Сергей Антонов - Дочь Сета

Джамиль ждал больше часа, но сказать, что он стал нервничать, означало бы промолчать. Более того, нервничать он начал еще раньше, как только попал в странный дом, где понятие «солнечный свет» было абстрактным.

Джамиль не любил пустыни. Поэтому, когда путешествие по раскаленным пескам завершилось у. небольшого каменного здания с колоннами, он вздохнул с облегчением. Как оказалось, рано обрадовался. Молчаливые, одетые в ядовито-красные плащи люди повели гостя вниз по лестнице, настолько длинной, что, несмотря на отличную физическую подготовку, Джамиль запыхался. Дальше – хуже. Люди в красных плащах – слуги? жрецы? хотя, если судить по выправке, скорее охранники – проводили его в зал не просто странный, а пугающий.

Стены были расписаны причудливыми, завораживающими взгляд картинами. Все они изображали змей, убивающих людей самыми различными способами: душащих, кусающих, проглатывающих или поедающих по частям беспомощные человеческие тела. Джамиль встал с узкой каменной скамейки, на которую его усадили, попросив ждать Расула, и приблизился к наиболее поразившей его картине: огромный змей с зелеными глазами и чешуей, походившей на звенья рыцарской кольчуги, душил меднокожего красавца юношу, египтянина, как и сам Джамиль. Глаза беспомощной жертвы вылезли из орбит, а на лице отражалось невыразимое страдание и отчаяние. Змей обвил кольцами только торс юноши, оставив свободными руки и ноги. На широко раскинутых руках жертвы ужасной бахромой висели черные плоскоголовые гады. Некоторые роняли прозрачный яд с острых зубов, другие кусали юношу, впиваясь в его плоть. Ноги молодого египтянина были во власти змей-пожирателей. Полные зубов-игл рты терзали несчастного.

Безумный художник, расписавший стены этого зала, вне всяких сомнений, был мастером детализации. Розовые, сочащиеся кровью мышцы ему особенно удались. Казалось, дотронься до них пальцем, и юноша завопит от боли,

– Правда, красиво, хотя и жутковато?

Голос, раздавшийся за спиной Джамиля, заставил молодого египтянина подпрыгнуть от ужаса. Он резко обернулся и шумно вздохнул.

– Расул, кто научил тебя так подкрадываться?

Вошедший, мужчина лет сорока, с черной шевелюрой и ярко-голубыми глазами, в белом халате, со стетоскопом на груди, улыбнулся Джамилю.

– Я и не думал подкрадываться. Просто хозяева этого дома заботятся о нем и тщательно смазывают дверные петли. Ты слишком привык к домам бедняков в своем Эль-Файюме, где все скрипит и готово в любой момент развалиться. Вот и дергаешься без всякого повода. Пойдем, присядешь, и я тебя быстренько осмотрю.

– Зачем меня осматривать? – запротестовал Джамиль. – Я абсолютно здоров!

– Ничего. Лишний раз убедиться в этом не помешает. Ну, садись же!

Возвращаясь на скамейку, Джамиль обернулся, чтобы еще раз посмотреть на картину. На долю секунды ему показалось, что положение головы огромного змея немного изменилось. Приписав метаморфозу собственному разыгравшемуся воображению, молодой египтянин с неохотой выполнил просьбу врача.

– Где она? И где моя дочь? Где, черт возьми, хозяева и слуги этого дома, больше похожего на склеп?!

– Ты встретишься с ней, как только я тебя осмотрю, – пообещал Расул. – Раздевайся. Нет, не так. Полностью. Ага. Отлично! Слуги и хозяин, говоришь? Все на празднике. Повернись спиной.

– Что за праздник?

– О! Очень древний национальный праздник Шубуа-Мавлуд, – охотно пояснил врач. – Существует со времен фараонов. Теперь проверим твои легкие. – Расул приставил стетоскоп к груди Джамиля. – Просто чудесно. Тебе оказана большая честь. Ты тоже примешь участие в празднике.

– Зачем мне праздник? – заволновался Джамиль. – Я хочу видеть ее! Только за этим я забрался в эту проклятую пустыню!

– Не волнуйся так, Джамиль. Всему свое время. Обещаю, ты встретишься с ней на празднике.

Джамиль, насупившись, молчал. Он никак не мог понять, почему ради встречи с любимой его долго водили по коридорам, напоминавшим лабиринт, а потом выпустили и оставили дожидаться врача в зале, расписанном страшными картинками.

Расул же, вытерев руки полотенцем, объявил:

– Все. Со здоровьем у тебя полный порядок. Поэтому собирайся и отправляйся прямиком на праздник.

Джамиль с удивлением наблюдал за тем, как врач собирает его одежду.

– А это еще зачем?

– Переоденешься. В этом доме носят другие наряды. Дверь в конце зала. Там найдешь одежду.

Легкомысленно помахав рукой, Расул вышел. Джамиль рванулся вслед за ним, но дверь оказался заперта.

– Будь ты проклят! – буркнул Джамиль.

Чувствуя, что без одежды в зале довольно прохладно, он решил, что переодеться не помешает. Шлепая босыми ногами по каменному полу, миновал картину, которую недавно рассматривал, кивнул страдальцу-египтянину, как старому знакомому, и поинтересовался у него:

– И что же все – таки происходит?

Идти к указанной двери пришлось довольно долго. Джамиль, оказывается, не представлял себе истинных размеров зала и теперь удивлялся тому, кому и зачем могли понадобиться такие просторы.

Увидев нужную дверь, юноша вздрогнул от отвращения.

– Мерзость какая!

Дверь была каменная и украшенная конечно же узорами змеиной тематики: множество гадов переплетались, свивались в узлы и кусали друг друга. Джамиль лишь пожал плечами и надавил на ручку, сделанную опять-таки в виде змеи.

Воображение рисовало ему комнату со столом и стулом, на котором будет аккуратной стопкой сложена его одежда. Однако реальность оказалась совсем иной. Комната представляла собой простой бетонный куб без всякого намека на мебель. Джамиль вошел, рассчитывая найти в комнате вторую дверь, но как только выпустил ручку первой, та захлопнулась, издав хищный, чавкающий звук.

– Черт возьми! – заверещал Джамиль, Дергая за ручку. – Что еще за шутки?!

Шутки, как оказалось, были впереди. Проведя в комнате около двух часов, Джамиль обследовал ее на предмет потайного выхода и наконец понял, что угодил в серьезную передрягу.

– Я все равно встречусь с ней! – буркнул он, усаживаясь на пол каменного куба. – Нам кто-то хочет помешать, но мы осязательно встретимся!

Джамиль обхватил ноги руками и устроил голову на коленях, приготовившись к долгому ожиданию, но оно было окончено. Пол бесшумно повернулся вокруг хорошо смазанной оси, и Джамиль рухнул в бездну.

Удар о дно колодца был таким сильным, что в глазах юноши замельтешили звездочки. Вскоре их движение замедлилось, а рассеянный свет сосредоточился в чадящем пламени нескольких факелов, вставленных в стены. Джамиль очень удивился тому, что после головокружительного полета нашел в себе силы встать.