Дамина Райт - Огненная мансуба

Амарель не заметил, когда Турсей успел взять в руки нож – огромный разбойничий нож с чёрной рукоятью, – и любовно повертел его. А затем коснулся наточенным лезвием своей лопатообразной ладони. На смуглой коже вмиг набухла капля крови.

– Согласен, – Амарель, наконец, пришёл в себя, – жертвоприношение нам не помешает! Но вот что я тебе скажу, – тон Амареля сделался строгим, и Турсей невольно принял сконфуженный вид, – буква учения так же важна, как и дух! Что это за нож мясника?

Амарель брезгливо ткнул пальцем в рукоять, и Турсей крикнул кому-то из учеников, чтобы немедленно забрали этот нож – не годится.

– То лезвие, которое мы используем для жертвоприношений, – Амарель старался подчёркивать каждое слово, – должно быть тонким, изящным… прекрасным! Как сама Кальфандра. Ты меня понял?

Турсей мелко закивал. Он весь поник и сгорбился, огорчённый тем, что не сумел угодить наставнику.

– И ещё, – Амарель окончательно поборол замешательство, – жертвоприношение – это не главное для нас! Твоя цель – привести как можно больше людей к Несравненной, а не принести как можно больше прихожан в жертву! Мой учитель…

– Но как… Ведь объятия богини…

– Не перебивай! – Амарель охотно сопроводил бы этот приказ огоньками на кончиках пальцев, но увы, кольцо с его руки ещё не сняли. – Мой учитель говорил, что в лучшие времена, когда Кальфандре поклонялись все гафарсийцы, и то было не больше трёх жертвоприношений в год! Ты понял, к чему я клоню? Не стоит отпугивать народ!

Младшие ученики благоговейно слушали. Турсей угрюмо склонил круглую голову с ёжиком коротких чёрных волос:

– Понял… наставник.

– То-то и оно. Учи, – Амарель кивнул на свиток, который теперь лежал на скамье, – всё, что необходимо знать! Тогда преуспеешь. И Кальфандра примет тебя в свою колесницу, а может, ты станешь возницей – великая честь!

Турсей поднял голову, глаза его блестели.

– Возницей! Учитель, я буду стараться.

Амарель вдруг усомнился, что этому человеку больше тридцати – такой восторг мог исходить лишь от юнца, у которого едва выросли первые усы. Кстати об усах… Где бы добыть то, что прекращало рост усов и бороды учеников раз и навсегда? Амарель задумался, но тут же махнул рукой – о таких мелочах мог беспокоиться только Фаресар. В конце концов, неужели Кальфандре есть дело до чужой растительности на лице? Оставив эти мысли, Амарель спросил:

– Вы ночуете в храме?

– Да. И я, и они, – Турсей кивнул на младших учеников.

Понятно, почему Эрекей настоял, чтобы Амарель жил во дворце. И так не хотелось ему отказывать, а сейчас – тем более.

– Тесновато. Но скоро построят второй храм, – поделился Амарель тем, что услышал сегодня от хана. Несмотря на провал Амареля, Эрекей решил, что его приближённый колдун всё-таки заслужил второй храм.

Турсей закричал от радости: «Айе! Айе!» Остальные ученики вторили ему.

– Велик хан, – улыбнулся Амарель и вышел из храма. Солнце стремилось к закату – а значит, скоро придёт тот дэйя, о котором Эрекей упомянул во время пира, и… снимет кольцо.

«Скорее бы!» – Амарель потёр друг о друга вспотевшие ладони. Ему так не терпелось зажечь огонь, увидеть сдержанное одобрение Эрекея, почувствовать себя сильным… снова!

Со стороны это, наверное, смотрелось забавно: трактир, полный всяких подозрительных людей, а среди них – девочка в коричневой накидке, со шрамами на лице, и большеглазый мужчина с костылями. Но Тарджинье забавно не было – она, может, в последний раз виделась с Ирзой, и почему бы не выпить крепкого гафарсийского эля и не поговорить о прошлом? За пазухой у Тарджиньи сидел ларм Анриэ, да так смирно, что было ясно – слушал он с не меньшим интересом, чем двое бродяг за соседним столом.

Всё лучше, чем во дворце. Лицемерные сожаления короля Аранжи по поводу смерти советника Тарджинья уже выслушала. На переполох из-за таинственного исчезновения его тела посмотрела. От сопровождения на корабль отказалась, с Маргретой попрощалась…

– А помнишь, как мы в плен к людоедам попали? Когда вышли из того городка – как он назывался? – Тарджинья пощёлкала пальцами. – А, Керм-эль-Ден!

Ирза хмыкнул и наполовину опустошил свою кружку. Конечно, он не забыл.

– Они нас откармливали два месяца, а потом мне надоело всё это, и мы сбежали, – хихикнула Тарджинья, и бродяги недоумевающе переглянулись.

– А ещё мы в каждом трактире ждали драки, – это Тарджинья сказала для Анриэ. – Потому что в книгах так пишут. Нет, мол, ни одного дня, чтобы из трактира кого-нибудь не выкинули лицом в лужу!

«Смотри, чтобы сегодня драк не было, – пискнул Анриэ. – Нам ведь на корабль нужно».

«Отойдёт – на другой сядем», – мысленно отмахнулась Тарджинья. На самом деле, она выпила многовато, и хотя на душе стало веселее, но вставать и идти в порт не хотелось. Не лучше ли остаться… и устроить Королевским Лисам небольшой потоп?

«Помни, тебе надо в Афирилэнд», – назойливо звенел голосок Анриэ. Наверняка Его Мудрейшеству ларм столько советов не давал!

– А монстры? – вдруг вспомнила Тарджинья кое-что ещё. – Эти ихранджанцы смешные – они верят в какой-то параллельный мир, где существуют монстры, созданные грехами человеческими. Да, именно так! Помнишь, Ирза? – с запозданием спросила она.

После трёх кружек эля Тарджинья не удивилась бы, заговори Ирза и скажи ей, что ничего не помнит.

Но он только кивнул, и тогда Тарджинья крикнула, чтобы ей налили четвёртую кружку, и со звоном вывалила на грязный дубовый стол половину своего пухлого кошеля. Теперь бродяги от неё глаз не отрывали, и если раньше Ирза с его ножом за поясом мог кого-то отпугнуть, то сейчас всё, на что он был способен – это размахивать костылями.

…Несколькими часами позже Тарджинья хмуро облокотилась на борт корабля и уставилась в воду. Громкий голос капитана, брань гребцов, сухари – обычное морское путешествие. Немного тошнило, но всё сложилось лучше, чем можно было подумать.

«Еле уплыли», – проворчал Анриэ.

«Так бродяги на мой кошель уставились, их надо было проучить», – Тарджинья вздохнула. В книгах всё расписывали куда веселее: драчуны летели через весь трактир, служанки визжали, хозяин вопил о том, чтобы ему заплатили. В жизни оказалось скучно. Пришлось облить бродяг ледяной водой, вот и всё.

«Хорошо, что ты во дворец хоть не пошла».

Тут Анриэ был прав. Пьяную джиннию Королевские Лисы, вероятно, ещё не видали!

«Главное, Ирза в той драке не пострадал. А даже поучаствовал», – мысленно оживилась Тарджинья, вспомнив, как Ирза треснул своим костылём одного из бродяг по голове.

«А это всё правда? То, что ты рассказывала?»

Тарджинья помолчала, затягивая с ответом – корабль качнуло, и её едва не вырвало прямо в воду.