Анатолий Махавкин - Звери у двери

И тут приключилась небольшая заминка. При виде нашей группы у стражников произошёл натуральный разрыв шаблона. Солдаты не пытались опрашивать нас, да они даже не подошли! Все пятеро просто стояли и молча нас разглядывали. Старшим у них, насколько я понял, был тощий тип в побитом молью берете, который непрерывно кашлял, сплёвывая кровавыми сгустками. Именно на него бросали вопросительные взгляды остальные четверо.

И сколько это будет продолжаться? Я оглянулся: толпа спрессовалась так, что кое-кто истошно вопил от боли, но приближаться никто не решался.

Тяжело вздохнув, я медленно подошёл к чахоточному, наблюдая на его костлявом лице оттенки недоумения, испуга и ещё чего-то. Взгляды, брошенные в мою сторону, могли сшибать столбы и электризовать воздух.

– Мы можем проехать? – поинтересовался я. – Какие-нибудь проблемы?

Мужчина неторопливо осмотрел меня с ног до головы, и недоумение на его физиономии достигло апогея. Внезапный приступ кашля переломил пополам изглоданное тело и, содрогаясь в конвульсиях, стражник взмахнул длинной рукой. Значение этого жеста я понял, когда тип в мятом жёлтом колпаке проорал почти в самое ухо:

– Проезжайте! Не задерживайтесь!

И это они нам говорят? Раз так, мы не стали задерживаться и миновали ворота с максимальной скоростью, доступной нашему одру.

– Чёрт! – выругался Паша, вытирая лоб. – У меня аж ладони вспотели. Неприятные парни.

Неприятные? Скорее – жалкие. Да и воняло от них очень нехорошо. Впрочем, как и от всех остальных. Вот и Пашка, видимо, успел о какого-то местного отереться, и смердит почти так же.

– Ну, и куда дальше? – угрюмо поинтересовался Витя, и не думая оборачиваться. – GPS, похоже, не пашет. И киосков с картами я тоже не наблюдаю.

– Остряк, мля, – откликнулась Галя, – умное сказать – слабо?

– Надо отловить какого-нибудь местного, – задумчиво протянул я, озираясь по сторонам, – а для начала свалим подальше от ворот. Давай прямо. Там какая-то фигня, типа рынка.

Нас окружали крошечные домики с узенькими оконцами и плоскими деревянными крышами. Окна плотно закрывали ставни из нестроганых досок, или вообще – грязные куски материи. Понять, живёт там кто или нет, было невозможно. Проходы между этими конурками могли пропустить кота средней упитанности, и то – не факт. Как там люди-то протискиваются? Впрочем, никто там и не пытался ходить – только по центральной дороге, ведущей от ворот, медленно шагали гости города. Некоторые, как мы, вертели головами, другие, понурив головы, угрюмо ехали вперёд.

Чуть дальше наметилось оживление: большая группа людей активно общалась между собой, кто-то настойчиво предлагал, другой так же настойчиво отказывался; большинство же, уложив непонятные предметы прямо в дорожную пыль, тыкали в них пальцами и орали. Иначе, как рынком, и не назовёшь.

Возле этой группы сидел на корточках пожилой полный бородач в тёмно-зелёном балахоне и постукивал древком копья о булыжник мостовой. По сторонам он не смотрел.

– Как всё это странно, – пробормотала Ната, – просто учебник истории…

– Скорее всего, это не наша история, – заметил Илья, – считай окружающее романом-фэнтези, куда мы угодили.

– Можешь радоваться, – тут же отозвалась Ольга, – сбылась твоя сокровенная мечта. А я ведь всегда тебе говорила: такие вещи пахнут не слишком хорошо.

– Плохо здесь, – поддержала её Галя, – ни деревьев, ни травы, хотя бы какой-то. Одни эти коробки и люди, люди… Воняет!

Пока они трепали языками, я обратил внимание на тщедушного паренька в коротких рваных штанах и кожаном жилете. Он стоял чуть поодаль, сторонясь бредущих мимо людей, и вроде бы рассматривал ворота города. Однако я успел перехватить несколько быстрых взглядов, брошенных в нашу сторону. Так, терять нам всё равно нечего, ибо жопа, куда мы угодили, выглядела бездонной.

Я взмахнул рукой, привлекая внимание наблюдателя, и он так рванул к нам, словно всё время ожидал этого знака.

– Это ещё кто? – недоумённо проворчал Илья, а Паша вопросительно посмотрел на меня.

– Благородный господин звал? – выдохнул абориген, выкатывая глаза, словно хотел в туалет.

Хм. Так меня ещё никто не обзывал. Галя хихикнула, а Оля покачала головой. В глазах Ильи появился насмешливый блеск. Ну, всё. Я попался.

– Я – Шпенька, – пояснил паренёк, тыкая в голую грудь грязным обгрызенным ногтем, – эт-та, меня тут каждая крыса знает. Могу провести, куда надо; могу продать, чего изволите. Или купить.

– Где тут можно переночевать? – спросил я, обратив внимание на то, как Паша закатывает глаза. – И вообще, остановиться на некоторое время. Скажем, на неделю.

Вытянутая физиономия Шпеньки стала такой хитрой, словно он намеревался превратиться в лису. Ясное дело, мы были лохами, и нас собирались разводить. Даже понимая этот факт, я ничего не мог поделать: вокруг был мир, живущий по законам, которых мы не знали. Шарман, блин!

– Эт-та, всё зависит от того, сколько у вас денег, – он, прищурившись, взглянул на меня, и я сделал морду кирпичом, – ежели у благородного господина полон кошель, он может заночевать в центре. Там имеется постоялый двор «Королевский Лис». Но я туда – ни ногой! Там… В общем – нельзя. Ну, а коли средствов поменьше, имеются два трактира с ночлежными дворами: «Охота» и «Затворник». Эт-та рядом.

Деньги, угу. Чёрт! И где я их наковыряю? Не принимают же здесь кредитные карточки или наши бумажки! Будем помалкивать, надеясь на то, что в болтовне выплывет вариант, подходящий нам. По-своему истолковав моё молчание, Шпенька продолжил:

– Есть ещё несколько ночлежных мест, но благородным господам, да ещё и с мадамами, там делать нечего – эт-та уж для совсем нищих.

В общем, для таких, как мы. Вот дерьмо!

– Но ежели благородные по каким-то причинам желают скрыться от посторонних глаз, я могу предложить шикарный вариант, – парень понизил голос и подошёл ближе, – ну, ес-сно, коли вы не из пугливых.

Я кивнул: продолжай, мол. Мы не из пугливых: у нас выбора нет.

– Когда приключилась Напасть, – почти шептал Шпенька, – несколько районов, вдоль Реки, вымерли подчистую. Говорят, от крыс – их там кишмя кишело. Но врать не буду, попы сказали: от грешников, их там кишело не меньше. Эт – да. Так вот, жмуриков всех пособирали, пожгли и закопали, а пустых-то домов осталось – ого-го! В некоторых даже мебли целые! Значитца, коли не боитесь, то за десять медяков покажу самый наилучший домик. По рукам?

– Подожди, – сказал я, и паренёк оттрусил в сторону.

Девочки немедленно спрыгнули на землю и подошли ближе. Даже угрюмый Витька, взяв поводья лошадки в руку, сократил расстояние между своей злобной физиономией и нами. Ещё бы, ему-то и вовсе невдомёк, о чём идёт речь. Дождавшись общего сбора, я начал оперативное совещание.