Дем Михайлов - Ледяное проклятие

– Нет, не для этого! – кивнул Тикса, в подтверждение своих слов топнув ногой. – Тикса тоже клятва давать! Рука резать, кувшин крови проливать, целый день тот длинный клятва учить! Для чего?! Чтобы потом на лошадь сесть и раненый друг бросить?! Плохо, друг Корис! Оченно плохо ты делать!

Почти утонув под обрушившимся на меня водопадом гневных слов, я замахал руками, останавливая разошедшихся обвинителей, и буркнул:

– Ишь, разговорились! Говорите, приказа моего ослушаться не можете? Но ведь ослушались же! Ослушались!

– Нет, господин. – мотнул рыжей головой Лени, стряхивая с прядей налипший снег – Как можно? Все, что вы наказали, в точности выполняем! До последнего словечка!

– Что? – опешил я. – Лени! Побойся Бога! Да вы здесь настоящую зимовку обустроили! Почитай, целую конюшню выстроили, себе хижину отгрохали! Ты меня совсем за дурака держишь?

– Как можно, господин! – повторил Лени. – Как мы с вами прощались в тот день проклятый, вы нам наказали: «отправляетесь домой, как доберетесь, отдадите сумку с бумагами Рикару, теперь он становится старшим в поселении. А я пока здесь задержусь. Как с делами разберусь, так сразу за вами следом». Я каждое ваше слово наизусть помню!

– Тикса тоже помнить! Навизусть! – коротышка плутовски ухмыльнулся в еще больше отросшую бороду. – Каждый словечко!

– Но вы же не сказали, как быстро мы должны ехать! Вот мы и едем, потихонечку-полегонечку, лошадей бережем, по сторонам поглядываем. – закончил речь Лени и на всякий случай отступил назад, спрятавшись за спиной коротышки.

– И как много за день проходите? – вкрадчивым голосом поинтересовался я, придвигаясь к двоице друзей.

– Оченно много проходим. – уверил меня Тикса, в свою очередь, пятясь назад. – Устаем!

– Сколько лиг за день вы проходите?! – уже в голос рявкнул я, заставив обоих хитрецов подпрыгнуть на месте. – Отвечайте!

– М-м-м… шаг, господин. – еле слышно ответил рыжий, косясь в сторону заснеженного кустарника, что начинался в пяти шагах от нас.

– Сколько?!

– Д-делаем один ш-шаг, господин…

– Ба-альшой, ба-альшой шаг, друг Корис! Устаем шибко! Оченно…

Дальнейшие слова гнома потонули в моем разъяренном рыке. Словно почувствовав мое настроение, щупальца одновременно взвились в воздух и неистово затрепетали. Парочка самых длинных и толстых ледяных отростков с пронзительным свистом рассекла морозный воздух стегающими ударами.

– А-а-а! – завопили оба хитреца и, будто заранее успев договориться, одновременно кинулись к кустам. Мгновенно преодолев поляну, рыбкой нырнули в густые заросли, обрушив с ветвей водопад снега с черным вкраплениями мертвой листвы.

– А ну идите сюда! – рявкнул я. – Один шаг?! Я вам покажу, сколько лиг в день надо проходить! Я вас научу!

– Господин, вы же сами сказали, что нагоните нас, как с делами разберетесь! – отозвался из-за кустов голос Лени. – Вот мы и не торопились, ждали вас! Правда же, Тикса?

– Правда! Честная правда! – отозвался гном, на миг высовывая хитрую физиономию из кустов.

– Я кому велел?! А ну идите сюда!

– Господин, не серчайте вы так! Видите, как Создатель судьбами нашими распорядился – не разминулись в пути, встретились вновь. Это знак, господин! Ведь вы могли и мимо пройти!

– Лени, что ты плетешь? – крикнул я кустам, чувствуя, что начинаю остывать. – Да шум вашей драки за десять лиг слышно было! Глухой бы услышал! Ладно… выползайте из кустов пока как я в ледышки не превратились. Живо!

Ветки затряслись и через мгновение передо мной появился облепленный коркой снега Лени, улыбающийся до ушей.

– Слушаемся, господин!

– Слушаются они, как же. – уже беззлобно проворчал я, переводя взгляд на застрявшего в переплетении ветвей гнома, никак не могущего выбраться. – Вон, иди друга своего распутывай.

– Тикса сам! – возразил мне гном, остервенело дергаясь в растительных путах. – Друг Корис! Ты скажи – вот пачиму над голова…

– Тикса! – Лени поспешно перебил коротышку. – Вы уж простите его, господин! Спрашивает, что не попадя. Ну, появились эти ледышки страшенные, змееподобные и ладно – в жизни всяко бывает. Главное, что живы остались!

Хмыкнув, я покрутил головой, чуть подумал и распорядился, как-то незаметно принимая на себя вновь все обязанности предводителя:

– Выпутывай Тиксу из ветвей, затем делами займитесь – мою лошадь в загон поставьте, в костер дров подбросьте. Кашу на всех делайте. Ниргалы тоже перекусить не откажутся.

– Ниргалы от каши? – изумленно переспросил Лени. – Они же только гадость серую из фляг хлебают!

– Все вопросы потом. – отмахнулся я. – Давайте, принимайтесь за дело. А как со всеми хлопотами разберетесь, так сядем и поговорим. Все расскажу – и про змей тоже.

Кивнув, оба моих новоприобретенных спутника разбежались в разные стороны. Лени поспешил к оголодавшей за время пути лошади и, забрав поводья у застывшего на месте ниргала, повел ее к ели, где была обустроена пусть примитивная, но все же конюшня. Тикса первым делом подцепил из снега мешок и потащил к костру, намереваясь наварить той самой «офисяной каши». Глядя как коротышка хлопочет над затухающим костром, я не выдержал и подначил его:

– Тикса! А про молоток свой уворованный забыл совсем?

Охнув, гном всплеснул руками и словно колобок покатился к ниргалам, где в одном из сугробов покоился его драгоценный инструмент.

Фыркнув, я задрал голову к небу, где проползали мохнатые серые облака, и невольно улыбнулся. Я был рад. Рад, что мои друзья остались живы и что мы снова встретились.

Возможно, Лени не так уж и ошибается – это судьба. Поглазев пару минут на мельтешащие в воздухе тысячи белых снежинок, я развернулся и зашагал к ожидающим моих приказов ниргалам…

Обрадованный неожиданной встречей я махнул рукой на сон. Мы засиделись за рассказом о моих злоключениях почти до самого утра. Благо один из ниргалов исправно нес стражу, а остальные двое сидели чуть поодаль и словно прислушивались к беседе, изредка поводя по сторонам отблескивающими под лунным светом шлемами.

Рыжий с Тиксой, начисто позабыв о морозе, завороженно слушали, а я в красках повествовал о случившихся после нашего расставания событиях. Говорил о тяжелом путешествии до самого мертвого озера, о том, как я карабкался на вершину обледеневшего зиккурата Тариса Некроманта, о гробнице из багрового камня, о моей беседе с древним злом и о финале нашей встречи – когда меня захлестнуло цепью и утащило под воду, следом за неистово бьющимся внутри саркофага Тарисом. Если честно, в том, что Тарис прямо-таки бился внутри саркофага и ломал свои изогнутые когти о каменную крышку, я вовсе не был уверен. Просто немножко приукрасил события – уж больно понравились мне вытаращенные глаза гнома и рыжего, когда я в красках живописал свои приключения. Рассказал я и о том, как очнулся на берегу озера и как обнаружил, что превратился в кусок льда, как нашел в могиле кристалл ограненного горного хрусталя с растущими из него ледяными щупальцами. Зловещим и слегка подвывающим голосом описал гигантский скелет со светящимися багровыми углями глазницами, о костлявой руке, сомкнувшейся на моей ноге – в этот момент Тикса отчетливо заклацал зубами, а Лени судорожно сглотнул и несколько раз осенил себя священным знаком Создателя.