Лана Ежова - Тень ее высочества

«Парень прав, – согласился телохранитель, – соберись, стыдно наблюдать, как ты распустила нюни. Нельзя показывать свою слабость чужакам – могут пожалеть, а могут и добить, чтоб не мучилась…»

Сурово, однако, сказал. От сатурийской мудрости в душе шевельнулось неуютное ощущение, и я постаралась выполнить требование Грэма.

Выравнивая дыхание, обратила внимание, как приятно пахнет от Юлиана – послегрозовой свежестью. Когда он меня обнял, утешая, я сразу ощутила особый запах, который некоторое время окутывает человека, прошедшего через телепорт. Я и раньше замечала, но особого значения не придавала, а теперь заинтересовалась.

Когда успокоилась, отодвинулась от мага и учинила допрос:

– Ты только что куда-то телепортировался?

– Я похож на идиота? Или самоубийцу? – Он посмотрел на меня, как на недолеченного больного, сбежавшего из лечебницы при храме Жизни.

– Но запах…

– Что запах? – удивился следопыт. – Извини, ванну под крылом ламчерионы не возят.

– Да я не об этом! – воскликнула с досадой. – От тебя пахнет телепортом.

– Чем? А! Ты об этом. – Он, хмыкнув, успокоился. – Это бодрящее заклинание воздушников, хорошо прогоняет усталость, наш аналог «живой воды».

От знаменитого эликсира Братства я бы сейчас не отказалась. Да только вот беда, сбежав из дворца, прихватить забыла.

– Эва, а ты правда не знаешь, где настоящая принцесса? – осторожно поинтересовался маг. – Или сумела обмануть отступника?

– Смеешься? – хмыкнула невесело. – Кто бы мне доверил тайну государственной важности?

«Это точно – у тебя язык без костей», – ехидно подтвердил Грэм.

Северная империя, незаселенные земли,

45-й день пришествия Эвгуста Проклятого

Оглядев полянку, на которой мы остановились на ночлег, не увидела ни агграссца, ни ламчерионов. Когда они оставили нас с Юлианом вдвоем, я не заметила.

– Кстати, а где купец и наши крылатые друзья?

– Купец залез в корзину, а пегасы ушли в лес. Похоже, собираются связаться со своими старейшинами, чтобы разузнать о захваченных агграссцами соплеменниках.

– Как можно надеть на взрослого ламчериона хианитовый ошейник?

Парень задумчиво уставился в огонь.

– На самом деле это просто. Если взять в заложники половинку-человека, ламчерион переступит все законы ради его спасения.

А ведь Юлиан прав. Без всадника-человека ни один ламчерион не сможет принять вторую ипостась и взлететь в небо. Точнее сказать, сможет, но утратит контроль над яростью и желанием крушить, терзать все живое, что окажется рядом. Всадник для пегаса – единственная возможность побороть безумие, шанс на счастье и продолжение рода. Если верить книге, подаренной племянницей Тристана, у ламчерионов несколько столетий не рождалось чистокровных детей. По сути, пегасы – полукровки, у которых один из родителей – человек. Как умничал написавший книгу жрец, такова воля богов, чтобы дети наследовали достоинства и недостатки родителя-ламчериона. По-моему, жестокая воля.

«У нас говорят – проклятие богов, – вмешался в мысли Грэм. – Рассказать древнюю легенду?»

«Конечно! С удовольствием послушаю!»

«Когда боги ходили между Гранями, как простые люди, один ламчерион не захотел прокатить Жизнь на своей спине, приняв бога за обычного человека. За гордыню пегаса наказали: он может навсегда остаться бескрылым или летать, но только с всадником на спине. И наездник этот не кто иной, как представитель презираемого человеческого рода. Проклятый долго не мог смириться с карой – он хотел летать самостоятельно, свободно, как и раньше. Над его страданиями смилостивилась богиня Любви: ламчерион встретил человеческую девушку, без которой больше не представлял свою жизнь. Но человечка отказалась произнести брачные клятвы – она любила другого, любила мужчину своей расы…»

«Ого! Если это милость богини, то какова ее месть?!»

«Ты не дослушала, – укоризненно прошелестел голос в голове. – Человек тоже любил – давно и беззаветно. Избранница его сердца, девушка из рода, прогневившего бога гордеца, также страдала от неразделенных чувств к проклятому ламчериону…»

Я фыркнула. Сидевшей рядышком Юлиан удивленно приподнял брови и молча ждал объяснения моей странной реакции.

– Да так, смешную историю вспомнила, – отмахнулась я. Ну не говорить же ему, что меня развеселил невидимый собеседник?! Еще примет за одержимую.

«Нет, веселясь после того, как только что рыдала, ты больше похожа на блаженную…»

«Благодарю за лестное сравнение, мой добрый телохранитель!»

«Обращайся, Эва, без стеснения!»

– Поведай свою историю, а то как-то грустно, – попросил Юлиан.

И я рассказала. Когда дошла до того момента, на котором остановился сатуриец, следопыт вдруг произнес:

– Зря ты насмешничаешь. Легенда правдива.

– Да? Чем докажешь?

Воздушник поворошил палкой горящие ветки и подложил дров. Костер вспыхнул с новой силой, осветив наши съежившиеся от ночного холода фигуры.

– Заверши легенду, потом объясню.

Повторяя слово в слово рассказ Грэма, я продолжила:

– Богиня создала для четверки страдальцев особый ритуал, который перенаправил чувства на угодный объект. Ламчерионы и люди согласились его пройти, не чувствуя подвоха. Тем временем бог Жизни, этот неисправимый вечный Экспериментатор, решил внести свои коррективы. Ритуал прошел успешно, как хотели боги, но не ожидали смертные. Четверку навеки опутали любовь и дружба. Ментальные способности усилились – они слышали мысли друг друга, находясь у противоположных Граней, что не удается даже магистрам. Так им и пришлось пройти жизненный путь вчетвером, что они и сделали с превеликой радостью и благодарностью богам.

Я с наслаждением закрыла рот – не люблю длинных монологов. Вспомнилось выражение: бремя брака так тяжело, что требуется помощник. Вот и парочки в легенде объединились, наверное, вчетвером еще легче нести гнет супружества.

– Легенда противоречива и полна неясностей, – наконец нарушил молчание маг, – но на то она и легенда. Взять, к примеру, проклятие безумием. В легенде говорится, что бог проклял только одного наглеца. Тогда почему страдает вся раса ламчерионов?

«А ведь правда почему? Как думаешь, Грэм?»

«Я тебе что, любопытный жрец Жизни?! Не путай меня с Юлианом, это ему по статусу положено умничать».

– Мне довелось наблюдать за ритуалом разделения сущности, – задумчиво произнес Юлиан. – Такое яркое зрелище невозможно забыть, как и эмоции четверки после церемонии. Они счастливы, по-настоящему счастливы. Казалось бы, что тут удивительного? Просто каждый получает желаемое: ламчерионы – небо, люди – магические способности. Но нет, причина их счастья – осознание того, что они больше не одиноки. Доверие, открытость, единство и сила – что может быть лучше? Неудивительно, что люди, не обладающие магией, стремятся стать спутниками ламчерионов.