Екатерина Хаккет - Эпоха Дугаров

Помост приближался. Сердце сжалось в клубок. Ладони вспотели, крепко обхватив рукоять. Салазар поднялся первым, а затем сбавил шаг и опустил меч, узрев что-то впереди. Я же не хотела так просто сдаваться… Перепрыгнула через несколько ступеней, и шагнув на ярко освещенный помост, побежала, вскинув клинок.

Аристократ в дорогих одеждах сохранял бесстрастие. Выглядел он точно как во сне: черные волосы обрамляли лицо, а голубые глаза были подведены сурьмой. Легкое движение его тонких пальцев подняло меня в воздух и лишило меча.

– Как глупо, – произнес незнакомец, когда мои сапоги оторвались от пола. Я неподвижно зависла, а он чуть заметно ухмыльнулся. – Жизнь ничему не учит.

Сол замялся в нерешительности. Может, силы врага испугали его? Парень все же направил меч на мага, но стоило тому взглянуть на Салазара, как он опустил руки.

– Не дергайся, мальчишка, – в бархатном голосе Творца проскользнули явные нотки недовольства. – Не усугубляй свое положение. Ты перебил почти всех моих учеников и вырвал сердце из моей дочери. Такая фамильярность не может оставаться безнаказанной.

Его взгляд стелой метнулся ко мне:

– А что до тебя, девчонка, – невидимые клешни сжали тело так, что стало трудно дышать. – Я бы прикончил тебя, не задумываясь.

Прозвучало убедительно. Я действительно подумала, что могу прощаться с жизнью, но все же удивилась, что маг не торопился приступить к исполнению угроз.

– Кто ты?! – с вызовом бросил Салазар. Нагло, но голос его дрогнул. – Еще один из прислужников Джованни?!

– Подобных глупостей мне давно не приходилось слышать, – он едва шевельнул кистью. Незаметный жест, но этого хватило, чтобы подбросить Сола в воздух и с силой шмякнуть его об пол. – Я бы сказал, что жажду возмездия, но в вас я заинтересован больше, чем в ваших смертях.

Это обнадеживало, но ясности не внесло. Я с трудом могла сделать вдох, витая над помостом, а Салазар, спустя мгновение, тяжело поднялся на ноги, звякнув пластинами заморского доспеха.

Что-то горячее вдруг поползло по телу и лицу. Жгучее настолько, как расплавленный металл, которым заливают наконечники стрел. Я закричала, не в силах высвободиться от сдавивших меня невидимых оков.

– Стой, мальчишка! – приказал Творец встрепенувшемуся Солу. – С эльфийкой ничего не случится, пока я этого не захочу!

И тут боль отступила. Я взглянула на свои руки и не узнала их – древние письмена покрывали кожу тонкими нитями черных строчек, тесно прижатые друг к другу. Я была как книга, которую невозможно прочесть. То же было и под одеждой, и скорее всего, на лице. Как татуировки барда, но в несколько раз страшнее.

– Дугары! – обреченно воскликнул Сол.

– А я все гадал, чего же от тебя хочет Джованни, – Творец сделал несколько шагов в нашу сторону. Движения плавные, легкие, но в них чувствовалась мощь. Почему-то в голове проскользнула неуместная мысль, что слабая женщина умерла бы в его постели.

– Столько печатей, столько сложных чар, – мужчина опустил меня пониже, чтобы рассмотреть. – А Джованни не терял времени зря, изготовив драгоценный сосуд из твоей бренной оболочки. Но теперь, – он замолчал, будто к чему-то прислушавшись. – Теперь это не имеет никакого значения, – и взмахом руки развеял печати синим дымом.

Незримый груз свалился с плеч. Я мягко приземлилась на обе ноги, ощутив безграничную свободу. Творец стоял совсем рядом – лишь руку протянуть, и я осмелилась встретиться с ним глазами. То был холодный взгляд, от которого затрепетала душа: на меня словно смотрел Салазар, проживший достаточно, чтобы добиться поставленных целей.

– Что со мной будет? – я не боялась задавать вопросы, но остерегалась делать лишние движения.

– Я освободил тебя. Эти печати могли помешать развитию новых способностей, – ответил Творец. – Но теперь все будет по-другому, – заметив замешательство в моем лице, он слегка улыбнулся. – Ведь я не такой уж плохой.

Рука Сола легла мне на плечо. Каким-то чудным образом он сумел подобраться незамеченным, все сжимая клинок в руке.

– Нужно уходить, – произнес он с тревогой в голосе.

– Я еще никого не отпускал.

Салазар попытался воспротивиться, но вряд ли ожидал, что его унесет порывом ветра, как листок, сорванный с дерева. Было безрассудством вытащить заточку из сапога и попытаться заколоть ею Творца. Меня отбросило в ту же сторону, что и друга, перекувырнув через голову. Амулет слетел с шеи и звонко брякнув, упал на камни.

– Совсем забыл про эту интересную вещицу, – маг сделал несколько шагов и поднял безделушку с фиолетовым камнем. – Сколько веков прошло с тех пор, как я её создал?

Он щелкнул пальцами по золотой оправе, и моя защитница явилась перед ним, явно напуганная видом незнакомца.

– Здравствуй, Альма, – холодно поздоровался он.

Женщина занервничала. Голубые глаза мага с любопытством наблюдали, как она в напряжении отступала назад. Белая накидка трепыхалась от сквозных ветров, как и темные волосы. Огонь дергался в настенных котлах, играя бликами на лицах.

– Я же говорил, что он не придет, – услышав Творца, я приподнялась на локтях. – Так почему ты все пытаешься убежать от меня, Альма? Ты разве видела недостаточно? Сколько войн и смертей я должен показать тебе еще, чтобы ты изменила свое решение?

Магесса остановилась у самых ступеней. Её взгляд сквозил надеждой и отчаяньем, словно она собиралась прыгнуть в бездну, но ожидала, что кто-то её остановит. В руках заискрилась магия.

– Ясно, ты не понимаешь меня, – маг устало потер лоб. – Как давно я отнял у тебя голос? Сначала мне нравилось, как ты кричишь, но потом это стало утомлять. – И он повторил свою тираду на древнем языке.

Я поднялась с пола, нуждаясь в переводчике. Старинный диалект больно резанул слух – в первый год общения Аэдан разговаривал со мной так же, пока не перенял мой стиль речи. Я понимала лишь отдельные слова, но вот Салазар внимал каждому предложению.

Мне не понравилось, как менялось выражение лица женщины. Она становилась все покорнее, а вскоре и вовсе опустила голову. Творец восторжествовал, когда она приклонилась перед ним, как воин, ожидающий посвящения в рыцари, встав на одно колено.

– Так же нельзя, – я сильнее сжала заточку от досады. – Это неправильно.

Наверное, Салазар разделял мои переживания, а потому осмелился приблизиться к Творцу. С его губ слетели слова, не поддающиеся моему пониманию. Резкие и колкие, будто оскорбительные, но смех врага прозвучал громом средь ясного неба, обесценивая их.

Они… спорили? Как будто миновав зеркальную призму, на помосте встретилось два отражения одного человека. Они скалились и мерились клыками, проверяя на прочность остроту языка. Если Сол распалился с первых же секунд, то Творец просто играл на его чувствах, задевая нужные струны души. Победитель словестной дуэли был известен еще до ее начала.