Виктор Ночкин - Тьма близко

Оруженосец немного подумал и ответил:

– Нет, нечасто. Здешние края Тьма обычно обходит. Помнится, последний случай был года три-четыре назад. Граф Фиоро самолично разделался с имагором, который объявился неподалеку.

– Один имагор? – удивилась Элис. – Разве они не держатся стаями?

– Один и совсем молоденький, небольшой. Видно, отбился от своих, из-за этого растерялся. Ну и попался графу.

– А у него тоже есть рунный меч?

– Нет, конечно, откуда? Рассказывают, господин Фиоро попросту разорвал его. Ухватил обеими руками и…

– Ничего, – вставил один из солдат. – Наш принц не тварь Тьмы, завтра на турнире он покажет графу!

Другие тут же подхватили и стали расписывать, как юный принц будет завтра разделываться с местными сеньорами на ристалище. Потом они разом смолкли – возвратился Фенгрим.

– Алисия, можешь отдохнуть, – предложил он, – мы с Вегором справимся. А ты, наверное, захочешь завтра полюбоваться общей схваткой рыцарей? Тогда лучше выспаться.

– Ничего, дядя, я побуду здесь. А вы с Вегором приходите сменить меня в час пополуночи. Тогда у меня будет достаточно времени до утра, чтобы отдохнуть.

Фенгрим немного поспорил, но в конце концов Элис настояла на своем. Когда родич с оруженосцем удалились, солдаты почувствовали себя свободнее. При Фенгриме они не решались расслабиться, но при юной Охотнице не слишком смущались. Откуда-то возникли куски пирога, фляги с вином… Воины предложили угощение и Элис, та отказалась и, чтобы солдаты не тяготились ее присутствием, отправилась побродить по пустым гулким галереям дворца. Пир был в разгаре, шум пьяного веселья доносился с первого этажа, а наверху было пусто и тихо.

Солнце давно село, сквозь узкие окна лился свет единственной луны, и в серебристом сумраке убранство старинного замка выглядело таинственно и загадочно. Резные звери на стенах скалили обломанные клыки, их круглые глаза слепо пялились на Элис, а вышивки на выцветших гобеленах, казалось, медленно движутся по мере того, как по ним ползут легкие тени.

– Ну как тебе замок Фиоро? – прозвучало из темноты.

Элис вздрогнула и положила ладонь на рукоять меча. Но из тени выступил Кот в сером наряде, посеребренном светом луны, и она успокоилась.

– Ты и здесь выходишь по ночам?

– Да, только здесь скучно, – пожаловался шут, – крысы не попадаются. Порядочному коту нечем заняться.

– Говорят, твари Тьмы тоже обходят эти края, – кивнула Охотница. – Как ты думаешь, почему?

– Здесь хватает собственного зла. Идем, покажу тебе кое-что занятное.

– Мне нельзя отлучаться от опочивальни короля, – забеспокоилась Элис.

– Ничего, мы ненадолго.

Девушка пошла за Котом, а тот двигался в полумраке среди теней легко и бесшумно и сам походил на тень, которая зачем-то покинула свое место и отправилась прогуляться по молчаливым палатам. Элис стало немного не по себе. Совсем рядом шумело застолье, но здесь, в этих темных галереях старого замка, она чувствовала себя одинокой, только Кот рядом, и больше никого. Странное чувство уединения, оторванности от всего Валарда витало под массивными сводами. Здесь всякий человек оставался наедине со своими страхами и тайнами.

Кот шагал первым, а Охотница спешила за ним, боясь отстать даже на шаг. Казалось, тогда она рискует потеряться в тишине, тенях и серебряном свете луны. Ей захотелось что-то сказать, чтобы нарушить пустую гулкую тишину.

– А почему ты не приходил по ночам в Адноре? Из-за солдат Гринта?

– Не хотел им мешать. Они с таким увлечением простукивали стены и скребли каждый камень, надеясь отыскать тайны дворца, даже моих крыс распугали, неуклюжие растяпы.

– Вообще-то они славные люди, – заметила Элис.

– Да, славные, – поддакнул шут, размашисто шагая впереди. Казалось, его ничуть не пугает тяжелая аура этого места. – Сегодня они с улыбкой угощают тебя вином, завтра смахнут тебе голову с плеч, если получат такой приказ. И тоже с улыбкой. Веселые верные люди!

– А ты еще придешь ко мне в Адноре… то есть к входу в зал, я хотела сказать?

– Возможно.

Они дошли до конца галереи, там была винтовая лестница, тянущаяся сквозь башенку, которой был украшен угол сооружения. Кот затопал вниз.

– Погоди, не так быстро! Я ничего не вижу, а ступени старые и стертые! Скажи, Кот, а что не так с этим замком? Почему здесь так… страшно?

– Разве страшно? Просто тебе непривычно. Видишь ли, это очень старое место. Здесь джески приносили дары духам. Но предок Фиоро вырубил священную рощу, чтобы построить замок. Он думал, все дело в деревьях, и если их свалить, то место станет обычным… нет, деревья вырастают, старятся, падают… это место куда старше любого дерева! Особенное место! Джески ушли, а духи по-прежнему здесь.

Они миновали выход на первый этаж, а Кот все спускался по ступеням. Вот и подземелье.

– Нам сюда, – Кот свернул в темный коридор. – Теперь постарайся не шуметь.

В подвал не проникал серебристый свет луны, и факелов на стенах здесь не было. Только где-то в глубине вдоль стены вытянулся светлый проблеск – за приоткрытой дверью горел фонарь. Элис в кромешной темноте прокралась следом за странным провожатым. У приоткрытой двери Кот посторонился и пропустил девушку поглядеть. Она приникла к щели.

Перед Охотницей была странная комната: вдоль стен тянулись полки, уставленные горшочками, коробами и бутылями всевозможных форм и размеров, под потолком на веревках сушились пучки трав, тяжелые массивные сундуки с резными крышками занимали большую часть места между полками. И запахи оттуда шли тоже странные.

Лампа горела над столом в глубине помещения, там неторопливо возился человек в сером балахоне. Он стоял спиной к Элис, и девушка не могла видеть его лицо, но ясно было, что перед ней старик – седые космы торчали в стороны из-под мятого колпака. На столе теплилась жаровня, что-то булькало.

Человек неразборчиво напевал себе под нос, склонившись над столом. Его локти двигались, но Элис даже не догадывалась, что он делает, слишком уж все здесь было непривычным и странным. Немного похоже на подвал в башне Охотника, но там было пусто и чисто, а здесь столько разного хлама!

Старик в сером протянул руку и снял с полки клетку, в которой суетилась мышь. Скрипнула дверца, старик вытащил зверька и опустил на столешницу. Мышь пискнула. Взлетела рука с разделочным топориком, лезвие блеснуло под лампой… и опустилось с глухим стуком. Элис вздрогнула, но ей хватило самообладания, чтобы не выдать себя криком. Продолжая напевать, старик принялся что-то делать с трупиком мыши, над столом поднялись клубы дыма, поплыли к потолку. Работа продолжалась совсем недолго, потом Элис расслышала плеск, человек что-то переливал из одного сосуда в другой. Вот он выпрямился и поднял к свету маленький флакон. Сквозь прозрачные стенки видно было, что жидкость синего цвета.