Александр Аршуков - Когда Жребий падёт на тебя

– А вдруг ты и до комы их видел?

Признаться, этот вопрос ударил меня как гранитная стена, у меня даже что-то случилось со зрением, случилась какая-то вспышка. Я некоторое время шёл, лихорадочно вспоминая тот день, когда увидел их впервые. А его я помню с фотографической точностью. Как я открываю глаза и, всматриваясь в цветные пятна, пытаюсь настроить фокус, скашиваю глаза и вижу лицо склонившегося надо мной человека в медицинском халате, под которым на плечах выделяются погоны. Обычное лицо, но за его головой я увидел ещё одну голову, лысую, покрытую бугристой морщинистой кожей, лицо ли, морда ли гибрид физиономии макаки и морды козла, мелкие злые глазки с бесформенными зрачками, сочащиеся безумием и руки, обнимавшие за шею того, что в белом халате. Руки или лапы жилистые корявые с кривыми цепкими пальцами. Я тряхнул головой, но ничего не изменилось: на плечах носителя халата сидело невообразимое существо. Я вдруг отключился, и, будучи там, куда меня выбросило, мне пояснили про бесов и советовали постараться не выдавать себя. Как же не выдать себя? Хочешь спрятать, прячь на виду. Поэтому я, снова придя в сознание, начал говорить, что вижу бесов. Как ни странно, они не поверили и сочли меня сумасшедшим. Но то, чтобы я видел их до комы, я не помню.

– Эй, ты где? Может же быть такое, что ты и раньше их видел, но не помнишь?

– Знаешь, я не думал об этом.

– Есть над чем задуматься, да?

– С тобой не поспоришь. Ты мудра не по годам.

– Так говорил Илья. И довольно часто.

– Твой отчим? Или кто он там?

– Я его всегда называла папой.

– Если у меня провалы в памяти, то у тебя и вовсе какой-то детектив.

– И не говори! Полный рассинхрон.

– Тебя что, в детстве похитили или поменяли?

– Я за младостью лет не помню. Точнее, не знаю.

– Что-то с памятью моей стало…

– Это с твоей стало, а у меня тогда ещё и памяти не было. О, смотри, – она снова целится мобильником, подгоняет изображение на экране под оригинал. Да это место, что сфотографировал Иван, а вот и тропинка, уводящая в кусты.

– Нам сюда.

– Ага, вижу.

Тропинка ведёт нас сквозь кусты, кое-где наш путь преграждает болото с камышами, и мы прыгаем через него по доскам и поддонам, уложенным до продолжения тропы. Наш разговор затухает, так как идти приходится гуськом. Иногда тропу пересекает противопожарная борозда, обнажающая извилистые корни и жёлтый песок. Наше молчание нельзя назвать тишиной: постепенно удаляющийся шумовой фон города сменяется стрекотом и гуденьем насекомых, птичьими трелями и очередями дятла, иногда кукушка вставляет свой счёт в общий концерт жизни. Пахнет зрелостью, начинающим желтеть листом. Воздух стал свежее и легче. Солнечные лучи пронизывают листву и ветви с контрастностью штрих-кода. Алиса сзади чихает, видимо и ей эти колкие лучики щекочут нос. Мелкие детали отмечаются в сознании: радужно мерцает паутинка, шуршит под ногами трава, мушка ударилась в щёку. Стало спокойно. Нет больше невидимых глаз, отовсюду смотрящих на тебя. Здесь нет бесов. Разве что феи.

29 августа, 16:39.

Тропинка выводит нас на просеку линии электропередач. Алиса идентифицирует место, и мы сворачиваем влево. В ста метрах от тропинки из высокой травы торчит гигантская решетчатая опора, украшенная проводами и стеклянными бусами изоляторов. На фото это выглядело иначе. Перед нами просека, поросшая травой выше человеческого роста.

Из присутствующих представителей флоры узнаю полынь и репей. Ещё крапива. Я иду по краю просеки, пока не нахожу прореху в сплошной стене травы. Кто-то прошёл здесь. След совсем свежий, даже видно, как выпрямляется смятые стебли. Иван. Кто ещё? В ушах щекотно от стрекота насекомых, и сверху на всю эту какофонию ложится жирное тремоло электрических проводов. Как будто огромная невидимая стрекоза зависла над головой. Я поворачиваю в тоннель в джунглях, раздвигаю стебли, ввинчиваюсь в бурелом. Сзади пыхтит Алиса. Крапива отомстила за вторжение: руку обожгло, как кипятком.

– Ай, стрекается, – слышу сзади.

Наконец, выходим к опоре. Её фундамент залит бетоном, поэтому здесь нет растительности. Алиса брезгливо снимает паутину с лица и осматривается. Я тоже не вижу Ивана, но вижу большую квадратную коробку с танцующим мультяшным кактусом в сомбреро. Пицца нас ждёт, а разносчика не видно. Оглядываю периметр, вот и ещё одна прореха в зарослях, и оттуда выходит Иван.

– Привет вам, – говорит он, – рад вас видеть!

А как я рад! К сожалению, я не могу видеть бесов не в полнолуние. Поэтому в это время приходится держать уши востро. Иногда я думаю, что это паранойя. Поэтому всю дорогу, с тех пор, как Алиса сказала о пожаре, я был как на иголках. Этот тревожный фон был постоянным, как вдох и выдох. Я только сейчас понял это, когда тревога исчезла, когда я увидел Ивана – предмет моей тревоги.

– Расскажи, что случилось, – требует Алиса.

– Секунду, – останавливает её Иван, – здесь не совсем то место, где хочется быть долго, неужели не чувствуешь?

Действительно, быть здесь, слышать этот мерзкий жирный треск, исходящий от проводов невыносимо. Электромагнитная буря.

– Я не выдержал и пяти минут. Идёмте, я нашёл отличное место для пиццы, отдыха и беседы. Пиццу специально оставил на солнышке, чтобы не остывала.

Через несколько минут пути по травяным джунглям и лесу мы вышли на поляну, с востока заросшую шиповником. Его красные плоды ярко горели на фоне тронутой желтизной листвы, освещенные катящимся к закату солнцем.

– Как вам мизансцена? – горделиво вопрошает Иван.

– Ты прав, – отвечает Алиса, – здесь лучше, чем под проводами. Я всё время боялась, что они упадут на нас. Даже стала вспоминать, чему в школе учили, если попадёшь в область падения высоковольтного кабеля.

– Надо не поднимать ноги?

– Да. И маленькими скользящими шажками выйти из зоны поражения.

– Какие жуткие вещи вы говорите, – вмешиваюсь я.

– А что? – отвечает Алиса, усаживаясь на траву в тени, – вполне полезная информация.

– И какова же вероятность, того, что при обрыве высоковольтного провода ты окажешься в зоне поражения? – спрашиваю я.

– Три минуты назад была.

– Неужели? Даже если бы ты всю жизнь ходила под этими проводами, вероятность очень мала.

Иван смеётся, располагаясь рядом с Алисой и открывая пиццу.

– Босс, раз уж ты затронул эту тему, я вмешаюсь, – говорит он, – в детстве я гостил в деревне. И у нас, детей, были всякого рода суеверия.

– Точно, – кивает Алиса, – как в «Томе Сойере» 13 13 Том Сойер – один из главных персонажей романов Марка Твена: «Приключения Тома Сойера» (1876), «Том Сойер за границей» (1894) и «Том Сойер – сыщик» (1896). Также появляется на страницах другого знаменитого романа Твена «Приключения Гекльберри Финна». .