Ларк Аэри - Витой Посох. Время пришло

– Я не дам тебе умереть, что бы ни пыталось забрать твою душу туда, откуда нет возврата, – внезапно сказал Мелианор, не до конца понимая, почему так говорит, но ощущая, что сказанное верно.

Чуть раньше он вспомнил, что его предков называли Повелителями Жизни. Молодой денери никогда не задумывался о целительстве и тому подобных вещах, хотя некоторые приемы знал, но если в древнем названии его народа была хоть доля правды, он должен попытаться помочь.

– Ты понял, что со мной? – удивленно вскинул брови ’але. – Даже я не понимаю произошедшего полностью, но чувствую, что моя смерть больше не принадлежит Той, Кому служит наш народ. – Его взгляд помрачнел.

– Я маг, – просто ответил Мелианор, – и вижу многое, что скрыто от простых глаз. Сейчас я чувствую, что исход еще не предрешен и я имею право вмешаться.

– А ты не боишься, что мое тело стало вместилищем зла? Если бы я уже успел найти того, кому могу передать священную реликвию нашего народа, я попросил бы убить меня, пока еще остался шанс, что душа уйдет туда, куда уходят души всех ’але.

– Не спеши. Если ты говоришь о древнем зле, с которым сражались наши предки, то оно не успело поразить твою душу, лишь тело затронуто его дыханием.

– Здесь помнят о тех временах? – Сомнение звучало в голосе Эталиара.

– Мало кто слышал о том, но мне посчастливилось добраться до библиотеки запретных городов. Я многое понял, хотя и не все…

Эталиару захотелось сесть прямо на пропитанную водой траву, ноги с трудом держали его, а зрение мутилось. Собеседник был прав как минимум в одном – то, что называли древним злом, каким-то образом проникло в его тело и начало пить душу, но пока не смогло разрушить ее.

– Я помогу тебе встать, и мы найдем укрытие от дождя, – послышался голос мага-денери. – Этали догадался, что беловолосый юноша принадлежит к легендарному народу, не менее древнему, чем ’але. – Потом я постараюсь исцелить тебя. Мне было предсказано, что я встречу кого-то из твоей расы в этих местах, хотя никто из вас давно не появлялся на наших берегах. Позже я подумал, что могу найти здесь и ответы о сути того, что произошло в древние времена, и о том, что ждет нас впереди. Если я правильно понял, то для этого мы должны пойти вместе. Каждый увидит то, что не сможет увидеть другой, а вместе мы поймем все. Но для этого я должен помочь тебе исцелиться.

Не раздумывая, Мелианор помог Эталиару подняться и, подставив плечо, повел его к невысокому скалистому холму в надежде отыскать укрытие от дождя.

Холм оказался рассечен множеством трещин, но ни одной пещеры промокшим путникам найти не удалось. Камень холма был слишком тверд, он трескался и отпадал пластами, но ни единого углубления или промоины не образовалось в его толще за истекшие века. Мелианор обнаружил узкую расщелину, отчасти перекрытую сверху каменной глыбой, и пролез туда, следом за ним протиснулся Эталиар.

О том, чтобы разжечь костер, не шло и речи. ’Але опустился на каменный уступ, прижавшись к стене расщелины, и прикрыл глаза. Денери растянул свой плащ так, чтобы постараться закрыть сверху обоих, его самого уже слегка знобило от холода. Некоторое время оба молчали. Мелианор пытался почувствовать и сообразить, что он может сделать для исцеления нежданного товарища.

Однако первым заговорил все же Эталиар:

– Если я не смогу идти или зло станет сильнее меня, отдай эту вещь первому встречному ’але или тому, кому сочтешь нужным. Она сама поведет тебя. – Тихий вздох сорвался с его губ. – Это очень древний предмет, им владели наши далекие предки, потом, когда большинство ’але ушли за Предел, он остался у наших потомков в этих краях. Но я не знаю, как он попал именно сюда.

Эталиар вынул из-под плаща удлиненный овальный камень, бесцветный, но слегка туманный изнутри.

– Это он, – произнес ’але. – Предки называли его Жезлом Туманов. Даже за Пределом не сохранилось точных сведений о том, как им пользоваться и что он дает. Но в руках того, кто станет им владеть по праву, камень должен открыть себя, так говорят легенды. Я не знаю, что это значит. Сестра поручила мне отыскать одного из носителей нашей крови и рассказать ему о камне. Ранера считала, что именно он – избранник, но это может подтвердить только камень. Однако я решил отправиться на поиск реликвии сам. Возможно, я опередил события, хотя одна мудрая женщина посоветовала мне отправиться сюда. Тот, ради кого я пришел, сможет найти меня, даже если я не найду его, так сказала ведающая пути. – Спрятав камень, Эталиар устало прикрыл глаза.

Мелианор видел, что ему даже говорить трудно, и готовился к работе.

– «Белое небо, белое солнце, Белые птицы крыла распахнули…» – Денери речитативом, как это обычно делают ведуньи, читал одно из древнейших заклинаний, которое само вспомнилось в этот час.

Как настоящему, а в наименовании людей истинному магу ему для работы не требовались словесные формулировки, но это заклятие служило обращением к определенным силам и создавало особое магическое поле. Эталиар слегка удивленно поглядывал на мага, но ни словом, ни жестом не нарушил его действа.

Вытянув руки вперед и развернув их ладонями к небу, Мелианор продолжал:

– «Игристым вином светлых сумерек полночь вольется по жилам, и сгинет нерода [29], осыплется пеплом, развеется ветром, смешается с морем и сгинет навеки, расстанется с жизнью!..»

Он еще долго говорил, развернув через некоторое время левую руку ладонью вниз над плечом Эталиара, а потом и правую. На последних словах заклятия маг-денери призвал белый Огонь Жизни. Ослепительное белое пламя рванулось откуда-то сверху через его руки, и он сам стал столбом белого пламени. Мелианор даже не смог закричать – перехватило дыхание, зато услышал вскрик ’але. Глаза мага почти не видели, однако он осознавал, как неведомое зло, проникшее в Эталиара, не выдержав напора, сначала нехотя стало покидать облюбованное тело, а затем, почуяв подвох, рванулось, но тут же вспыхнуло и перестало быть, даже не успев обрести устойчивую форму.

Мелианор обессиленно осел, едва не придавив своего пациента. Удивленный Эталиар, аккуратно высвободившись из-под тела мага и уложив своего целителя на его же плащ, с изумлением ощупывал себя, оглядывался вокруг, не веря своим глазам и понимая, что мучительное и тлетворное наваждение покинуло его. Только заметная слабость напоминала о страшном прошлом.

Сейчас нужно было отдохнуть. Эталиар постелил свой плащ, передвинул Мелианора, прижался к нему, чтобы согреть своим теплом, и, укрывшись плащом вместе с ним, провалился в забытье. Что ж, если молодой маг-денери спас его жизнь и избавил душу от неведомого зла, – путь Эталиара теперь рядом с ним.

На следующий день мелкий нудный дождь все так же продолжал моросить. Мелианор чувствовал себя разбитым, но тут же тщательно проверил нового знакомого. Следов былой напасти почти не осталось, однако он повторил обряд в упрощенном варианте, чтобы быть полностью уверенным в результате.