – Брудвар всерьез начал задумываться о том, что рассудок фэрла не выдержал испытания могуществом. В одиночку отправиться в Империю, повинуясь лишь видению и голосу в своей голове, – это походило на самоубийство. С другой стороны, Брудвара одолевали сомнения – он уже дорого заплатил за свое прошлое неверие. Что, если и в этот раз фэрл не врет и ему удастся воплотить задуманное? Сможет ли кто-нибудь тогда остановить Айтула? Вряд ли.

– Долг, честь и сострадание, – с грустью ответил шаман. – Пусть он и не смог защитить аркалов, но Айтул был достойным фэрлом, которого уважал и любил наш народ. Таким он и остался для многих людей из моего племени. Очень жаль, что он выбрал не тот путь… Айтул сказал Совету, что выполнит свое предназначение лишь после того, как отомстит за аркалов и вернет им свободу. Он пошел наперекор воле бога, но тот не лишил его силы. И фэрл укрепился в своей вере и в том, что он должен использовать шанс, дарованный ему, – шаман печально вздохнул.

Теперь Брудвару стало ясно, почему Айтулу был выгоден раздор, что мог охватить Север. В хаосе междоусобиц новому вождю стало бы не до аркалов, и фэрл мог бы спокойно отплыть в Империю.

– Как я уже говорил, мнения Совета разделились. К сожалению, застарелая ненависть и жажда власти оказались сильнее традиций и здравого смысла: таких, как я, было меньшинство. Айтул посоветовал нам уйти с его дороги и не мешать. В тот же день он убил твоего отца и брата, лишив нас возможности предупредить Скаймонд и спасти вождя.

– А что же ваш народ? Как обычные люди восприняли эти… перемены?

– В Кагыме, южных и восточных землях, куда так любил наведываться Эрнульф, об Айтуле уже слагают песни и сочиняют легенды. Но на севере и западе свальда аркалы относятся к его словам намного прохладнее. Их пугает то, с какой легкостью Айтул рушит вековые устои и воздвигает на их месте чужие ритуалы. То, как просто он отказался от веры, которую каждый северянин впитал с молоком матери. От веры в наших предков, чья мудрость и покровительство помогли нам пережить самые темные времена. Нет, Брудвар, – глаза шамана воспылали гневом, – такой фэрл не нужен аркалам. Он лишь опозорит наше племя, а его деяния обрежут крылья будущим птенцам.

– И здесь наши мнения схожи. Но как же ты собираешься убедить в этом половину свальда? Есть ли шанс решить проблему без кровопролития?

Койун посмотрел на Брудвара с уважением и некой опаской. Он не ожидал, что после всего случившегося сына Эрнульфа станут заботить жизни аркалов. Поэтому он не смог сдержать любопытства и осторожно спросил:

– Неужто ты не хочешь отомстить?

– О, еще как хочу. Гибель моих людей и оскорбления, нанесенные мне лично, не останутся без последствий. Хотя я уже давал возможность аркалам сделать выбор, отправив гонцов…

– Многие промолчали, убоявшись фэрла. Многих – тех, кто сохранил верность трону Скаймонда, убили, – процедил Койун. – И гнезда их разорили.

– Но я понимаю, почему это произошло и кто виноват во всем этом безумии, поэтому не стану трогать остальных. Пока не стану, – уточнил воин. – Новый фэрл должен будет доказать свою преданность единому Эргунсвальду и исправить все ошибки Айтула. – Брудвар испытывающе посмотрел на шамана, намекая, что был бы не против, если бы тот возглавил свальд. Койун верно прочел взгляд будущего вождя. Брудвар продолжил:

– Айтул преподал мне хороший урок: жестокость всегда порождает новую жестокость. К тому же я и без того считал, что негоже северянам резать друг другу глотки.

– Мудры слова твои, – уважительно кивнул Шепот Ветра.

– Слова не спасут нас от смерти, если Айтул добьется своего. Ты так и не ответил на вопрос: как же ты заставишь аркалов отвернуться от фэрла?

– Я убью его. За этим и пришел, – бесстрастно молвил Койун. Ледяной блеск в глазах старика подавил усмешку сына Эрнульфа, заметившего, что в пещере стало тесновато от все прибывающих воинов. – А после они одумаются, услышав правду от шаманов и увидев, что ты совсем не такой, как твой отец. Ведь прощение – не признак слабости. Твое великодушие сможет убедить людей куда лучше, чем сталь мечей, крики вдов и плач сирот.

– Складно говоришь. Но если это не поможет, то жертв не избежать. Ты готов поднять руку на свой народ?

– Готов, – отрезал Койун. – Коль это сохранит жизнь остальным и позволит искупить ошибки Айтула. Если это поможет доказать мою преданность вождю Севера.

– Позволит, – ответил Брудвар. Глаза шамана, в которых застыла несгибаемая решимость, сказали ему больше, чем слова. – Ты сказал, что прикончишь фэрла. Но каким образом? Думаешь застать его врасплох? Местность слишком открытая, твоих воинов заметят еще на подступах к поселению. Вы идете в ловушку, из которой нет выхода. Я бы предложил отступить и объединиться с армией, которая идет за мной.