Сергей Самаров - След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян

– Старый Улич… – усмехнулся князь-воевода Дражко. – Я думал, он давно уже умер. Он еще пару лет назад даже по своему дому ходить не мог. Его по пути в столовую дворовые люди под руки поддерживали. Ему уже больше века давно. Неужели он на боярский совет приехал? Помнится, мне говорили, что он уже ничего и не слышит…

– Да. Это он. Но я проверил, княже, – сообщил Волынец. – Улич прибыл последним. Незадолго до того, как меня воевода послал на поиск. Это и привратная стража подтвердила.

– Ты уже и до ворот добрался? – удивился Дражко.

– У моего коня, княже, быстрые ноги… – скромно ответил сотник. – А что ты, княже, так на меня смотришь? Не веришь?

– Отчего же… Верю. Просто смотрю, и кажется мне, что встречались мы с тобой где-то. Не в тот раз, когда ты нас с князем Войномиром на дороге встретил, а еще раньше. Лицо знакомое. Или похож на кого-то…

– Скорее, похож, – подтвердил Волынец. – Я в ваших краях человек новый. А если бы мы встречались, я бы тебя, княже, признал обязательно.

– Ну-ну, ладно. Пусть так будет. А как ты узнал о приезде Улича?

– Увидел… Свет на всех трех этажах горит. Везде свечи не жалеют. Бояре это любят. Не смотрят, что дорого. Считают, что, чем больше света, тем человек больше значит. Друг перед другом так вот «светятся». И дым из каминных труб. Только-только, видно, затопили. Для утренней топки еще рано. Да и к чему все камины в доме сразу топить! Если только дом промерзлый, давно не топленый. Я привязал коня, чтобы копытами не стучал, подошел потихоньку к воротам. За воротами голоса. Издалека их слышно, только вот издалека не разберешь, что говорят. Пришлось подойти. Дворовые люди разговаривают, не стесняясь. Обсуждают, ляжет боярин спать или не ляжет. Если ляжет, его утром будет не поднять. А не поднимешь на боярский совет или на службу в храме, будет слуг на правеж отправлять. Не поверит, что добудиться не смогли, скажет, сами проспали. Если не ляжет, тогда трудно его будет после боярского совета разбудить. Придется сонного в носилки переносить, и так домой отправлять. Я так понял, что было уже подобное. А по разговору и понял, что только приехали. Поскакал к воротам, там подтвердили. Но я допускаю, что те двое воев, что раньше приехали, как раз в дом боярина Улича явились. Он мог с дороги пару человек наперед себя послать. Хотя тут тоже сомнение есть.

– Какое? – спросил князь Войномир. – В чем сомнение?

– Если бы они раньше боярина явились, они уже успели бы дом протопить, чтобы боярин в тепло сразу приехал. Обычно так и делается. Потому и допускаю, что они не к Уличу прибыли, а в другой дом. Из трех других боярских домов только в доме боярина Тишислава кто-то есть. В двух других никто пока не живет. Не приехали еще хозяева, хотя дворовые люди ходят, дом уже протапливают. Хозяев к утру ждут. Но те не спешат. Они в боярский совет не входят.

– С чего взял, что не приехали? – спросил Дражко. – Может, спят спокойно… Ночь на дворе.

– Все одинаково, княже. Как в первый раз. Через ворота слушал.

– И что у нас получается? – спросил Войномир. – Они могли только к Тишиславу приехать? Я вообще такого боярина не знаю, и, кажется, даже не слышал о нем. Чем у нас в совете Тишислав занимается?

– Вместе с Мниславом заведует таможенными сборами. Мнислав главный, Тишислав помогает, но и сам хочет главным стать. Доносы на Мнислава Годославу пишет. Себя при этом не называет, никак доносы не подписывает, но Годослав приказал Ставру, помнится, – князь посмотрел на волхва-разведчика, – допытаться, кто пишет. И Ставр узнал…

– Узнал, – коротко подтвердил командир разведчиков. – Если писал не сам, то других людей заставлял. И подписываться заставлял других. Чтобы, якобы, многие на Мнислава жаловались. Хитрый лис этот Тишислав. Хитрый и трусливый. Такие могут только исподтишка в спину ударить, и подлости от него ждать можно. Хотя, при его трусости, эта подлость не может быть решающей и кардинальной. Он очень боится ответственности.

– Могли к нему приехать люди, которые в стрельца Квашню, а потом князя-воеводу стреляли? – не пожелал отвлекаться на другие вопросы князь Войномир. – Тишислав заинтересован в отсутствии управления?

– Заинтересован, – согласился Дражко. – Сильно заинтересован. Не меньше того же Мнислава, под которого он подкапывает. Значит, могли и к нему неудавшиеся убийцы пожаловать. Больше в этом месте не к кому…

– Есть к кому, – сказал сотник Волынец так конкретно, словно знал что-то категоричное.

Все повернули к нему головы.

– Там, прямо на площади, стоит самое большое среди других здание – храм Яровита. Я говорил с женщиной, что безвестных умерших к костру готовит. Она как раз в храме была, и не видела никого, но, когда вышла, слышала, как кто-то верхом торопливо подскакал, и сразу в ворота. Когда женщина вышла, ворота были уже закрыты. А ворота тяжелые, чтобы их быстро закрыть, нужно очень торопиться. Она не видела, сколько было всадников, но уверена, что несколько человек. Может, два, может, даже больше. Женское ухо неопытное. Не различает по звуку, сколько копыт стучат – обычное дело, и винить ее здесь не в чем. Но я, поговорив с ней, дальше искать стал. Пытался с младшими волхвами у ворот пообщаться, так там на меня чуть драться не бросились. Я уж руку на кряж [10] Кряж – рукоятка меча. положил, тогда только отстали. А то ведь и побить могли. Простого человека, с улицы, не воя, вполне могли бы побить за лишний интерес… Почему они никого туда не подпускают? Почему прячут что-то? И даже говорить на эту тему не хотят…

– Почему? – вопросительно поднял брови Дражко.

– Потому что им есть, что скрывать…

– Возможно… У тебя все, сотник? – спросил князь Войномир.

– Все, княже…

– Тогда можешь идти. Прими мою благодарность за службу. Ты хорошо справился. Отдыхай, и будь готов по первому моему зову явиться. У меня скоро будет для тебя дело. И будь готов после службы в храме вместе со Славером сопровождать меня на заседание боярского совета. Ты там будешь нужен.

Волынец приложил руку к груди, поклонился, и вышел…

– Мы тебе нужны, княже? – спросил Дражко.

– Есть какие-то соображения по поводу тех двух воев?

Князь-воевода допил мед из отставленной было второй баклажки.

– Я так думаю, что они одинаково могли заявиться и в дом боярина Тишислава, и в храм к волхву Духославу.

– Волхв Духослав показался мне наиболее лояльно к нам настроенным человеком из всех, с кем мы здесь встречались. Кроме слуг, естественно. По крайней мере, все советы, которые он нам давал, были дельными. И еще мне показалось, что он очень боится волхва Вандала. Боится враждовать с ним. По отдельным репликам я бы подумал, что он и мне советует быть с Вандалом осторожнее. А что о Духославе скажет Ставр?