Юрий Никитин - Возвращение Томаса. Башня-2 (сборник)

Лилит в замке освоилась мгновенно, рыцари и слуги сперва цепенели от ее вольностей: для нее ничего не стоило спуститься в кухню и помогать стряпухам готовить обед, а через несколько минут она входила в кабинет сэра Торвальда, где он беседовал с рыцарями, и, сев на колени к Олегу, томно обнимала его за шею. Наряды ее всегда бывали настолько вольные, что мужчины краснели, как юные девушки.

Томас, спасая ситуацию, объяснил, что Лилит – дочь короля одной восточной страны, очень могущественной и богатой, с высоты ее положения и древности рода она почти не видит разницы между простолюдинами и знатными сеньорами. Тех и других при ее дворе всегда тысячи тысяч, потому ее надо принимать такой, какая она есть, и выказывать ей достойные ее знатности знаки внимания и уважения.

Это прояснило многое, а Лилит в самом деле настолько божественно или дьявольски хороша, здесь мнения расходились, что никто из рыцарей и не подумал бы усомниться в ее самом высоком положении. Да и статус Олега в их глазах заметно подрос, все видят, что Лилит буквально светится от счастья, когда смотрит на этого угрюмого отшельника… который на отшельника в этой одежде похож мало, а больше на владетельного сеньора, уставшего от войн и сражений.

Но близился тягостный момент расставания, Томас сказал с достоинством:

– Отец, я не могу оставаться. Всяк в королевстве знает, что меня выбрали королем, а потом вдруг не допустили до трона!.. Будут возникать щекотливые ситуации. Конечно, я готов драться с каждым, кто ухмыльнется или не так посмотрит в мою сторону, но… сэр калика говорит, что это будет выставлять меня в еще более смешном виде.

Олег скорбно кивал, соглашался, взглядом призывал согласиться и сэра Торвальда. Тот ответил прямым понимающим взглядом. Для рыцаря не страшно погибнуть в поединке, доблестно умереть за честь дамы или защищая короля, а вот оказаться смешным – ужасно. Сэр калика знал, на что поймать доблестного Томаса.

– И еще, – сказал Олег хмуро, – если остаться, то… это никогда не кончится. Вы понимаете, о чем я.

Отец повернулся к сыну.

– И что ты надумал?

Томас кивнул в сторону молчащего Олега.

– Наш лохматый друг, который и Британию, оказывается, исходил лучше, чем мы свой скотный двор, уверяет, что на этом острове… представляешь, он великую Британию называет островом, гад!.. так вот здесь великое множество королевств, и почти везде больше удобств: стратегических, тактических, торговых… Какие-то земли лучше защищены, где-то богатые залежи руд, где-то лучше земли, а где-то хоть места и пустые, но там могут возникнуть богатые и могучие центры…

Отец спросил невесело:

– Судя по твоему состоянию, ты готов отправиться немедленно?

– Отец, – сказал Томас горячо, – я покидаю не из трусости наш родовой замок! Я хочу доказать, что сильный и благородный человек и на пустом месте может создать нечто достойное!

Сэр Торвальд покосился в сторону Олега, тот равнодушно смотрел в окно, где сокол гонялся за воронами. Те каркали и прижимались к земле, рассчитывая, что храбрый дурак в запале не рассчитает удар и разобьется о землю.

Сэр Эдвин поинтересовался:

– Маршрут уже наметили?

Томас кивнул в сторону скучающего Олега.

– Мой лохматый спутник… ну и что, если костюм сменил?.. уверяет, что уже наметил достойный и благородный путь для рыцаря с незапятнанной репутацией.

Сэр Эдвин повернул голову с вопрошающими глазами к Олегу. Тот вздохнул, вяло развел руками.

– Как вы помните, сэр Эдвин… по книгам, понятно, ваши предки англы вместе с саксами, разгромив бриттов, что уже стали местными, создали знаменитые семь королевств. Ну, Суссекс, Эссекс, Уэссекс, Иссекс… тьфу, Заксэкс, Нортумбрия, Мерсия и несчастная Восточная Англия, для которой с ходу не придумалось своего имени, а потом уже стало как-то все равно. Все семь королевств как стремились господствовать над другими, так и сейчас стремятся. Вторгшиеся с материка норманны разгромили англов и саксов, ставших на этом острове местными, но раскладку сил это не изменило…

Томас поморщился.

– Ты всегда очень сложно и длинно говоришь. Норманны тоже местные. Давно. Попроще можно?

– Мы вполне можем двинуться из Суссекса в Иссекс, – объяснил Олег.

– Эссекс, – поправил Томас раздраженно.

Сэр Торвальд и сэр Эдвин печально вздохнули.

– Да хоть Череззассекс, – отмахнулся Олег. – Главное, из Суссекса. Название какое-то поганое. Да и с королей тебя здесь погнали… Словом, двинемся в Эссекс. Неужели непонятно?

– Непонятно, – отрезал Томас.

– Что непонятно?

– А зачем именно из Суссекса в Эссекс?

– Все ваши королевства соперничают одно с другим, – объяснил Олег, – и часто вообще бьются, как бараны на мосту. Особенно – Эссекс с Суссексом, больно похожи, а близнецы всегда дерутся чаще. Думаю, тебе окажут радушный прием. Хотя бы для того, чтобы хоть на одного меднолобого ослабить проклятый Суссекс, где одни клятвопреступники, осквернители могил, христопродавцы и ростовщики…

Томас возмутился:

– Это где у нас такое? Зато в Иссексе… тьфу, Эссексе…

– А в Эссексе говорят, – объяснил Олег, – что в Суссексе. Но это все неважно, брань на вороте не липнет. Главное, что в Эссексе тебя примут с распростертыми объятиями. Что в твоем пинаемом положении совсем не лишнее.

Томас надулся, что-то слишком часто калика напоминает, что поперли из королей, а в первый день страшился и намекнуть, явно что-то замышляет, на то и язычник, даром шагу не сделает, слова не скажет, пальцем не шевельнет, все пакости доброму христианину строит.

Сэр Торвальд тяжело вздохнул, голубые глаза, совсем как у Томаса, только еще светлее, подозрительно заблестели.

– Мы будем ждать вестей, сынок, – сказал он просительно. – Как только выберешь место, где осесть, тут же пришли весточку.

Ночи теплые, вобравшие за солнечный день тепло и расходующие скупо, чтобы хватило до утра. Звезды горят загадочно мигающие, но часто налетала целая стая светящихся бабочек, что выглядели звездным роем, носились суматошно из стороны в сторону, а между ними сновали быстрые бесшумные тени нетопырей.

Оттуда, из ночи, иногда доносился тоскливый заунывный рев, в замке тут же шептали молитвы, хватались за нательные крестики, плевали через левое плечо. Иногда вой казался душераздирающим, иногда – счастливым, победным.

Ночью налетела злобная туча, даже не туча, а целый массив туч, одна над другой, сперва молнии сверкали между ними, гулко грохотал гром, священник отважно вышел во двор и принялся отгонять крестом, дурак. Между тучами вспыхивал багровый огонь, разверзались бездны, Олега пронизывал страх и восторг одновременно, эти пылающие бездны выглядят как проход в иной мир, но жуткие раскалывающие небо удары грома напоминали, что не человеку дерзать.