Олег Ткач - Смертельный Дар. Безумства Королей

– Я сам, – отмахнулся Сенж, чувствуя накатывающую слабость и дурноту.

Комната перед его глазами закружилась, словно карусель на ярмарке. Он попытался сохранить равновесие и ухватился рукой за стол. Стол не помог. Сенж рухнул на пол, опрокидывая стол и пару соседних стульев.

– Ну что, моя дорогая? – прищурился Кламион, смотря на женщину в зеркале. Теперь чертовка была одета в глухое платье и не пыталась шутить с ним, хоть он, в принципе, и не был против таких искушений. Ну да. Какие могли быть игры, когда на кону стоит твоя собственная жизнь? Небольшой разговор с ней, предшествующий беседе с дор-мэйром, сперва смутил и озадачил епископа, но теперь он был уверен, что, соглашаясь на действия мэйры, поступает абсолютно правильно. Святой Ваал мог бы гордиться своим первосвященником! Чего уж там, Владыка душ и вечного блаженства мог бы запросто поставить верного Кламиона лишь на одну ступень ниже себя за проделанную им работу во благо Первого Собора Церкви.

– Вы поступили весьма мудро, ваше святейшество, – заискивающе кивнула мэйра. – Думаю, вы уже приняли решение? Каков будет ваш ответ?

«Как же хорошо угроза смерти сбивает спесь и весь этот магический горделивый налет, – с удовольствием подумал Кламион, – посмотрите на нее – сама добродетель, хоть сейчас одевай в робу послушницы. А этот презренный бокал вина, который эти мэйры всегда крутят в руках на виду у всех? Нет и в помине!»

– Церковь благословляет тебя, дочь моя, – произнес он официальным тоном свое согласие. – Привези мне Фэндала живым, и наши договоренности не пострадают, клянусь мощами Святого Ваала!

Кламион погладил рукой аккуратно подстриженную бороду и добавил:

– Последнее обязательное условие – атака солханского флота на Лутер по моей команде со дня на день. Выполни это, и Кразор останется твоим верным союзником.

– Я не подведу вас, ваше святейшество! – горячо выпалила мэйра. – В течение двух дней дор-мэйр Фэндал будет обезврежен!

– Прекрасные слова, госпожа Алиесса! – одобрительно кивнул Кламион, внутренне досадуя лишь на то, что мэйра тоже узнала о Басуге и сферах. Но, с другой стороны, верховный епископ был уверен, этой напуганной дуре не воспользоваться информацией. – Не забудьте, этот мерзавец нужен мне живым!

Он махнул рукой, и маг тотчас оборвал связь. Зеркало вновь отразило Кламиону его собственное толстое лицо, на котором все шире и шире расплывалась довольная улыбка. Маг вновь упал на колени и с нескрываемым страхом следил за верховным епископом, замершим в кресле.

– Калеб! – позвал Кламион, промокнув выступивший на лбу пот белоснежным платком.

Из-за шторы в углу вышел высокий мужчина в обычной серой сутане, подпоясанной веревкой. Такую одежду носили младшие монахи церкви. Калеб остановился напротив епископа, расчетливо встав так, что магу было не видно лицо Кламиона. Епископ слегка приподнял правую бровь, отдавая недвусмысленный приказ. Калеб проворно развернулся к магу, одновременно прикладывая к лицу, скрытому капюшоном сутаны, сжатый кулак правой руки. Маг вскрикнул и выбросил вперед руку в глупой попытке выставить защиту. Чуткий слух Кламиона уловил едва различимый тонкий свист. И вот уже обездвиженное ядом тело мага осело на пол. Несчастный беззвучно открывал и закрывал рот, силясь что-то сказать. Паралич, превративший его тело в непослушное бревно, оставлял работающими только мышцы лица. Таковы были свойства яда, нанесенного на тонкую иглу, торчащую из шеи мага. Кламион встал и неспешно подошел к неподвижному телу. Ему доставляло удовольствие видеть эти молчаливые эмоции безнадежного отчаяния и ужаса, которые появлялись на лицах жертв яда. Калеб равнодушно наклонился над магом, выдернул иглу и осторожно спрятал ее в деревянный футляр, который затем опустил в просторный карман сутаны.

– Отдай его палачу. Хочу, чтобы он допытался у этого грешника, сознательно ли он ввел в заблуждение верховного епископа церкви, или действовал по чьему-то указу.

Помощник молча кивнул.

– Есть новости из Давора? – задумчиво спросил Кламион, склонившись над магом и бережно приглаживая его взлохмаченные волосы толстыми пальцами.

– Нет, ваше святейшество, новостей нет, – голос человека был ровным, лишенным всякого преклонения и заискивания.

– Как думаешь, не врет наш мэйр?

Калеб был верным человеком и викарием Кламиона. Епископ не держал от него секретов, полностью доверяя помощнику. Ну, почти не держал.

– Грешник слишком много не договаривает, ваше святейшество, – заметил викарий.

– Я тоже так считаю, – вздохнул Кламион, в последний раз окидывая взглядом перекошенное от ужаса лицо, по которому текли слезы, и вернулся в кресло.

– Разрешите сказать, ваше святейшество? – спросил Калеб, и, дождавшись согласного кивка Кламиона, продолжил. – Что бы там ни говорили мэйры, нам все это только на руку. Грешники переживают лишь за себя, ваше святейшество, угрозу своих чар чувствуют. Ну и пусть. Главное, чтобы их корабли отвлекли на себя внимание даворцев. Нашим воинам и паладинам магия ни к чему. Наша сила в вере, молитве и крепком мече.

– А также в числе и неуемном желании убить все на своем пути, – проворчал со вздохом Кламион. Вера – это хорошо, но когда ее было много, становилось неудобно.

Верховный епископ замолчал и принялся барабанить толстыми пальцами по столу. Викарий терпеливо ждал.

– Нам нужен Давор. Нужен малой ценой. Мы замерли меж двух границ, готовых дать отпор. Святой Ваал, спасибо тебе, что мерзкие погорцы не дали объединиться Шеридану и Давору, потому что это был бы наш конец, – епископ смерил Калеба тяжелым взглядом. – Я знаю, ты это понимаешь так же хорошо, как и я. А вот безмозглые паладины этого не понимают! Им нужна война, нужна кровь, во имя Святого Лорха! А о том, что после победы нас всех может разорвать в клочья шериданская конница, они не думают.

Кламион снова замолчал и надолго задумался.

– Соберешь несколько разведывательных отрядов. Пусть проникнут в Давор, покрутятся у Диссы и Лутера. Обязательно докладываться два раза в день. В города пока пусть не лезут. Мы потеряли свои глаза и уши в столице врага, чувствую, навсегда, нужно срочно завести там новые, хоть какие-то. Даже если у девки все получится, и она встанет во главе Солха, а мы сможем, наконец, перейти эту дархумову реку, лишних шпионов не бывает.

Калеб подошел к входной двери и легонько щелкнул пальцем по дереву. Тотчас дверь отворилась, и в кабинет протиснулись двое здоровых верзил, каждый на голову выше отнюдь не низкого викария. На них были такие же серые сутаны, но с откинутыми капюшонами. Бритые головы пересекали многочисленные полосы шрамов. Калеб головой небрежно указал на лежащего мага. Бритоголовые без слов грубо подхватили упитанного мага за руки и за ноги, словно он был пушинкой, и пошли к Калебу, который ждал в углу. Отточенным движением он откинул белую штору с вышитыми золотом узорами, изображающими картины из жизни Святого Ваала, и вдавил один из камней глубже в стену. Открылся черный ход, в котором все четверо исчезли через мгновение, оставив верховного епископа в одиночестве.