Сергей Гвоздев - Последний демон рая. Книга 1. Магия сплетений

« Моей сумки! Я её первый взял!» – всё возмутилось в воре.

Алчность тут же стала рисовать красочные картины пленительных оргий с роскошными женщинами и карточных баталий. Бассейн красного вина… нет! фонтан вина и гарем… горы денег…

«Полновесные монеты!» Действительно, сумка золотых талеров мне при побеге не помешает. Неужто я не справлюсь с этим худосочным Змеем?»

Стараясь не суетиться и ничем не выдать своей решимости, он спокойно встал и как бы невзначай оглянулся через плечо. Красавчик за это время переместился в дальний угол, и его шляпа с дурацким ярким желтым пером маячила между грудей двух громко хихикающих девиц известно какого кабацкого сорта.

«Идиот собачий! Уж по тебе-то я точно не буду скучать. А с помощью Талисмана могу и свою банду организовать… или даже церковь – разница-то небольшая».

Он независимо расправил плечи и легко взбежал по лестнице, ведущей наверх в комнату Магистра. Поднявшись по расшатанным ступеням, он из шума и клубов дыма попал на тихий второй этаж. На цыпочках прокрался к двери, прислушался: внутри Магистр напевал мотив бравурного марша и звякал монетами.

Оружия вору, конечно, не дали, но он захватил со стола бутылку. И, если старик заартачится, он умеет обращаться с острой «розой» отбитого горлышка, и Магистру не поздоровится.

«Ну, теперь держись, старичок!»

Мощно стукнув по двери ногой, он сорвал внутренний крючок и уверенно вошёл в комнату.

Весёлый.

Сильный.

Дерзкий!

Там, посреди небольшой светлой комнаты сидел за столом лицом к нему Магистр. И вывалив содержимое большого кошелька на столешницу, пересчитывал серебро вперемежку с медью. Иногда поблескивало и золото, которое тут же отметил алчный взгляд вора.

Закрывая за собой ногой дверь, Птицелов, заметил за окном сидящего на подоконнике ворона. И посмотрел его глазами за спину Змею: меча там не было.

Магистр не притворно вздрогнул от неожиданности и тут же засуетился – его трудно было застать врасплох.

– Присаживайся, присаживайся, голубчик! Прекрасно выглядишь, просто прекрасно: мой Талисман чудеса творит, верно?

– Твой? С каких-то пор? – вор вальяжно развалился на стуле.

Он закинул ногу за ногу и, поскрипывая новенькими сапогами из мягкой кожи, уставился на старика, стараясь как бы прижать его уверенным взглядом.

Тот почувствовав что-то неладное, притих и невольно прикрыл узкой ладонью стопки монет. Его рука приметно дрогнула и столбики разложенный по номиналам монет рухнули, несколько скатилось на пол и запрыгало по половицам. Затем он поднял руки и его пальцы затряслись, прикрывая лицо.

Птицелов наклонился вперёд и отбил горлышко об угол стола. Правда несколько смазало демонстрацию то, что бутылка попалась крепкой и разбить удалось только с третьего раза. Положив «розу» на стол, он потянул руку к деньгам, одевая на лицо самую кровожадную из своих кошачьих ухмылок:

– Ша! Руки на стол! И никаких сплетений магии! Пришло время расплачиваться, старый хрыч. Если конечно, не хочешь, чтобы я тебе сделал немного бо-бо?

Магистр ещё более смутился, заморгал, отодвигаясь от денег, беспомощно поникнув: в ближнем бою крыть ему было нечем. Когда Птицелов протянул левую руку и коснулся монет, всё внутри его запело от радости, и он заулыбался, в то же время не спуская с монаха бдительных глаз:

– А сейчас…

И в это мгновение из-за спины вора метнулась чужая рука. И острый кинжал пробил его ладонь насквозь, мгновенно припечатав окровавленную руку к столешнице.

– «А сейчас…» – тут же загнусавил, передразнивая вора, сиплый голос из-за спины.

Птицелов снова посмотрел в комнату глазами ворона. Это за его спиной стоял Красавчик и мерзко улыбался. Но вор быстро потянулся к «розе» свободной рукой.

И тут, как удар молнии, сверкнуло лезвие узкого кинжала, уже в руках Магистра. И Змей с неожиданной силой и точностью пригвоздил к столу и вторую руку вора.

– «Пришло время расплачиваться!» – приосанился Магистр. – Ты так говорил, Котяра?

Затем он вытащил из коричневой сумки, стоящей на полу под столом, совсем небольшой, с лезвием длиной всего-то с мизинец, чёрно-белый ножик.

«Странное оружие!» – подумал вор с нехорошими предчувствиями, присматриваясь.

И действительно, одна половина лезвия его была чёрной, а вторая белой, и ножик курился серым туманом какой-то враждебной магии. Магистр поиграл им, присматриваясь, и вдруг воткнул его в предплечье вора. И аккуратно провёл лезвием вдоль предплечья, распарывая ткань. Тут же из-под острого лезвия брызнула кровь и стало нестерпимо больно. А он продолжил, как ни в чём не бывало, позёвывая:

– «… Если только ты не хочешь, чтобы я тебе сделал немного бо-бо?», верно? Я ничего не путаю? Тебе не больно, мой «хитрый» брат?

Птицелову могло казаться минуту назад, что он после глубоких ожогов в лесу знает о боли всё. Но как он, оказывается, так жестоко заблуждался! Его порезанную чёртовым ножиком руку сначала будто провернули в мясорубке, потом разодрали на клочки и после этого пронзили тысячами толстых ржавых игл… Он сидел, хватая воздух открытым ртом, а в его глазах плескались слёзы и танцевали огненные искры.

– А-а-!!! – начал было он истошно кричать, но ладонь Красавчика тут же запечатала его рот.

Потом тело скрутила такая пронизывающая боль, что казалось, будто все-все нервы в теле одновременно прижигают раскалёнными ножами. Мир потемнел, непослушное тело тряслось, как в припадке падучей. Потом он вскинул голову вверх и, вырвавшись, завопил как обезумевший, погибающий зверь – обречённо и безнадёжно…

Магистр прямо помолодел и заинтересованно вгляделся в круглые глаза жертвы, откуда брызнули потоки слёз, и, не торопясь, пояснил:

– Ножик тоже был в этой коричневой сумке вместе с Медальонами. Видимо, как лекарство для зарвавшихся Избранных. Кстати, на нём так прямо и написано рунами по лезвию: «лекарство от величия». Ой, что это? Рана не затягивается? – вскрикнул он в притворном удивлении и испуге, моргая.

Птицелов опустил взгляд вниз и оторопел: порез от дьявольского ножичка и впрямь не затягивался! Более того: от пореза в стороны ширились бурые прожилки, будто тело гнило изнутри!

А алая кровь, стекая по предплечью продолжала заливать кисть, затем начала гулко капать в наступившей тишине на пол.

«Проклятая чёрная магия!» – проклинал всех чародеев Птицелов.

Магистр театрально запричитал и подал ножик довольному донельзя Красавчику:

– О-е-её! Какое несчастье! А что если этот неловкий Красавчик сейчас нечаянно отрежет пальцы? Они восстановятся? Любопытно попробовать, верно? С какого пальца начнём, Красавчик, с мизинца??

Вор опять взревел и заплакал: все надежды на свободу рухнули в одночасье!