Антон Корнилов - Урожденный дворянин. Рассвет

– На черта им, спрашивается, антенна, если в таких поселках электричество в несезонье отрубают?

– Значит, не везде отрубают, – пожал плечами Женя. – Это как с председателем договориться. Или свои провода можно к подстанции протянуть.

– Ну хватит болтать, – оборвал их Нуржан. – Действовать надо. Через пару часов здесь группа захвата работу начнет. Так что… поторопимся, чтобы успеть пообщаться.

– Никто не говорит, что действовать не надо! – заскрипел зубами Двуха. – Жми на газ! Сейчас я им, сволочам, Лелику и Болеку, покажу, как добрых людей на бабки кидать! Сейчас я им эту антенну куда-то засуну!.. Заныкались, гады, забились в норку, шумиху пережидают, чтобы сдернуть отсюда подальше!.. Ну, поехали, чего стоишь?!

– Я-то поеду, а вы оба – вылезайте, – скомандовал Алимханов.

– Это еще почему?

– Зайдете с другой стороны. Кидалы ваши явно не случайно именно этот домик выбрали. Из него вся улица как на ладони просматривается. Я им путь отхода перегорожу, а вы сзади через забор… Следите за окнами – они и шмалять приняться могут.

– Поучи ученого, – проворчал Двуха, выбираясь из машины.

– И не вздумайте там, в домике, ничего руками трогать!

– Даже морды им нельзя потрогать?..

– Морды – можно. Но осторожно.

Дом оказался пуст. Однако сомнений в том, что этот дом – именно тот, который им нужен, у витязей не возникло.

Неказистое снаружи, внутри это дачное строеньице оказалось под завязку набито доказательствами того, что здесь совсем недавно жили люди, причем жили очень даже припеваючи и снялись с места внезапно и, уж конечно, не по своей воле. Огромный плазменный экран, космически поблескивающий на сереньких, советского производства обоях, висел покосившись, едва держась на сорванных креплениях. Обе дверцы большого холодильника были приоткрыты, подсвечивая содержащийся внутри богатейший ассортимент закусок. Вдоль стен выстроились бутылки из-под элитного алкоголя, а на тусклой полированной поверхности колченогого столика виднелись две дорожки белого порошка – одна нетронутая, а вторая наполовину стертая. В единственной комнате наличествовала только одна кровать: вернее, две койки, сдвинутые и застеленные вместе, и на смятых покрывалах среди разбросанной одежды поблескивали айфон и два широкоэкранных планшета. Кажется, какой-то из гаджетов продолжал функционировать – от кровати исходило непонятное чуть слышное пожужживание. А на оконном стекле изнутри зловеще подтекал кровавый отпечаток чей-то руки.

– По-моему, нас кто-то опередил, – проговорил Нуржан, останавливаясь в дверном проеме и опуская пистолет. – Дверь вы открывали?

– Не, – откликнулся Сомик. – Отперта была. Даже приоткрыта.

– В сарае машина стояла, – продолжил Алимханов, – судя по следам и характерному запаху. Сарай тоже не заперт, засов опущен, замок рядом валяется. И ворота закрыты наспех – замок только дужкой в скобы продет, не замкнут.

Двуха с досадой пнул попавшую под ногу бутылку.

– Похоже, твой информатор не только на тебя работает, а? – зло спросил он Нуржана. – Не побоялся он твоей камеры!

– Верно, рассудил, что в душной камере все же лучше, чем в прохладной могиле.

– Да что же такое жужжит-то? – подошел к кровати Сомик. – Вибровызов?.. – он проверил гаджеты. – Нет, молчат.

Нуржан убрал пистолет.

– Увели у нас Лелика с Болеком, – проговорил он. – Из-под самого носа… Кто ж это мог быть-то? Явно не наши, не полиция, то есть.

– Надо полагать, у этих типов, у Лелика-Болека, недоброжелателей полно, – высказался Сомик. – Полгорода кинули. Наверно, и каких-нибудь серьезных людей обули, бандосов каких-нибудь. Точно – бандосы тут побывали. А кто еще будет такими методами справедливость восстанавливать?

– Из-под самого носа увели! – продолжал сокрушаться Нуржан.

– То есть вот только что?.. – с надеждой поднял голову Игорь.

– Именно, – кивнул Алимханов и вытащил из кармана пластиковый пакетик, мутный от дыма и чуть оплавленный помещающимся в нем окурком, который, видно, не успел окончательно потухнуть. – Свеженький, – сообщил Нуржан. – От похитителей остался. Или от Лелика-Болека, не суть важно…

– Был бы здесь Олег! – пристукнул кулаком по стене Двуха. – Он бы по этому окурку моментально след взял! Догнали бы ублюдков!

– Нет Олега! – с внезапно прорвавшимся в голос раздражением констатировал Нуржан. – Занят Олег! Придется самостоятельно работать.

– А чего вы злитесь-то? – осведомился Женя Сомик, припомнив недавний разговор с Трегреем. – Кто нам виноват, что мы на второй ступени постижения Столпа остановились? Развивались бы дальше, тоже могли бы с неживой материей взаимодействовать. Не чувствовали бы себя сейчас, как… нерадивые ученики, которым учитель подкинул трудную задачку – справятся ли?

На это возразить ничего не смогли ни Нуржан, ни Двуха. Последний, впрочем, пробормотал:

– Олег с этой палестрой своей ничего вокруг не видит, ничем не интересуется… Понятно, что исключительной важности дело – создание палестры, так, тем не менее, когда такая круговерть завязалась, можно было б отвлечься ненадолго…

– Получается, нельзя, – сказал Сомик.

– Все равно, – поддержал Игоря Нуржан. – Как-то уж очень Олег торопится со строительством. Словно боится опоздать куда-то… Ладно! Я попробую! Окурок теплый, психоотпечаток на нем должен быть явственный. Авось и выйдет след взять.

– Отыщем – кровь из носу! – сжал кулаки Двуха. – Ишь ты, в берлоге отлеживались, уроды! Жрали-пили здесь на наши кровные! Не удивлюсь, если и баб сюда таскали…

Женя Сомик вдруг наклонился и резким рыболовным движением выхватил из-под кровати какой-то продолговатый предмет интимно розового цвета.

– Вот оно что жужжит! – победоносно определил он.

– Тьфу ты! – аж отшатнулся Двуха. – Брось сейчас же!..

Женя и сам сообразил, что такое у него в руках. Чертыхнувшись, он тут же уронил большой розовый фаллоимитатор, находящийся к тому же в рабочем режиме.

– Вряд ли Лелик и Болек сюда баб таскали, – ошарашенно выговорил он, вытирая руки о куртку. – По-моему, им и без них было хорошо…

– А я так и знал, что они пидоры, – заявил Двуха. – Правда, не предполагал все-таки, что еще и в переносном смысле этого слова… Сполосни руки, Сомидзе, а то я в машину с тобой не сяду. А лучше – продезинфицируй, вон, в бутылке вискарь недопитый. А лучше отрежь к чертям…

– Я ведь предупреждал – ничего не касаться! – гаркнул Нуржан, брезгливо трогая носком ботинка невозмутимо вибрирующий на полу искусственный фаллос. – Не хватало здесь еще ваших отпечатков!..

Через пару минут витязи покинули дом.

– А это очень даже удачно вышло, что ты, Нуржанчик, окурок нашел, – проговорил Сомик, когда они садились в машину. – А то бы пришлось – чего доброго – с этого резинового писюна психоотпечаток снимать. Он ведь тоже еще теплым был, писюн-то…