Лана Ежова - Тень ее высочества

Пришлось остановиться и заняться ранами. На исследование повреждений и лечение сломанного ребра с царапинами ушло больше времени, чем она рассчитывала. И когда женщина закончила, солнце стояло в зените.

– Ай! – Стихийница вскрикнула, когда что-то ужалило ее в верхнюю губу.

Второй укус пришелся в правое плечо, третий – в живот, четвертый… Четвертый не состоялся – магесса выставила щит.

– Чтоб тебя камийский демон полюбил с небывалой страстью! – пожелала Альберту Сиелла, глядя, как невидимый щит облепляют сотни, тысячи насекомых с черными брюшками и сапфировыми крылышками.

Синекрылки. Никогда в жизни стихийница не думала, что будет атакована их роем. Назойливые, как мухи, и агрессивные, как выкуренные дымом из гнезда осы, синекрылки могли составить проблему, если вовремя не обратиться к целителю. Иллиан, легко залечивающая переломы, рваные раны и ожоги от огненных заклинаний, не представляла, как ликвидировать последствия укусов подобных насекомых.

Расправившись с многотысячным роем, она покинула гостеприимную тень под кроной бука.

Наколдованный кусок льда не помогал – губы распухли, плечо и живот нестерпимо зудели, но магистр неутомимо приближалась к цели. Счет к Альберту неуклонно рос. После череды ловушек магесса стала сомневаться в правильности решения вызвать Географа на дуэль. Как бы он не оказался ей не по зубам. Нет, она изначально не считала, что сумеет сделать то, что не вышло у других противников Альберта. Мелкие препятствия перед основным боем заставляли злиться, изматывая морально и физически. И все-таки надежда оставалась. Ей не нужна победа, ей требовались ответы, а чтобы их получить, придется застать Элевтийского врасплох.

Сиелла вышла из зарослей на залитую солнцем поляну.

Четыре поросшие разнотравьем кочки потянулись ввысь, как грибы после магического дождя. Стихийница настороженно остановилась в ожидании очередной гадости. Несколько ударов ее сердца – и утыканные цветами бугорки превратились в огромных, на три головы выше ее, големов. Созданные из земли, камней, кусочков коры и магии, они представляли нешуточную угрозу, если сумеют приблизиться хотя бы на расстояние вытянутой руки.

Сиелла по привычке воспользовалась заклинанием иссушения и от досады на саму себя зашипела – големов «просушка» укрепила еще больше. Дистанция между стихийницей и земляными воинами стремительно сокращалась. Ледяные копья проходили навылет, не причиняя им особенного вреда. Взглянув на чистую синеву над головой, Сиелла призвала дождь. Небесная твердь разверзлась, потоками воды сбивая с ног магических созданий. И вскоре пред магессой лежало четыре кучи грязи и сора.

Оставшись сухой под проливным дождем, тем не менее она выглядела жалко – роскошное платье жены преуспевающего торговца превратилось в изорванный наряд нищенки. Опухшее лицо не прибавляло добродушия, поэтому водница, когда увидела поигрывающего гладом чистенького и довольного жизнью магистра Земли, испытала ненависть такой силы, что метка на лбу напомнила о цели поединка, обжигая болью.

– Наконец-то! Я уже начал переживать, что перестарался с ловушками.

Элевтийский с комфортом восседал на спине гигантского красно-бурого медведя. Позади, в ожидании приказа, замерла стая саблезубых кошек, чуть в стороне пара вепрей-секачей нетерпеливо рыла копытами упругий дерн – Альберт приманил всех хищных животных, оказавшихся в дуэльном круге.

– Ай-ай, Сиелла, что с губами? С кем успела столь яростно облобызаться?

Магесса проигнорировала вопрос и, указав на зверей, грустно поинтересовалась:

– Зверюшек не жаль? Они ведь на один зуб.

– Мне – нет, не жаль, а вот тебя вдруг, да и замучает совесть? Вперед!

Повинуясь приказу, невезучие лесные жители атаковали Сиеллу.

Самых быстрых, клыкастых кошек, в паре шагов от магистра пронзили ледяные лезвия, густой щетиной выскочившие из-под земли. Бегущих напролом кабанов поразили молнии, ударившие с безоблачного неба. Не пощадила обозленная магесса и медведя, заморозив всю воду в его организме – окаменелая туша рухнула навзничь, едва не подмяв под себя Альберта.

– Ты применила запрещенные заклинания, – неприятно поразился мужчина.

– Против животных, – возразила магесса и постучала себя по лбу, все так же украшенному символом, – видишь, знак не возражает.

– А ты жестока. Я думал, ты усыпишь невинных созданий.

– Хватит прятаться за чужими спинами!

Маг внял просьбе – и земля треснула, выплескивая из своих глубин жидкий огонь на то место, где стояла стихийница. Успев отскочить, она в прыжке, перешедшем в полет, вытащила глад из ножен. В миг, когда мечи дуэлянтов скрестились, на обоих материализовалась магическая броня: белая и сверкающая, как снег под солнцем, – на Сиелле, и угольно-черная, как плащ бога Мрака, – на Альберте.

Помня о невосприимчивости противника к ментальным атакам, Иллиан и не пыталась отвлечь его с помощью заклинаний разума. Хотя сильно хотелось. Хотелось деморализовать ужасающей иллюзией, свести с ума изощренно-бредовой утопией, из которой он не смог бы вырваться без посторонней помощи… Отвлекшись на кровожадные мысли, магесса едва не пропустила удар в грудь выпуклой частью щита Элевтийского. Созданный из праха, он был тверже алмаза, а по краям – острее борриканского клинка. Географ применил магическое оружие? Она не останется в долгу!

Полупрозрачная, словно горный поток воды, плеть обвилась вокруг лодыжки мага, подсекая его. Мужчина сделал немыслимый акробатический переворот через голову и снова встал твердо на ноги. Любимое оружие Сиеллы вновь рассекло воздух и обернулось вокруг руки, в которой землевик держал глад. Плеть успела покрыть доспехи синими кристаллами, прежде чем рассыпалась песком.

Стряхнув прожигающий броню лед, Альберт подпрыгнул – и почва под ногами Сиеллы вспучилась, заставив ее вновь левитировать. Потянув за ближайший поток силы, магесса ударила им по стихийнику, будто невидимым тараном. Ударную волну Элевтийский встретил щитом, покачнулся и ответил заклинанием зыбучих песков, которые фонтаном выстрелили из-под дерна, чудом не зацепив магессу. Мечи скрестились близко к эфесу, и Альберт круговым движением кисти попытался обезоружить противницу. Сиелла вырвалась из захвата, ударив мага ногой в пах.

– Ты!.. – прошипел сквозь зубы нецензурное выражение мужчина.

– Прости, привыкла, что в стычках с некромантами любые приемы хороши.

Обманный удар по ногам – щит опустился, и клинок, пробив черный доспех, оставил кровавый след на плече магистра Земли. С легкостью ранив своего недруга, Иллиан с разочарованием раскрыла его обман: он не воспринимал их поединок всерьез.