Ирина Шевченко - И придет волчица…

– Простите, тэры, я не знал, что это ваш дом. И готов возместить ущерб.

– Возместишь, милок, – ухмыльнулся тот, кого орк определил как главного. – Все возместишь…

Значит, добром не решится. Жаль. Несмотря на полученное когда-то прозвище, Ромар был против убийств, особенно бессмысленных и тех, за которые ему не платили.

– Я не хотел этого, досточтимые тэры, – извинился он, поднимая руки к плечам.

– Чего не хотел-то? – не понял вожак.

– Этого. – Орк выхватил оба меча.

Над поляной повисла ошеломленная тишина, но спустя секунду она сменилась диким хохотом.

– Так и мы не хотим, – развел руками мужик.

Оружия никто из подошедших не вынул, и Ромар удивленно огляделся. Люди продолжали смеяться, но смех этот был недобрым, как будто бы они знали что-то для него неприятное.

– Ты железки свои брось, мил-человек. Вдруг поранишься? Мы люди мирные, крови не любим.

– Мирные, так и уходите с миром.

Но Убийца уже понимал, что не может их отпустить. Иначе они вернутся и поднимут еловые ветки.

– Уйдем-уйдем. Только поглядим, что у тебя тут припрятано.

Ромару показалось, что из кустов к нему метнулась юркая птица. Но птицы не целят на лету в голову.

От первого камня орк уклонился, но следующий ударил в плечо, а третий угодил в висок, сбивая с ног.

– Мы люди мирные, – донеслось сверху. – За мечи без надобности не хватаемся. До поры и праща послужит…

Пращу на Эльмаре считали оружием низших. Прятавшиеся в скалах ночные метали с возвышенностей камни, но у шедших на них воинов были щиты и шлемы. А Ромар Меч привык обходиться только мечом, уже много-много лет… И теперь он лежал на земле, подбитый из примитивного оружия, и молил богов, чтобы не лишиться сознания. Но боги не слышали, и небо уже померкло над ним…

Нет, всего лишь люди обступили плотным кольцом.

– Свяжите-ка его, ребята. Пусть в сторонке полежит. А мы посмотрим, что у него тут. Человечек-то непростой.

– Ты погляди, что это?

– На мешок похоже…

Разбитый висок пульсировал, по щеке текла кровь, а в глазах рябило. Глупо вышло. Не стоило ждать, пока они сделают первый шаг, нужно было нападать самому.

Ромар попробовал пошевелить связанными руками, но пальцы онемели. А люди, которых он теперь видел движущимися темными пятнами, окружили кокон, сбросив укрывавшие его ветки.

– Ну-ка ткни его чем-нибудь. Глянем, что этот хмырь тут держит.

Наверное, они распороли оболочку ножом. Наружу с шипением вырвалось темное облако. И все…

– Что за дрянь? Тебя спрашиваю, патлатый! Ты что тут, пыль собираешь?

Пока они приближались, «пыль» оседала на землю за их спинами.

Плохой день. И, видимо, последний для него. Ромар Убийца с горечью осознал и тщетность надежд последних месяцев, и бессмысленность всей своей жизни. Жизни, которая окончится не в бою, не в схватке с достойным противником, а оборвется по воле лесных разбойников или браконьеров (демоны ведают, что это за хозяева полуразваленного домика), но смерть от их грязных рук нельзя будет назвать достойной…

– Обыщите его, парни, – велел вожак. – Деньги при нем имеются, одежа-то не бедная.

– И ее опосля возьмем, – гоготнул кто-то, но эльмарец не обернулся, увидев что-то более интересное.

Или это галлюцинации, как последствие удара по голове, или…

– Ты чего лыбишься?

Позади разношерстной компании оборванцев сгустился сумрак… Даже не сумрак, а Сумрак! Сначала вырос в знакомую полупрозрачную фигуру, а после стал плотнее, обретая утраченный облик: широкие плечи, длинные темные волосы… Поднес к лицу руку, словно сам желал убедиться в своей материальности, и тут же в этой руке возник, сверкнув в лучах холодного ноябрьского солнца, меч – легендарный призрачный клинок Т’арэ.

– Приветствую тебя, владетель, – тихо выговорил орк.

– И я приветствую тебя, Ромар, – громко произнес тот, в чье возвращение Убийца уже больше минуты как не верил.

Люди, все как один, обернулись.

– Упырь!

– Кто? Я? – рассмеялся возрожденный. – Я не пью крови. Но пролить ее всегда готов!

Первые отчаянные смельчаки повалились со стонами: один, зажимая рану на животе, второй – с сипением испуская последний вздох. Затем еще один – тот, который думал, что сможет обойти и ударить в спину…

У них не было шансов, ни у кого из восьмерых – Ромар считал падающие на землю тела. Четвертый решил быть умнее и попытался бежать, но Сумрак обернулся туманом, метнувшись за беглецом, и не успел или не захотел материализоваться полностью – лишь клинки обрели твердость и остроту, чтобы гигантскими ножницами сойтись на шее человека. Пятый даже добежал до края поляны, желая укрыться в ельнике, но смертоносная тень настигла и его. Оставшиеся двое поняли, что уйти не удастся, и решили защищаться, но оба были плохими бойцами и приняли смерть, которой были недостойны: быструю и легкую от благородного оружия благородного война.

– Лесное отребье, – усмехнулся Сумрак, разрезая опутавшие орка веревки. – Странно, что им удалось схватить величайшего мечника многих миров. Не узнаю тебя, Ромар Меч.

Убийца убрал назад упавшие на глаза волосы и вгляделся в лицо своего спасителя.

– Я тоже не узнаю тебя, – произнес он с плохо скрываемой горечью.

– Что?

Сумрак посмотрел на свои руки, наклонил голову, оглядывая тело, и так ее и не поднял. Отошел в сторону, туда, где лежал один из убитых им людей, и поднял меч мертвеца, плохой меч, не оружие, а скорее ярмарочная игрушка – не может клинок блестеть, как зеркало. Но Сумраку именно это и нужно было – зеркало. Взглянул на свое отражение и со злостью вогнал меч в распростертое на земле тело по самую рукоять. Да так и остался неподвижно стоять у безымянного трупа…

– Лар, – нерешительно окликнул его Ромар. – Лар, послушай…

– Как ты назвал меня? – прорычал тот, обернувшись.

– Лар. Иоллар.

– Скажи мне, Ромар Меч, разве я похож на Иоллара?

Фигура, движения еще узнаваемы, оттого Убийца и не сразу заметил, что что-то не так. Но лицо – жуткая маска, в которой трудно найти хоть что-то, что напоминало бы прежнего принца. Красная кожа, вся исчерченная глубокими бороздами-шрамами, острые скулы и подбородок выдаются вперед, рот – незажившая рана. Только глаза прежние, зеленые, как весенний лес…

– Иоллар, это ведь все равно ты.

Уродливое лицо скрылось за непроницаемым туманом.

– Наверное, срок еще не пришел, нужно было больше времени. Эти люди виноваты. И я виноват в том, что не смог защитить тебя, как обещал… Но все еще изменится, нужно подождать…

– Ты сам в это веришь, Ромар? – глухо спросил Сумрак.

– Я во многое верю теперь. Даже в сказки.

Обыскав убитых и забрав три тощих кошеля, они подошли к дому. У перекошенного заборчика были привязаны керы, а на крыльце сидел какой-то человек. Ромар не успел ничего сказать или сделать, как Сумрак, вновь обернувшись тенью, налетел на безоружного мужчину. Еще один был в доме, но когда орк вошел туда, увидел лишь труп с разрубленным горлом.