Анна Мистунина - Доброе утро, Царь!

Мужчина, стоявший перед ней, сейчас не походил ни на кричащего безумца из кристалла, ни на того, кто являлся ей в зеркале. Он был высоким и сильным, с горделивой осанкой и очень властным лицом. Его кожа была смуглой до черноты, глаза и волосы – блестяще-черными. Короткими волосами и гладко выбритым подбородком он походил на Бездомного, но на этом сходство и заканчивалось. Одеждой ему служил обмотанный вокруг тела кусок ткани, такой же, как был на Иарре. Правое плечо оставалось обнаженным. Голову украшал унизанный кровавыми рубинами венец темного золота – знак власти, без сомнения, хотя едва ли Имир в нем нуждался. Властью был он сам, весь он. Глядя на него, хотелось опуститься на колени.

Еще сильнее было другое желание. С ужасом и стыдом Иарра поняла, что ее-чужое тело знает этого мужчину и жаждет его с безумной силой. Груди налились тяжестью. Внизу живота растеклось отчаянное тепло. Заключенная в чужом, дрожащем от желания теле, Иарра вся принадлежала Имиру, она еле держалась на ногах и только каким-то чудом оставалась неподвижной.

– Ты не Элетия, – сказал Имир. – Кто ты?

Его пронизывающий до костей взгляд обжигал страхом и смертным холодом, и это неожиданно оказалось спасением. Если не видеть ничего, кроме его глаз, желание затухало. Она ответила:

– Мое имя Иарра.

Они говорили на языке древнего Арша – во сне это оказалось легко, как если бы этот язык был ее родным.

– Да, – сказал он. – Теперь я вижу. У тебя тело Элетии и тело Лады, но ты не та и не другая. Это снова произошло со мной. Что это значит?

Иарра не поняла, что он имеет в виду, и не ответила. Смотреть в глаза. Главное – не забывать смотреть в глаза. Желание почти успокоилось, но в любой момент грозило вспыхнуть снова.

– Ты маг? – спросил Имир. – Я вижу в тебе Силу, но она не пробуждена.

Если говорить о пробуждении, она предпочла бы проснуться сама, а не пробуждать какую-то неведомую Силу. Но как это сделать, она не знала. Сон не был похож на сон.

– Я Иарра Самурхиль из старшей семьи Синего Дома. Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Его взглядом можно было отделять мясо от костей, но Имир как будто пытался разглядеть ее еще лучше, проникнуть еще глубже… куда?

– Заклятие еще держит меня слишком сильно. Я не могу прочесть твои мысли, не могу увидеть тебя изнутри. Тебе придется отвечать самой. Это ты меня разбудила?

– Нет! Я никого не будила, это ты не даешь мне спать! Почему ты не оставишь меня в покое?

Он, казалось, удивился:

– Не даю спать?

– Я вижу тебя каждый раз, как засыпаю, как сейчас. Ты кричишь и просишь тебя выпустить. Когда не сплю, я тоже тебя вижу. В зеркалах. Один раз в кувшине. Пожалуйста, прекрати! Я уже почти сошла с ума!

– Вот как.

Имир задумался. Он выглядел властным, но уже не таким пугающим и совершенно точно не безумным. Ее тело очень сильно хотело его. Что он там говорил про чтение мыслей?

– Я делал это не осознанно, – произнес он наконец. – Мой разум еще спал, даже сейчас он проснулся не до конца, но Сила рвется наружу. Ее разбудило твое появление. Кем бы ты ни была, девушка по имени Иарра, ты должна меня выпустить. Ты единственная, кто может это сделать.

– Нет. Я не могу. Я ничего об этом не знаю, и если бы знала…

– Если бы знала? – нахмурился Имир.

Смотреть в глаза. Только в глаза.

– Тебя нет. Ты легенда. Тысячу лет назад ты уже был легендой. Имир – это сказка, которую почти никто не помнит.

– Но тебе известно, кто я такой.

– Известно, – она не собиралась ничего объяснять.

– Взгляни на меня, – приказал он.

Ослушаться было невозможно. Сердце зашлось сумасшедшим стуком – пусть Имир не читал мысли, но этого он не мог не услышать. Желание било прямо в мозг крепче любого опьянения.

– Вам придется вспомнить эту сказку, – сказал он. – Я здесь, я проснулся и больше не усну. Заклятие устарело. С твоей помощью оно будет разрушено. Ты сделаешь это, Иарра-из-какой-то-там-Синей-семьи. Этот мир принадлежит мне. Я и так отсутствовал слишком долго. Настало время вернуться.

От каждого его слова по ее спине и животу стекали струйки пота. Желание тому виной или ужас от услышанного, Иарра не знала.

– Прошу тебя, – прошептала она. – Прошу, оставь меня в покое. Я ничем не могу тебе помочь. Я не могу!

– Сможешь, – сказал Имир.

Протянул руку, собираясь коснуться ее плеча. Иарра не справилась со своим телом, оно рванулось навстречу – прикоснуться, ощутить! И ударилось о невидимую стену. С другой стороны стены Имир уронил руку.

– Заклятие, – сказал он. – Ты должна его разрушить!

– Нет!

– Иарра, – прошептал он.

И исчез, растаял. Иарра открыла глаза. Она лежала носом в подушку, и кто-то бесцеремонно тряс ее за плечо.

– Иарра, – повторила Магана. – просыпайся. Беда.

Когда она подошла, Серри уже внесли в комнаты и уложили на кровать. Булыжник величиной с кошачью голову, угодивший ему в лоб, лежал на столике рядом – кто-то из слуг подобрал его в носилках и принес домой. Лицо мальчика заливала кровь. Врач, спешно вызванный из домашнего храма, где велись работы по бальзамированию тела почившего энса, бережно отирал ее губкой. Несколько слуг и пара Красных из стражи – одним из них был Симуги – жались к стенам, явно желая стать невидимыми. Испуганная, взволнованная, разъяренная как львица Инсина металась по комнате, то громко взывая к богам, то клянясь обрушить самые страшные кары на головы нападавших, то вдруг принимаясь кричать на врача, который, впрочем, ни обращал на нее почти никакого внимания. На столике, где раньше стояли дедовские лекарства, кроме булыжника находился раскрытый раздвижной ларец с врачебными принадлежностями – баночками и сосудами мутного стекла, иглами и лезвиями всяческих форм и размеров, при одном взгляде на которые становилось дурно.

Столпившиеся в дверях слуги расступились, пропуская Иарру. У нее на миг замерло, как будто споткнулось, сердце – спальня деда. Мать заняла его комнаты, но еще не успела ничего здесь изменить, лишь приказала внести свои вещи и выбросить пахучие лекарства. Даже кресло на колесах еще было здесь, даже книга, которую энс читал в постели, осталась открытой – кто-то положил ее на кресло, а кресло задвинул в угол, да и забыл о нем…

Выбрав один из сосудов, врач снял крышку и щедро полил на рану густую темную жидкость. По комнате распространился резкий неприятный запах. Инсина чихнула, отвернулась и наконец заметила Иарру.

– Что у вас здесь творится?! – закричала она. – Что, что…

– Кто это с ним сделал? – спросила Иарра.

– Откуда я знаю?! – со слезами воскликнула мать. – Было темно, мы только слышали крики. Убили раба. Они говорят мне, что это Бездомные, но… как?

Красный Симуги, встретив Иаррин вопросительный взгляд, кивнул: