Алексей Егоров - Навклер Виал 4: Негостеприимные воды

Теперь эта ненависть стала взаимной. Что и хорошо, в предстоящем деле не место сомнениям.

Дойдя до развилки, путники ушли на запад, направились вглубь полуострова. Тропа шла на подъем, идти стало тяжелее, зато народу было немного. Прошли так, пока солнце не начало давить на голову.

Оливковые деревья тут не росли – ничейная земля возле города. Зато хватало обычных деревьев или кустарников. Виал не знал, что это за ветвистые растения, не мог рассказать о них спутникам. Растения были невысокими, имели мелкие листочки, серебрящиеся снизу, а так же множество колючек. Под корнями этих растений можно было устроиться, если обломать сухие ветви.

Судя по притоптанной траве под кустарниками, многие здесь останавливались.

Расположившись, Виал предложил товарищам передохнуть. Он изложил им свой план. Все, к счастью, согласились следовать распоряжениям навклера. Никто не спорил, в жестокости и убийствах он понимает больше остальных.

Казалось, что у товарищей не осталось сомнений. Убивать всегда тяжело, особенно, если считаешь жертву ни в чем не повинной. Данаи сами настроили против себя гирцийцев, что было только на руку Виалу. Было бы намного тяжелее убедить спутников. В ответственный момент кто-нибудь из них мог бы усомниться в правильности действий.

– Мы должны действовать слаженно, только это нас спасет, – подытожил Виал.

Передохнули, осушили фляги и наскоро перекусили. Хотя последнее, скорее желаемое, чем действительное. Еды давно уже не было. Голод заставлял переступить через протесты совести.

Можно пользоваться даже недостатками, что предоставляет окружение. Виал этим и воспользовался.

Он поднялся первым и заковылял вверх по тропе. Ему предстояло сыграть в предстоящем ключевую роль. На другое навклер все равно не годился, не с этой гниющей ногой.

Его спутники разделились и пошли по холмам, параллельно навклеру. Им не составляло труда идти вровень с ним, хотя пробирались через заросли, камни. Виал еле шел, опирался на импровизированный посох.

Идти пришлось долго, миновали несколько групп крестьян. То одного человека, то парочку других. По разным причинам они не подходили. Товарищи ждали сигнала навклера, а тот продолжал уходить по тропе, не обращая внимания на окрики крестьян и их камни.

Против одинокого бродяги были все. Не только дети приветствовали его камнями. Так даже лучше, своими криками крестьяне заглушали шум осыпающихся камней и треск ломающихся ветвей. Товарищи навклера не могли следовать за ним бесшумно.

Занятые жестоким развлечением данаи не замечали трех других чужаков.

Уже после полудня Виал добрался до высокого дерева, под тенью которого расположились трое данаев. Удивительно, как в округе уцелело это дерево. Среди мелких кустарников, колючих трав оно выделялось высотой и густой кроной. Находилось чуть в стороне от тропы, что тоже к лучшему. И до стены Тритогении не так далеко, а значит, тела удастся дотащить до рвов.

Не только гирцийская кровь напоит эту землю.

Такой удачей нельзя не воспользоваться. Хоть Виал и чувствовал себя не в лучшей форме, но этим тоже можно воспользоваться. Рядом шуршали кусты, из-за соседнего камня выглянул Эгрегий. Виал три раза поднял свой посох, что должно было быть сигналом.

По заросшей тропинке навклер направился к дереву. Словно и не заметил, что там находятся местные. Виал тяжело опирался на посох, подволакивал ногу. На левую руку он намотал обрывки окровавленной ткани. Обрубки давно зажили, но ткань он использовал для иных целей.

Седая от пыли борода, спутанные волосы, жалкая тряпка, прикрывающая срам. Мышцы обнажились, с них слез лишний жир. Виал походил на немощного старика, больного бродягу. Такому нигде не рады, такого не воспримут как угрозу.

Выйдя на открытое место, под тень дерева, Виал остановился и громко вздохнул. Словно удивился, увидев трех незнакомцев.

Те лежали на своих котомках, отдыхали и дремали, но шум подползающего бродяги заставил их подняться. Данаи были молоды, по скатанным котомкам можно было сделать вывод, что они направляются в Тритогению на поиски работы. Похоже, что подросшие сыновья, которых отправили на заработки. Их нескоро хватятся.

Виал вновь вздохнул, забормотал что-то похожее на извинения и повернулся, собираясь уйти. Юноши заулыбались, но в их улыбках не было приветливости. Пусть по заветам Эгиоха положено привечать чужестранцев, путешественников, приглашать их к огню и угощать, но редкий данай следовал наставлению верховного бога.

Юноши были молоды, сильны, с крепкими руками и сильными ногами. Носили они традиционные туники, заколотые бронзовыми пряжками на одном плече. Другое плечо оставалось открытым. В тяжелых сандалиях они могли идти долго, не сбивая ноги.

Поколотить какого-то бродягу для них не составит труда. Один из них схватил чужака, повернул его к себе и прокричал в лицо, что таким уродам не место на их земле.

Виал округлил глаза, замычал, словно в испуге. Его отпустили, ударили под ногу, заставив повалиться на землю. Трое окружили упавшего, собирались наброситься на него. Виал выставил перед собой посох, что вызвало только смех у данаев.

Раздался глухой стук, треск, словно лопнул сосуд. Один из данаев упал, из разбитой головы брызгала кровь. Двое других удивленно уставились на упавшего, того словно гнев Эгиоха поразил.

Парни не успели поразмыслить о промысле бога. Второй камень попал не так удачно – в плечо даная. От этого удара рука юноши отнялась, он застонал, обхватил плечо другой рукой и оглянулся. Успел увидеть фурию, что метнулась на него из кустов.

Схватив юношу за голову, Хенельга вонзила нож ему в обнаженное плечо, лезвие прошло между костей, добралось до сердца. Так и крови будет меньше, туника не испортится, парень помрет быстрее. Мучить бедолаг никто не собирался.

Уцелевший собрался было бежать, но лежавший до поры Виал, ударил концом посоха ему в пах, а затем обвил своими ногами согнувшегося противника. Данай упал, рассек бровь о камень, попытался подняться. Виал навалился на него всем весом, заломил руки.

Подоспевшие товарищи помогли расправиться с уцелевшим. Удалось сделать это без лишней крови.

– Как-то легко! – удивился Эгрегий.

Он тяжело дышал, не от напряжения, а от волнения.

– Еще с телами надо разобраться!

Виал попытался встать, но ноги побаливали. Хенельга помогла ему подняться. Их товарищи уже сдергивали туники с убитых. В складках ткани нашлись холщовые мешочки с медными монетами. Зеленые кругляшки были мелкими, разбитыми. Рисунки едва читались.

– Местные, это хорошо, – сказал Виал, рассмотрев добычу.

– Но мало, что нам с этим делать?

– Хватит на одну ночь, а дальше разберемся.