Сергей Самаров - След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян

– А булгары что?

– Булгары сами кагану дань платят. А мелкие князьки на булгар в набеги не ходят. Слишком те сильны. Сложно с ними драться. И зачем, если можно тех, кто послабее ограбить. Чаще всего хозары на киевских полян ходят. Те тоже дань платят, но их все равно жгут и грабят. И полян, и северян, и буртасов [24] Буртасы – большое племенное объединение, этническая принадлежность которого до сих пор остается спорной. Проживали буртасы по обеим берегам Волги от современных Сызрани до Волгограда. Занимались земледелием, скотоводством, бортничеством, торговали мехами. В седьмом веке северные владения буртасов были завоеваны пришедшими с южных степей булгарами. В восьмом веке буртасы могли порой выставить десятитысячное войско, что по тем временам считалось большой силой, и это войско совершало набеги на Волжско-Камскую Булгарию и на других соседей. Но с конца седьмого века сами буртасы находились под властью хозар, и платили им дань. В десятом веке перешли под влияние Руси. В одиннадцатом веке, предположительно, были ассимилированы половцами. С этого времени исторический след такого большого племенного объединения теряется. , и мордву.

– Я постарался запомнить, что ты сказал, но плохо знаю географию тех мест, и потому мне сложно ориентироваться. Но твои слова я постараюсь запомнить.

– Если нужно будет, княже, спрашивай заново, я еще раз расскажу.

– Я разговор к другому веду. У меня к тебе, княже, дело такое… – со вздохом оценив высказанное Гостомыслом, вывел князь Бравлин свое мнение. – С закатной стороны мы засеки поставим, и летом, если боги силы даруют, у дороги пару крепостиц новых возведем. А вот полуденная сторона, и та, что между полуднем и восходом, меня беспокоят. Там засеки везде не поставишь. Слишком большое пространство придется перекрывать. Новые стены быстрее возвести, чем эти стороны перекрыть для прохода. Но что-то предпринимать все равно нужно. Вот я и надумал… Сам я уже не молод, чтобы в такие дальние края без беды ездить. И так после переселения из Старгорода здоровье прежнее найти не могу…

Гостомысл внимательно посмотрел на собеседника, и тут только заметил, как сильно тот изменился даже со времени войны с франками. Голова и борода стали почти полностью седыми. И только регулярная привычка аккуратно стричь голову и бороду не давали Бравлину Второму превратиться в старика. Да еще княжеская осанка. Широкоплечий, высокий, статный – он еще старался таким и остаться. Но в глазах уже не стало былого блеска, и твердой уверенности в себе. Но сказать это открыто князь-посадник не решился, не желая обижать князя Бравлина. Однако, и лгать тоже не хотелось. Бравлин ложь почувствует.

– Много тебе, княже, испытаний за последнее время выпало. Этого кто только не знает. Не каждый молодой и здоровый человек все это без ущерба для себя вынесет. А ты выносишь с честью. Я вот, молодой, кажется, сил и здоровья полный. А тебе, порой, завидую. Ясности ума твоего, умению найти правильное решение.

Гостомысл не льстил, хотя он, в действительности, был человеком не завистливым. Просто князь-посадник своими словами желал поддержать князя Бравлина.

– Не в том дело, – покачал князь головой. – Возраст уже всерьез сказывается. Годы, как на голову каменной птицей вдруг упали. Не чувствовал ничего, не чувствовал, а потом вдруг, сразу как-то понял, что уже и меч не так крепко держу в руке, пальцы уже ослабли, хватка не та. Пока еще годы мои прожитые не так сильно давят, чтобы невтерпеж было, но уже усталость начинаю ощущать. А дела нам предстоит сделать большие, на которые много сил потребуется. И нельзя при этом о своем думать, когда на нас ответственность за народы наши. Без тебя, без помощи твоей, я не справлюсь. И потому, чтобы обезопасить Новгород на будущее, я хочу тебя отправить в дальнюю поездку. Навести Ростов и Муром, оттуда в Смоленск и в Полоцк наведайся. Поговори с тамошними князьями. Какая от нас помощь им нужна? Здесь жадничать нельзя никак. Чем сильнее они станут, тем надежнее будет у нас защита с полуденной стороны. Деньгами мы пока не богаты, и, наверное, не скоро разбогатеем. А вот пленников свейских частью можем и им передать на работы. Не много, но пару-тройку сотен сможем. И нам самим с кормлением легче будет. А то я уже жалеть начал, что так много свеев в плен захватили. Не учел, что промерзшим и уставшим людям еды больше требуется, чтобы восстановить силы. А тут и зима, как назло, крепчать начала.

– Как велишь, княже. Сам я никогда в тех местах не бывал. Но дорогу найду. Я бы с собой, с твоего разрешения, сотню Русалко вместе с самим сотником взял. И полусотню конников во главе с сотником Бобрыней. Этого мне хватит. На такую дружину и внимания пристального не обратят, за угрозу никто не примет, но и напасть не решатся. А все же для защиты сила тоже немалая.

– Пусть так. Я вообще-то думал Русалко послать смотреть, как засеки делаются. Но там, думаю, и без него управятся, коль ты говоришь, не он возведением их на полуночной стороне руководил. Бери с собой, кого пожелаешь. Когда поедешь? Как быстро сможешь собраться?

– Мои сборы не долгие. Запас на дорогу собрать, да воям приготовиться.

– Хорошо. Иди, готовься. Я Русалко сам предупрежу, пусть сотню в поход собирает. Через два часа будешь готов?

– Через час. Пусть Русалко, как воев соберет, вместе с Бобрыней ко мне подъезжает. Я выйду встретить…

Небольшое войско выехало из ворот Людиного конца уже вскоре. Гостомысл с двумя сотниками по бокам остановился, и с седла посмотрел, как идут работы. С дальнего берега Ильмень-моря на санях возили большие камни, которые устанавливались и «сваривались» разведенной горячей водой известью вперемешку с береговым песком в основании будущего городского вала. Сам вал уже начали насыпать. Мерзлую землю долбили кайлами пленные свеи. Они же и отвозили ее в санях к месту строительства вала, они же специальными, сшитыми по приказу Бравлина крепкими заплечными мешками и поднимали землю на высоту, где ссыпали и утрамбовывали землю другие пленники. Работа была не из легких. Особенно она казалась невыносимой для людей, которые в своей жизни умели только мечом, копьем и щитом работать. Всякий иной труд для свейских воинов казался оскорбительным. Но десятники, назначенные из числа знающих свейский язык словен и вагров, внимательно следили кто и как работает. От приложенных усилий зависело количество пищи, которую пленники получали. Тела свеев потели, и испускали на морозе пар. И потому им даже приготовили сменную одежду. Славяне всегда мягко относились к рабам, и проявляли о них заботу.

Долго рассматривать работы по устройству городского вала Гостомысл не стал. У него были свои дела, и время терять не стоило. Да и увидеть пока можно было мало что. И потому князь-посадник уже вскоре тронул коня пятками.