Ник Перумов - Алмазный Меч, Деревянный Меч. Том 1 [litres]

Это было как мгновенное озарение, за которое пришлось заплатить вспышкой острой боли, пронзившей всё тело от затылка вниз по позвоночнику и до самых пяток. А потом земля вдруг утратила прозрачность. Навалились духота и тьма. И испуганный шёпот вокруг. Тоннель уходил всё глубже и глубже; правда, он никуда не сворачивал, он вёл прямо к Хвалину, но неужели они сумеют достичь безопасного места, ни разу не высунувшись на поверхность? Пусть даже этот ход окончится в какой-то из городских катакомб; сумеют ли они выбраться наружу из бесконечного лабиринта?..

Правда, это всё равно лучше, чем умирать под жгучими струями.

Всё это Кицум шёпотом объяснял спутникам.

Они бежали, бежали и бежали.

А существо в рогатом шлеме молча и неотступно преследовало их, не отставая ни на шаг.

Рано или поздно эта погоня должна была окончиться.

Эта ночь запомнилась им надолго. Позади, на островке, остался располосованный труп со сломанным заклятьем; впереди, время от времени оглашая тьму болот истошным воем, пряталось неведомое создание, убившее священника. И наверняка совсем рядом, в холодной коричневой жиже болот, прятались другие твари – не столь необычные, но не менее опасные.

Сидри шагал первым. Он один мог отыскать дорогу – почти в полном мраке, по лишь ему ведомым признакам. Тропа оказалась удачной, в меру широкой, достаточно твёрдой и неглубокой – лошадям по колено.

Пару раз, привлечённые запахом, к ним подступали обитатели трясин. Какие-то многоножки, вооружённые высоко взнесёнными клешнями. Приходилось браться за мечи.

Клинок в руке Кан-Торога взлетел и рухнул лишь дважды. С такой быстротой, что человеческий глаз не различил бы ничего, кроме короткого взблеска. Два чудища бесформенными грудами остались валяться на краю тропы.

Это была привычная работа. Та, ради которой их и нанял Каменный Престол. Вольный и Тави убивали походя, годами отточенным чутьём тотчас определяя, куда и как ударить, чтобы не потребовалось поднимать меч вторично.

Многоножки угомонились, потеряв шестерых товарок. Уцелевшие сочли за лучшее закусить погибшими сородичами. Сидри едва не вывернуло наизнанку, когда из-за спины донеслось алчное чавканье пирующих чудищ, перемежающееся короткими истошными взвизгами.

– Ты кого-то не добила, – неодобрительно заметил Кан. – Скверный удар, Тави. Надо больше упражняться, сестра. Испортишь бездельем руку!

Тави в ответ показала ему язык; впрочем, Кан притворился, что плохо видит в темноте.

А так ночь прошла без особых происшествий. Многоножек сменили громадные безногие черви, непонятно что жрущие в этом болоте – едва ли тропа могла служить надёжным источником добычи.

Тави шагала, радуясь и ночи, и мраку, и тревожному, зловещему шороху в недальних зарослях; да что там шороху – она радовалась и отвратительным мордам болотных тварей, с тупым упорством пытавшихся дотянуться до лакомой и редкой поживы, нежного мяса двуногих. Она рубила и убивала с наслаждением. Потому что схватка помогала хотя бы на время забыть и о погоне, и о Ливне. Она не могла объяснить, не понимала, что происходит, но Ливень надвигался куда быстрее, чем было положено. Такого не случалось никогда. Девушка ощущала близость тёмного фронта словно чьё-то тяжкое, зловонное дыхание. Тучи исторгали из себя смерть – и сами пахли смертью. За последний день этот запах очень усилился. Если дело так пойдёт дальше, они могут не успеть. Ливень застигнет их в болотах.

Когда забрезжил осенний рассвет, унылый и неуверенный, Сидри вознамерился было остановиться на привал. В сплошной и непроходимой топи гномья тропа точно вывела на небольшой сухой островок, покрытый густым ракитником.

– Уф!.. А и натерпелся ж я страху! – откровенно признался гном. Достал из-за пояса топор и, что-то недовольно бормоча себе под нос, принялся счищать с железа засохшую бурую слизь.

Ночью он зарубил не то четыре, не то пять чудищ.

– Отдых отменяется, – жёстко сказала Тави. – Идём дальше.

Гном выпучил глаза.

– Ты что?! Я, например, никуда не пойду. Ноги подкашиваются!

– А ты во-он туда посмотри, – посоветовала девушка.

Гном посмотрел. Приглушённо ахнул и схватился за голову. А потом вскочил и ринулся вперёд, словно за ним гнались все маги Радуги скопом.

И вновь болото. Пузырятся бездонные чёрные бучила; тропа виляет между густыми барьерами квата , высокого болотного тростника.

– Тави, ты чувствуешь погоню? – Кан-Торог смотрел тревожно, не отпуская рукоять меча. А уж если Вольный не отпускает рукоять…

Девушка на миг зажмурилась.

– Нет, Кан. Они… похоже, они повернули назад… – Она прижала указательные пальцы к вискам. – Поставили завесу… мне не пробиться. Но на болотах их точно нет. Правда… да нет, чепуха, ерунда просто.

– Ты о чём? – насторожился ещё больше воин.

– Пустяки. Не обращай внимания, – отрезала Тави.

Её спутник пожал плечами и не стал расспрашивать.

Двое в перепачканных грязью алых плащах стояли над дёргающимся распятым трупом.

– Так, значит, как они пошли?.. – спросил один, высоко поднимая жертвенный обсидиановый нож.

Труп затрясся. Второй волшебник ударом ноги вогнал начавший вылезать колышек поглубже.

– Хорош, хорош, – заметил он. – Из Белых Ряс всегда получаются отличные зомби, я всегда говорил…

Повинуясь заклятью, мертвец заговорил. Очевидно, эта пара чародеев обладала куда большими силами, чем девчонка Тави; их приказам труп повиновался.

Выслушав, маги переглянулись.

– Командор был прав, – негромко сказал тот, что вбил колышек. – Они идут…

– Куда нам и нужно, – подхватил второй. – Ну что ж, значит, надо успеть в горы до Ливня…

– А что с этим делать?

– С этим? – волшебник усмехнулся. – А вот что…

И сделал.

Наверное, пережив два покушения за одни сутки, другой бы забился в самую глубь цитадели, окружил себя до зубов вооружённой стражей и не высовывал бы носа из-за надёжных стен. Император к таковым не относился.

Послания от Патриархов не было. Собственно говоря, это могло значить всё, что угодно – что воин Лиги схвачен, например. Или ранен. Или что ему просто никак не подобраться к цели. К цели, которую не знал сам Император. Её не знал и Патриарх Хеон. Ценой огоромных усилий Лига узнала лишь, что в Хвалине вот-вот должно произойти нечто очень, очень важное и что туда послан особо доверенный адепт Арка, Илмет, выкормыш самого Командора Деврана. «Это невероятный шанс, – хриплым шёпотом говорил Хеон, поминутно косясь на плотно занавешенные окна. – Это удача, которая выпадает раз в сто лет. Мы знаем адепта, знаем его имя; знаем, что дело – архиважное. Такое упускать нельзя. Я пошлю лучшего из лучших, мой Император… если мои расходы будут компенсированы казной».