Николай Галеев - Марина НЕ грустит: Дьявольские ритмы

– «Smoke on the water» хотя бы, – ляпнул я наугад то, что гарантированно все знали. Вообще-то, насколько мне известно, если сыграть эту песню при покупке гитары, вас могут выгнать из магазина. Но в тот момент ничего другого мне в голову не пришло. Клавишница чуть-чуть кивнула и удалилась за синтезатор. Игнат устроился за барабанами и пару раз попробовал педаль, а Мила и Маруся уселись и приготовились слушать. Удивительно, но девочка-мотор даже не кинулась обниматься к нашей скромнице. Напротив, сейчас как никогда она стала похожа на нормального человека. Наверное, сказались ожидание и нетерпение вкупе с опасением за результат.

На мгновение установилась тишина, а потом Изюмов отсчитал ритм, и мы начали.

Эх, до чего же славно звучит мой Бластер! Я сыграл первые два такта, когда немного несвоевременно включилась Снежана, и музыка подхватила меня. Впервые я чувствовал такой подъём: пальцы сами летали по грифу, позволив мне насладиться звучанием в полной мере – и я почувствовал удивительную свободу. Вступление тем временем несколько затянулось, а мы словно ждали чего-то. Чего? Именно того, что случилось, стоило Игнату брейком обозначить начало куплета. Ёрзавшая и раскачивавшаяся в такт Маруся вихрем подорвалась с места, в руке у неё оказался микрофон, и тютелька в тютельку в нужное мгновение она запела.

Голос заполнил зал, повёл мелодию без малейшего плавания по тону. Чистейшее произношение. Восхитительной красоты тембр. Весь отечественный рок-бомонд должен совершить харакири! Вдобавок ко всему Маруся пританцовывала, и была столь прекрасна, что… что… Да кто ж его разберёт, что! Я и слов-то таких не знаю, чтобы все восторги выразить. В общем, слившись с музыкой, я окончательно расслабился и тоже стал немного приплясывать.

А на втором куплете я услышал бас.

Маруся – та плясала лицом ко мне, да к тому же пела, так что не замечала и не слышала ничего вообще, но и я, и Изюмов, и даже Снежана – все мы видели, как Мила взяла свой громадный бас на колени и аккуратненько щиплет струны. Никаких ухищрений – самая простая партия, только чтобы поддержать барабаны, но тем не менее. Мила играла. Девочка, которая утверждала, что сегодня впервые взяла в руки… Стоп, о чём это я? – у неё был инструмент «Blaster», то есть дело нечисто изначально.

Ладно, разберёмся позже, а сейчас время джема. Маруся скомандовала: «Соло!!!» и я сыграл пару заученных пассажей. Ну, не умел я тогда импровизировать как Снежана! Позже – тоже не умел. Кстати, именно она вновь взялась отдуваться за всех: признаюсь, игры такого уровня и партии такой сложности я не видел и не слышал нигде. Пожалуй, даже на концерте самих «Deep Purple».

В итоге и без лишней скромности фраза «худо-бедно отыграли» к нам никак не относилась. Отыграли мы на сто пять баллов из ста. Игнат не сбился, Снежана показала экстра-класс, а я просто без ошибок сыграл то, что давно заучил. На коде Мила быстренько отставила бас и (не показалось ли?) подмигнула мне. Ну что ж, дождёмся объяснений после. А пока – финальные аккорды.

В воцарившейся по окончании коды тишине я слышал, как тяжело дышала Маруся. Впрочем, отмалчивалась она недолго:

– Ура! – закричала она. – Вот это класс! Да с такой игрой мы можем сразу выступать на любых площадках! О нашей группе услышат во всём мире! С нами заключат многомиллионные контракты, место в Зале славы рок-н-ролла нам уже обеспечено!

Потом она опомнилась:

– Мила, а ты что, подыгрывала нам на басу?

Глаза Милы расширились, но ответила почему-то Снежана:

– Это была я.

Товарищи, это что же делается! Ничего себе она врать горазда! А главное – зачем? Нет, что-то в этой команде не так, и я намерен выяснить.

Мучился вопросами я недолго. Несмотря на восторги нашей командирши, Игнат засобирался и предложил порепетировать завтра, когда будет больше времени. Без барабанщика Маруся посчитала своё дальнейшее присутствие бессмысленным и умотала в обычной манере, а следом за ней засобирались и Мила со Снежаной.

Пока эти две красавицы не свинтили, я пошёл в атаку:

– Мила, зачем скрывать, что ты умеешь играть?

Божественная Краснова потупилась и отвела глаза. И – промолчала.

– Снежана, а ты зачем соврала?

Тоненькая пианистка поглядела на меня ничего не выражающими глазами БЕЗ ОЧКОВ, после чего спокойно прошествовала к двери и вышла, проронив лишь едва слышное «до завтра».

Стало совсем тихо.

Мила сидела неподвижно, положив руки на колени. Она здесь до скончания времён будет торчать? Или она чего-то ждёт? Ну что ж, мне сегодня торопиться некуда.

– Игнат сказал, что ты – эльфийка, – ляпнул я невпопад без предисловий.

«Идиотина! ЧТО ТЫ НЕСЁШЬ???» – включился внутренний диалог.

«Сам ты идиотина. Что если Изюмов правду сказал?»

– Честно говоря, я даже не знаю, как начать такой разговор с тобой. Понимаешь, Земля как планета – далеко не единственный обитаемый мир. Есть много планет, на них обитает множество народов. Но пространство космоса многомерно, и это позволяет сближаться мирам, отстоящим друг от друга на миллионы световых лет.

Как вы думаете, что я чувствовал, выслушав это? Верно, я был в шоке: в ответ на мой довольно абсурдный вопрос Мила вместо недоумения и негодования, вместо обоснованных сомнений в моём психическом здоровье и даже вместо прямого ответа “да” или “нет” – на серьёзных щах взялась нести какую-то наукообразную белиберду! Взяв себя в руки, я твёрдо решил слушать молча и до конца.

– Искривлять пространства можно так, что между мирами открываются стабильные тоннели. У всех народов есть особые проводники, которые обладают способностью такие тоннели создавать и поддерживать. Они и называются tir’alia, или же Пионеры.

– Пионеры. Ясно. Вопрос был лично о тебе.

– В Конфедерации обитаемых миров есть служба разведки, «shif-taeri». На Земле мы пользуемся словом «Шифтеры» – это просто созвучие. Мы не только изучаем возможные сближения миров, мы анализируем допустимость таких процессов и – в зависимости от результатов – способствуем, либо… препятствуем сообщению между мирами, а также осуществляем разведку.

– Космические корабли перехватываете, – неловко пошутил я, но Мила и не думала смеяться.

– Корабли пытаться перехватывать бесполезно – космос слишком велик. Но путешествовать между планетами на обычных звездолётах – бессмысленное занятие. Слишком большие расстояния. А в параллельные вселенные так и попросту не долететь. Самый доступный способ сообщения – через тоннели. Корабли мы строим тоже с функцией прямых переходов.

Она остановилась, словно давая мне переварить информацию или прочесть в энциклопедии, что такое этот их “прямой переход”.

– Ну, допустим, я тебе поверю. И что тогда тут происходит? Как это связано с гитарами и игрой на басу, которую почему-то нельзя показывать Марусе?