Макс Ридли Кроу - Дневники Химеры

– Наделали вы шума. Зашуршало, зашуршало везде. Уезжать вам надо скорее. Они же не слепые, и агенты повсюду, – он недовольно покачал головой. – Ну, теперь я весь внимание.

Алекс кратко, не особо вдаваясь в подробности, объяснил ситуацию. Стефано впервые слышал о Созидателях, но его не слишком удивило то, что у тех может быть тайник в Венеции.

– Здесь полно таких местечек, от которых мурашки по коже, – сказал он, закуривая и подкуривая сигарету Ники. – Местные о них не догадываются, да и «местные»– это относительное понятие. Все сплошь приезжие, не в этом поколении, так в предыдущем. А тайники здесь с тех пор, как Венеция была великой державой. Пока она не превратилась в battona [25]и не стала ложиться под каждого, с кем торгует. А мы здесь были почти с самого начала и есть до сих пор. Мы – те немногие «местные».

– Евреи? – с сомнением уточнила Ника. Алекс внезапно закашлялся, хотя его кашель слишком напомнил сдавленный смех. Стефано шумно втянул носом воздух и, прилагая явно немалые усилия, сдержанно пояснил:

– Ассасины. И тамплиеры, конечно же. Не знаю, кто появился первым, но весь город расчерчен, разодран между нами. В прошлом всё было понятнее. Наш квартал, чужой квартал. Кто в светлых одеждах и капюшонах, а кто – в парче и шелке. А теперь все носят джинсы, хрен разберешь.

Заметив выразительный взгляд Алекса, гондольер изобразил удивление:

– А ты уже прокашлялся? Я уж думал, приступ какой. Ну так вот, здесь карта всех этих тайников бывших и настоящих, – он указал пальцем на свою голову. – Но вы меня удивили. Значит, есть еще третьи… хм. Не представляю.

– Думай, Стефано, – серьезно сказал Алекс. – Пока у нас нет других зацепок.

– Хм… центры мира… это логично, – пробормотал тот, обращаясь к самому себе, задумчиво почесал затылок. – Год… какой может быть год? Хм. Имена. Вам известны имена?

– Какие имена? – не поняла Ника. Она с таким интересом следила за размышлениями Стефано, что начала испытывать неподдельный азарт.

Стефано повернулся к ней и, глядя куда-то сквозь ее голову, быстро заговорил, энергично жестикулируя:

– Есть система, всегда и во всем есть система. Люди думают, что очень умные, что гениально придумывают сложные пароли, но это все не так. Это не озарение, а внешние сигналы, которые они попросту не понимают. Я лично знал человека, у которого в кабинете находились все тома Джека Лондона. Я думал, что его тайник будет в Сан-Франциско [26]или Глен-Эллене. [27]Перерыл там все и никаких зацепок! А знаете, в чем подвох? Лондон! Этот stronzo выбрал всего лишь Лондон, потому что это слово мозолило ему глаза. Люди не так умны, как хотят казаться.

– У нас нет никаких зацепок: ни имен, ни дат, – хмуро бросил Алекс.

У Ники сдавило голову. Она как будто услышала вопрос, на который ей известен ответ, но почему-то этот самый ответ ускользает, никак не удается его сформулировать. Имена. Даты. Точки отсчета. Венеция. Италия. Да Винчи.

И вдруг слова Бойтеля всплыли в ее памяти.

– Да Винчи! – воскликнула она.

– Причем тут он? – фыркнул Стефано. – Многие только и знают об Италии, что да Винчи и пицца. Он мало жил в Венеции, мало работал, не родился здесь и не умер…

– Погоди, – отмахнулся от него Алекс и, повернувшись к взбудораженной Нике, заглянул ей в глаза, – говори.

– Бойтель сказал, что да Винчи – одна из величайших мистификаций их клана, – едва поспевая за собственными мыслями, проговорила девушка. – Возможно, это и не имеет значения, но, похоже, Созидатели очень гордятся своей ложью. Они бы не упустили такую возможность.

Алекс задумчиво кивнул и повернулся к Стефано, который несогласно качал головой.

– Думай, думай. Что может быть связано с ним? Что угодно. Улица, где он жил, памятный дом, картины…

Гондольер набрал в грудь воздуха, чтобы поставить решительную точку в этом споре, но вдруг замер, будто пережил сердечный приступ.

– Статуя Коллеоне, – выдохнул он, озадачено хмуря лоб.

– Разве это его работа? – засомневался Алекс.

– Нет! Это работа его учителя Андреа дель Вероккью, он умер в Венеции в 1488 году, оставил после себя превосходную статую Коллеоне, кондотьера, то есть наемного командира для отряда…

– Мы не туристы, Стеф, – оборвал его товарищ. – Ближе к теме.

– Минуточку, я как раз подхожу к главному. Так вот, если бы ты хорошо учился в школе, мой милый друг, то помнил бы, что Коллеоне был одним из тамплиеров. Он нанимался то в Италии против Венеции, то в Венеции против Италии, и неплохо справлялся с ролью.

– Это было бы в стиле Созидателей, – подхватила Ника, которой показалось, что она поняла, к чему клонит Стефано, и, судя по тому, как тот расцвел в улыбке, она не промахнулась.

– Именно, bella donna! Если правда то, что вы о них говорите, они бы не упустили такую возможность. Начинать поиск нужно со статуи. Именно она является отправной точкой.

Воодушевление, которое испытали все трое, нащупав тонкую, но, похоже, верную мысль, чуть пошатнулось, когда, спустя некоторое время, они стояли на площади Сан-Джованни перед статуей всадника на лошади.

– Я не смогу доказать необходимость вызывать технику и поднимать статую, – скрестив руки на груди, произнес Алекс. – Но так как со мной два умника, то просветите, что мы здесь нашли?

– Пока ничего, – обойдя статую, призналась Ника. – Кроме куска «сникерса», но это же к делу не относится.

– Тише, тише, дайте подумать, – Стефано раздраженно отмахнулся от них и, отойдя на несколько шагов назад, принялся рассматривать статую. Он ходил взад-вперед, бросая искоса взгляды на изваяние, пока вдруг не воскликнул что-то на итальянском.

– А куда он смотрит? – задумчиво произнес Алекс, не замечая, как горят глаза у его товарища по оружию. – Лошадь направлена вперед, но голова наездника повернута в сторону, и его взгляд…

Стефано заковыристо выругался, всплеснув руками, и расстроено сообщил:

– Ты что, всегда будешь разрушать миг моего триумфа?

– Так ты над этим так ломал голову? – фыркнул Алекс. – Это же очевидно!

Стефано раздраженно сплюнул под ноги и отвернулся, демонстрируя свою обиду.

– Ну, здорово, что вы такие умные, а теперь для отсталых разжуйте, пожалуйста, – натянуто улыбнулась Ника.

Так как Алекс, кривляясь, сделал вид, что закрывает рот на замок и передает слово своему другу, тот, тяжело и скорбно вздохнув, повернулся к Нике.

– Смотри.

Внимание девушки переключилось на монитор телефона, где отобразилась карта Венеции со всеми улочками и площадями. Сефано приблизил изображение статуи на снимке со спутника и провел линию от нее под углом. Красная полоса, остающаяся за его пальцем, разделила Венецию на две части и уперлась в остров святого Георга.

– Думаешь? – шепотом спросил Алекс, заглядывая через плечо Ники.