Вячеслав Вигриян - Перемещенный

— Вперед, быстро! — приказ Степана был явно излишним. Станик был уже внутри склада и серпак его нашел первую цель — совсем еще юного имперца.

Внутри складское помещение казалось значительно меньше чем снаружи. Возможно виною этому были широкие дубовые полки в шесть рядов, сверху донизу заставленные громоздкими ящиками. Что именно сокрыто в каждом из них — пока что являлось для Степана загадкой.

— Ворота закрой! Здесь еще один!

Действительно: за одной из полок ближе к центру склада слышалось подозрительное шевеление. Один ли он там? Как бы так подобраться невзначай, чтобы не словить шальную пулю? Пока Степан, крадучись, перебирался на другой конец склада по дальнему ряду, Станик с Авдеем вознамерились решить эту проблему по-своему. Не мудрствуя лукаво, они рванулись прямо на звук. Старание его подручных было вознаграждено сторицей: сухим щелчком выстрела и грузным падением тела. Что там происходит, мать его? Ноги Степана заскользили по полу с удвоенной скоростью. Лишь бы половица не скрипнула — вон как рассохлось все. Щели с палец, не меньше. Еще один выстрел заставил его втянуть голову в плечи. Страшно даже представить себе, что произойдет, попади сейчас невидимый стрелок туда, куда попадать строго противопоказано. Рванет так, что места мокрого не останется. Сиртям-то все нипочем, в любой момент души их готовы к воссоединению со своим божком местного разлива. Степан же на встречу с Володарем пока не спешил: не нравился ему этот сквалыжный старикашка, приноровившийся таскать каштаны из огня чужими руками. Не нравился — и все тут. Ничего не попишешь. А значит жить надо, раз уж стимул дополнительный имеется. Жить. Голова его высунулась из прохода самую малость и тотчас же нырнула обратно. Неа, не тот ряд. Дальше надо. Треск выстрелов вновь заставил его непроизвольно пригнуться. Создавалось такое впечатление, что кто-то планомерно опустошал всю обойму. Просто так, словно стрелок окончательно растерял последние крохи разума, и сейчас просто забавлялся, играя с судьбою в русскую рулетку. Рванет — не рванет. Рванет. Как пить дать рванет. Степан уже кожей чувствовал нарастающее напряжение. Так бывает перед грозой, когда молния вот-вот ударит, и ты ощущаешь наряду с запахом озона, как начинает мелко вибрировать воздух.

— Что, суки, не ждали? А я пришел! — голос русский, без акцента, причем, судя по смыслу выкриков и матерному сопровождению, новоявленный камикадзе наверняка из перемещенных. Выкидыш — точно такой же, как и Степан.

Ну и как теперь быть? Приблизиться он к себе не даст. Наверняка профи, которому, ко всему прочему, еще и терять нечего. А из оружия у Степана кроме серпака только нож. Да и не метнет он его как следует — расстояние не то. Стеллажи прямые как стрела. Не подберешься, короче. Уже не особо таясь, перебежал два пустых пролета и выглянул вновь. Вот он, как на ладони. Стоит к Степану спиной, голова в противоположную сторону повернута. На полу метрах в шести от его ног труп то ли Станика, то ли Авдея — так сразу и не разберешь. Второй где? Тоже мертв или затаился, выжидает удобного момента для того, чтобы ополоснуть в крови вражины алчное лезвие своего серпака? Ситуация патовая. Или матовая. Короче без разницы. Сейчас вояка обойму новую в свой «Вальтер» вставит и прости-прощай. Придется-таки познакомиться с Володарем поближе.

— Слышь, человече, — обратился он вголос, и спина дрогнула, а затем ее владелец медленно повернулся.

— Чего тебе?

— К консенсусу общему приходить будем, или потом уже, на том свете поболтаем?

Его собеседник и вправду похоже русский. Лицо широкоскулое, волос на голове каштановый, чуть с рыжинкой. Тонкая щеточка усов. Тоже рыжая, как и следовало ожидать. Слегка полноват, возраст средний. Судя по характерной выпуклости в нижней части торса, является счастливым обладателем пивного животика. Да и второй подбородок наличествует. Любитель крепко выпить и вкусно пожрать. Точно славянин. Наш, наш до мозга костей.

— К консенсусу говоришь? — губы его собеседника тронула легкая полуулыбка. — А что, давай. Только выйди, а то неудобно как-то со стенкой разговаривать.

— А и выйду! — крайне неуверенный в правильности того, что он делает, Степан, тем не менее, решительно выступил из-за прикрывающего его ящика на самую середину прохода и, отбросив серпак в сторону, примирительно поднял руки.

— Ближе подойди, — вновь скомандовал тот, но это прозвучало скорее как просьба, а не приказ.

— Не шмальнешь?

— Нет, поговорить нормально хочу. Тебя в каком году сюда кинуло?

— В две тысячи тринадцатом, — не чинясь, Степан уже спокойно подошел к нему едва ли не впритык и даже опустил руки, видя, что дуло «Вальтера», зажатого в правой руке имперца, смотрит вниз.

— А меня вот недавно совсем. И месяца не прошло. Твой это?

— Мой, — он бросил быстрый взгляд на распростертое тело. Станик. Авдей жив значит. Наверно.

— На сиртя уж больно смахивает.

— А он и есть сирть, — услыхав, как скрипнули ворота, впуская на склад пополнение в лице оставшихся в живых его людей, рыкнул грозно и требовательно: — Сюда не подходить, демона, с которым я речь веду, не трогать пока не скажу!

— Фига се. Ты и по-ихнему можешь?

— Могу. За главного я у них, так что, будь добр, цени оказанную тебе честь.

— Ну надо же! — рыжий явно забавлялся спектаклем. Минуту назад он готов был умереть, а сейчас, вот поди ж ты, отчего-то захотелось пожить подольше, посмотреть чем все закончится. — Ладно, выкладывай, что там у тебя за консенсус.

— Вариантов мало, если честно. Первый: мы берем здесь то что нам нужно, затем отдаем склад в твое безраздельное пользование. Однако в этом случае тебе грозит трибунал а за ним, уж будь уверен, наверняка последует смертная казнь. Имперцы народ серьезный, шутить не любят.

— Уверен, что расклад будет именно таким? Никаких поблажек? — видя нарастающее беспокойство Степана, боец правильно понял его переживания: — Да не боись ты, выстрелов снаружи слышно не было. Звукоизоляция здесь, что надо.

— В точности, как я описал. У меня жена пожизненное отсиживает за гораздо более мелкое прегрешение. Разве что подранить тебя, но не думаю, что это сильно делу поможет.

— А второй вариант есть?

— Есть и второй. К нам можешь присоединиться. Вон, на место убитого.

— Ты шутишь? К сиртям? — предложение Степана прозвучало для рыжего, как гром среди ясного неба.

— К ним самым. Сирти, между прочим, те же славяне, предки наши по генетической линии.

— Нне знаю. Башка кипит. Фрицы, Советы, царская династия, теперь вот сирти. Все это намешано одним комом и катится, катится, катится… Веришь, временами кажется мне, что я в психушку попал или в сон идиотский, которому ни конца ни края нет.