Екатерина Хаккет - Эпоха Дугаров

Парень проигнорировал наблюдение подруги.

– Первое время я убеждал себя, что мне просто почудилось, и что не Салазар убил Байрона, а кто-то другой.

– Но это был Салазар, – тихо закончила фразу Амона Лоурен.

– Да.

– Спасибо, что рассказал.

– Надеюсь, мы больше не станем возвращаться к этому разговору?

– Никогда, – девушка бережно коснулась пальцами руки Демиана. – Если ты раскрываешь мне свои секреты, значит – доверяешь. Спасибо.

Парень молчаливо кивнул, улыбнулся и убрал руку в карман. Слишком холоден. Слишком безразличен и сдержан. Лоурен Додзеро устало взглянула в окно с мыслью: «А доверяет ли?»

Я проклинала этот дождь и длинные, замерзающие на ветру уши. Сапоги наполнились холодной водой до краев, но я всё шла, утопая ногами в грязи. Ледяная вода стекала по лицу, копилась под одеждой, плащом и сумкой. Меня трясло от холода. Хотелось остановиться, спрятаться в сухое место, погреться у костра, но вместо этого я старалась не отставать от Гёто, пролезая за ним следом через колючие терновые ветви.

Эльф был настроен серьезно. Он шёл точно по пути из кровавых отметин на высокой траве. Наёмник был где-то рядом. Убегал. Судя по помятой растительности – не раз падал и снова поднимался. Великан в шляпе был у нас на крючке. Он знал об этом, потому и петлял между поросшими мхом деревьями, оставляя кровавые следы на всём, чём угодно, пытаясь сбить нас с пути.

Однако Гёто всегда выбирал правильный путь.

Наёмника мы догнали где-то на Пустой Тропе, невероятным образом вывернув из чащи леса на дорогу. На расстоянии нескольких десятков метров великан в шляпе торопливо, в полусогнутом состоянии устремлялся вдаль.

За всё время погони я впервые улыбнулась: несмотря на холод, сырость, сопливый нос и раненное предплечье, я была готова взять реванш. В левой руке я держала меч, правой сжимала кинжал. Пропахший табаком наёмник со стрелой в глазнице любезно поделился со мной своим оружием и несколькими листовками Джованни с упоминанием о награде.

Я скинула вещи в траву на обочине дороги. Разглядывая вдалеке широкую спину убийцы, я вспоминала, как этот упырь бессердечно лишил жизни нескольких кочевников и заставил страдать меня от яда.

Я хотела мести.

– Что ты задумала? – Ватари смерил меня взглядом, в котором читалось не то осуждение, не то испуг.

– Мне нужен лучник, – я размяла затёкшую спину. – Поможешь?

Сжав губы в узкую полоску, парень кивнул.

Я взяла разбег. Дождь хлестал по лицу. В ушах засвистело. Ноги скользили по грязи. Наёмник узнал о моем приближении далеко не сразу. Я успела пробежать половину пути, прежде чем он обернулся на хлюпающий звук моих шагов. Выпущенные им болты снесло в сторону порывистым ветром. Он был слаб. Ранен. Вдобавок – испуган.

Счёт шёл на секунды.

Я влетела в него здоровым предплечьем, после чего гардой приложила ему по подбородку. Он поскользнулся на грязи, упал. Не удержал равновесия. Соломенная шляпа оказалась в луже, арбалет исчез в траве. Пока великан барахтался в грязи, я придавила его сверху, встав коленями на его широкую грудную клетку.

Убийца не мог подняться. Не мог скинуть меня. Проиграл. Правой ногой я надавливала на его рану от стрелы Гёто. Он рычал, но размахивал руками недолго. Роскошная седовласая шевелюра наёмника полностью извалялась в грязи из-за жалких попыток избавиться от кинжала, приставленного к горлу.

Мои намеренья великан понял сразу. Он шипел, рычал, прекращая извиваться, но продолжал смотреть на меня с прежним вызовом, словно спрашивая: «Тебе слабо?».

Его голубые глаза бесили меня. Они насмехались, выискивали во мне изъяны и слабости. Заглядывали прямо в душу. Я хотела увидеть, как жизнь будет медленно увядать в этих мерзких глазах, но сначала я должна была снять с наёмника маску.

Даже разбойники знали о понятиях чести. Меня всегда учили, что прежде чем лишить жизни достойного противника, нужно запомнить его лицо и узнать имя. Нужно запоминать всех, кто стремился стать лучше тебя, но в итоге проиграл. Одна моя ненависть стоила того, чтобы добавить имя убийцы-великана в почётный список.

Ватари замер за моей спиной с луком наготове, когда я потянулась к чёрной ткани на лице воина.

– Во имя Дугаров! – в меня будто угодила молния. Я чуть не прикусила язык. – Чудовище!

Только сейчас я осознала, что всё это время меня преследовала женщина. И не просто огромная женщина, а женщина народа Роми, самого редкого вида. Она была Ёмой: вместо кожи – чешуя, маленький разрез глаз, изогнутые брови, рот – от уха до уха, а вместо ровного ряда зубов – острые клыки. Ёмы меньше из всех Роми походили на людей. Они избегали цивилизации и жили там, где веками стоят только голые скалы и почти не растёт трава.

Но что же случилось теперь?

Ёма громко клацнула зубами и издала пронзительный крик, похожий на скрип металла по стеклу. Меня обдало гнилой вонью. Из её рта начала брызгать слюна. Она снова начала кричать, дергаться, но забравшийся под чешуйки кинжал быстро её угомонил.

Я оставила ей небольшую отметину на шее. Не смертельную рану, а обычную царапину. Время смерти ещё не пришло.

Ёма видела наши ошарашенные лица. Несколько секунд она металась взглядом с меня на Гёто, а потом стала улыбаться , если это можно было назвать улыбкой, с подставленным к шее лезвием. Она насмехалась над нами! Вместо того чтобы стараться спасти свою жизнь, рептилия издевательски рассмеялась.

Вновь запах гнили и дохлых крыс ударил мне в ноздри. Всё было бесполезно. Говорить с ней ? Узнавать имя ? Искать общий язык , перед тем как прикончить?

Нет. Лучше сразу.

Я замахнулась мечом. Её мерзкий смех прервался, но не от лезвия, воткнутого в глазницу.

Ватари схватил меня за запястье:

– Это же Роми.

– Я знаю! Эта Ёма чуть не убила меня! – эльф слишком крепко сжимал мою руку. У меня не получалось вырваться. – Если я не прикончу её сейчас, она снова придёт за мной! Ты сам это сказал!

Моя возня с Гёто явно заинтересовала наёмницу. Она больше не скалилась змеиными клыками, спрятав их за длинной полоской тёмно-серых губ. Дождь отскакивал от её твердой кожи-чешуи.

– Но это же Роми, – с прежним спокойствием повторил эльф. – Они – не люди. У них заведены свои порядки, правила, законы. Кодекс людей они не принимают, а значит, это также относится к кодексу наёмников. – Приложив немного усилий, Ватари вырвал меч из моих рук. – Ёма, ты понимаешь, что я говорю?

Мое оружие улетело в заросли камыша у дороги.

– Я понимаю тебя так же, как понимаю себя, – довольно прошипела рептилия.

Я опешила: «Она ещё и разговаривает?»

Её голос звучал очень хрипло, но, наверное, такой тембр голоса имели все Ёмы. В отличие от Ватари, она почти не коверкала слова акцентом родного языка.