Наталья Свидрицкая - Хроники Нордланда: Тень дракона

– Я тоже. – Удивил всех эльф. – И пойдем мы вдвоем. Я умею пользоваться веником.

Вот тут Гэбриэл взглянул на Кину с благодарностью. Соглашаясь на баню, он не мог не думать о своих шрамах, и заранее злился и нервничал по этому поводу. Народ здесь простой, и через полчаса о нем и его теле будет судачить весь город. Кину просто-напросто его спас.

После бани Гэбриэл, одетый в свежую белую рубашку навыпуск, пахнущую вербеной, и чистые узкие эльфийские штаны, прошел к себе. В его покоях уже прибрали, проветрили, наставили для красоты и аромата охапки полевых цветов. В целом все было почти так же, как и в остальных нордландских замках. Мебель, огромная постель под балдахином, камин, в котором Гэбриэл мог не только стоять, но и прохаживаться взад-вперед, массивные шкафы, комоды и сундуки, покрытые местной кружевной резьбой, ковры, шкуры зверей, головы зверей: оленей, лосей, медведей, рысей, и волка…

– Волка уберите. – Сказал Гэбриэл, обращаясь к Ладе, сопровождавшей его. – И чтобы во всем замке ни голов, ни шкур, не было. Вам никогда никто не говорил, что мы, Хлоринги, на волков не охотимся?

– Простите, ваше сиятельство. – Вновь покраснела Лада. – Так давно здесь никого из хозяев не было, лет, почитай, семьдесят, как никто из Хлорингов здесь не жил… Мы как-то привыкли…

– Я тоже жить здесь вряд ли буду. – Усмехнулся Гэбриэл. – Потому не выкидывайте, просто припрячьте. А в целом ничего здесь, хорошо. Уютно. Пахнет вкусно. А что на окнах сетки какие-то?

– Так это кисея, от гнуса. – Охотно ответила польщенная похвалой Лада.

– От кого? – Удивился Гэбриэл еще больше. Там, где жила Алиса, никогда не было ни комаров, ни мошки, ни другой надоедливой дряни; в Междуречье комары так же имелись в крайне малом количестве, и в месте обитания озерной феи их не было тоже.

– От гнуса! – Повторила Лада. – Сейчас жара, его нету, он зноя боится; а как вечерять станет, налетит! У вас над постелью, вот, посмотрите, кисея, накроетесь, он вас и не побеспокоит. – Замерла, переплетая пальцы, и вдруг, словно решившись, спросила:

– А верно ли, что вы, ваше сиятельство, дракона убили?..

– Верно.

– А я видела дракона. – Вновь краснея, призналась Лада. – На зорьке на утренней вышла, а он далеко-далеко над морем кружит. Думала, птица какая, диковинная, а потом смотрю, и аж сердце зашлося. Огромный, черный, красивый – страсть… Кружит эдак, – она почувствовала живой интерес Гэбриэла, оживилась сама, – словно примеривается, а потом раз – и выхватил из моря рыбишшу здоровенную, акулу, а может, и касатку – далеко, она бьется, сверкает на солнце. Так он с нею и улетел.

– Так они здесь летают? – Гэбриэлу вдруг страстно захотелось тоже увидеть дракона. Да, Кину говорил о них с ненавистью. Да, Лодо рассказывал, что драконы требуют их смерти. Да, он видел последствия драконьего огня. Но интерес был, и весьма сильный.

– Редко. – Махнула рукой Лада. – Люди говорят, эльфы их закляли, они вреда-то здесь причинить никому не могут. А выходит, могут? Страшно!

– Нет. Эльфы не врут. – Сказал Гэбриэл. – То драконище, которое я завалил, оно не такое, как настоящие драконы. Оно черной магией создано, там, на юге у нас. И с виду отвратное.

– Спасибо вам! – Очнулась и поклонилась Лада. – Просим вас и господина Кину к столу, все готово, только вас ждем, откушайте, чем Бог послал.

– Сейчас придем. – Махнул рукой Гэбриэл, и женщина исчезла за двойной резной дверью. Острый слух полуэльфа уловил восторженное:

– А статен-то, елки-палки! – И внутренне приосанился. Не в его вкусе женщина, и в годах… А все равно приятно!

Кину, вернувшись через пару минут после ее ухода, сообщил, что Гарри Еннеру лучше, он устроен со всеми удобствами и благодарит его за помощь. Эльф принес Гэбриэлу новый эльфийский камзол, сказал, пока тот переодевался:

– Это хорошо, что ты ничего не стал говорить про брата и ополчение. Отказать прямо они тебе не откажут, но устроят проволочки, растянут на месяц, а то и дольше.

– Что предлагаешь? – Сухо спросил Гэбриэл. – Ты же знаешь, времени у нас нет!

– Нанять людей. Здесь это легко.

– А местный банк денег мне даст?.. Или, как в Сае, выделываться начнет?!

– Я знаю, где взять денег. – Сказал Кину. – Не думай об этом. Золото – не проблема.

Вдвоем они спустились в трапезную. К ним присоединились Марк, Кирнан, Дэн, городской голова и молодой, не старше тридцати, светловолосый воин, с серьгой в ухе, с насмешливыми серыми глазами вприщур и с короткой модной бородкой. Голова представил его, как князя Ратм и ра, младшего сына князя Холмогорского.

– Наемник? – Поинтересовался Гэбриэл. Тот кивнул.

– Сколько людей у тебя?

– Три сотни копий. – Ответил тот, глянул на Гэбриэла с новым интересом. – И если понадобится, сотни две еще найду.

– Копье – это всадник, оруженосец и воин с копьем?

– Верно, княже.

– Быстро найдешь?

– А когда нужно?

– Вчера. Я еще одного наемника знаю, Ставра – слышал про такого?

– Слышал, знаю. Он в Сарыни сейчас, у местного князя.

– Мне еще люди нужны. – Сказал Гэбриэл. – Ладно, об этом после поговорим.

После чего разговор за столом потек по обычному руслу: у гостей интересовались, как дела на юге, в Гранствилле, как здоровье его высочества, не просватана ли еще племянница ее величества?

– Из всех пока только я женюсь. – Признался Гэбриэл, поглощая нечто божественно-вкусное. Не сдержался, обратился к Ладе:

– Это что я такое ем?

– Галантин из хека. – Охотно ответила она. И пояснила, догадавшись, что Гэбриэл понял только слово «из»:

– Хек – это рыба такая. А галантин, он готовится несколько дней… Вот такое блюдо получается.

– Это просто… – Из Гэбриэла так и лезли неприличные слова, вроде «охренеть» и тому подобное, и он помедлил, выбирая подходящее, – просто слов нет! – Вышел из положения. – Я такого даже в Хефлинуэлле не ел!

– Вы вот еще отведайте. – Лада сделала знак, и слуга подал Гэбриэлу блюдо со странным пирогом, из тонких слоев теста, проложенных мелко порубленным мясом, тушеными овощами, сметаной и чем-то еще, нереально-вкусным. – Это блинник. Блины с начинкою.

– М-м-м… – Гэбриэл прикрыл глаза. – Я все попробую. А если лопну, напишите на могиле: «Умер от счастья!».

Его искреннее наслаждение местной кухней как-то окончательно стерло следы настороженности и скованности, все присутствующие за столом оживились. Голова почтительно поинтересовался, кем будет невеста Гэбриэла, и тот охотно ответил:

– Алиса Манфред, из Трехозерок. Это в Пустошах, на самом юге. Род древний, но бедный, она бесприданница, сирота. Я не за приданым гнался. Она сама по себе сокровище. Теперь она графиня Июсская, у нас свадьба восьмого августа. Всех приглашаю!